жизнью, буде потеряют к таковой охоту - одному следует быстренько
дослужиться до генерала, а другому - сутки напролет слушать нежные песни,
каковые его непременно доконают...
остатки древних пограничных знаков и укреплений. Несколько тысяч лет
назад, в смутную и до сих пор загадочную эпоху забытых потрясений, уже
после Шторма, когда лары ушли за облака, а на земле царил сущий хаос, от
Хелльстада ждали ужасных нашествий невиданных чудищ. И тогдашние правители
пытались обезопасить свои рубежи, как умели. Вдоль границы сооружали
засеки на много лиг в глубину, рыли грандиозные рвы, возводили длинные
стены, магические кромлехи, часовни, сажали завороженные деревья,
посвященные забытому ныне лесному богу Даргасу, даже натягивали серебряные
цепи и устраивали целые поля серебряных колокольчиков, звеневших при
малейшем ветерке. Время шло, никаких нашествий не происходило (хотя слухов
о вышедшей из Хелльстада одиночной нечисти хватало, и вряд ли все они были
сказками), и понемногу успокоившиеся короли переходили к более насущным
делам вроде войн с соседями и усмирению то бунтующих крестьян, то
разгулявшихся баронов. Рвы и часовни пришли в запустение, засеки сгнили и
сгинули без следа. А серебро частью разворовали, частью успели вернуть в
казну.
оплывшими краями, уардов в полсотни шириной и глубиной в локоть, не более.
Слева возвышался покосившийся менгир со стершимися остатками то ли
надписи, то ли магического рисунка-оберега, а рядом - наполовину вросшие в
землю плиты рухнувшего строения, заросшие зеленым лишайником. Канава
тянулась в обе стороны, насколько хватало взгляда. А по другую сторону -
те же сосны, те же тисы, плавно поднимавшаяся вверх долина, а за ней -
поросшие лесом округлые холмы и голые скалы. Пейзаж, где демонического и
зловещего было не более, нежели в канцелярии равенского департамента
освещения улиц.
ни особого страха - просто все тягостно напряглись в ожидании неизвестных
опасностей. Кто знает, кому было неуютнее: им, ногой туда не ступавшим, но
с детства привыкшим считать Хелльстад воплощением зла, или Сварогу,
убравшемуся оттуда живым, но едва не наделавшему в штаны при общении с
глорхом. Одна Мара, получившая чуточку иное воспитание, во всем блеске не
ведавшей смерти юной беззаботности нетерпеливо теребила поводья.
первым тронул коня, бросив:
души, что перешел границу. Но сомнения тут же рассеялись, стоило мимоходом
глянуть на кроны сосен. По обе стороны рва росли могучие сосны - и тени от
них падали _н_а_в_с_т_р_е_ч_у_ друг другу. Оглядевшись внимательнее,
Сварог с неприятным холодком под сердцем обнаружил, что его собственная
тень протянулась навстречу тени Мары, первой двинувшейся за ним. Он
смотрел во все глаза - но прозевал неуловимый миг, когда тень юной
всадницы изменила направление на сто восемьдесят градусов, протянувшись к
солнцу, светившему Маре в спину.
ферлонгов [ферлонг - одна двенадцатая часть лиги, около 75,5 м] углубились
в таинственные земли.
скал:
двадцать. Половина - в форме синих мушкетеров, которую Сварог начинал уже
тихо ненавидеть, половина в зеленых с желтым шитьем мундирах пограничных
егерей. Почти все они были без шляп - несомненно, часть большего отряда,
отполовиненного пусть недолговечным, но свирепым и тяжелым в общении
колдуньиным волком. Колдовство бабки-гусятницы дало сбой - они _в_с_е
должны были остаться в той ложбине с порванными глотками или, по крайней
мере, лишиться _в_с_е_х_ лошадей. А они прошли. Причина, скорее всего, в
Арталетте - в том, что за ней стоит...
взмахивая плеткой, но не похоже было, что ее пылкие речи и строгие приказы
двигаться вперед находят горячий отклик в массах. Со стороны противника
последовало несколько выстрелов, вслед за чем на границе вспыхнули
ослепительно огненные шарики и тут же погасли. Свиста пуль беглецы так и
не услышали - Хелльстад, судя по всему, умел защищаться от направленного
извне хамства. Сварог кивнул Маре. Она выхватила пистолет и наугад
выпалила. Еще один огонек полыхнул и погас точнехонько на границе.
вытянула коня плеткой, в три прыжка миновала ров и, не сбавляя аллюра,
понеслась по владениям Хелльстада.
егеря. Оставшиеся у рва повернули коней, целеустремленно припустили в лес.
можно?
обстоятельно стал выбирать удобную позицию, елозя животом по земле,
вытягивая шею и всматриваясь.
нужно разобраться... Эту бешеную девку брать живой, понятно? Чтоб ни
волоска с ее головы... Держите коней!
неслись вскачь - вопреки всем законам тактики, решительно запрещавшей
кавалерии атаковать вверх по склону. Должно быть, их тоже допекло, и они
хотели побыстрее со всем этим покончить. Бони, прижав приклад к плечу,
поднял голову:
удовлетворять мелкие капризы своего воинства, если они не шли в ущерб
делу. Подумав, он сказал историческую фразу:
Лошади волновались, шарахались, ржали - а там, впереди, кони летели наземь
вместе со всадниками, как сбитые кегли, кто-то вылетел из седла, и его
гнедой промчался мимо Сварога, кто-то повернул назад, но все равно не
успел, кто-то стал забирать в сторону, но его достал выстрел Мары.
Благородную ратную схватку это ничуть не напоминало, но тут уж было не до
благородства. Полное поражение погони обозначилось почти моментально -
одна Арталетта неслась вперед, и Сварог, приложив ко рту вертикально
правую ладонь, послал ей навстречу несколько коротких слов, магию Гэйров,
оказавшуюся вполне актуальной и весьма полезной - и ее конь, пробороздив
землю задними ногами, застыл, как вкопанный. Арталетта, еще не понимая
сгоряча, что произошло, бешено его шпорила.
хвататься - видимо, знала, что против Сварога это бесполезно. Сварога так
и подмывало одним ударом отправить ее к праотцам, особенно когда он увидел
вблизи ее совершенно безумное лицо с посиневшими губами, но не следовало
срывать раздражение на человеке, вполне возможно, ставшем жертвой
загадочного зла. Он снес ее клинок у самого эфеса, а потом, плюнув на
всякую галантность, метко угодил ей концом топорища в солнечное сплетение.
фурией, для обычного человека вовсе уж невероятной. Связанная, принялась
кататься по земле. Сварог растерянно гадал, что делать дальше.
укусит... Скажет мне кто-нибудь, что с ней теперь предпринять?
палец.
Вдруг что и найдем.
я просекаю, а дольше не хватает учености. Или наговорная иголка, или
что-то в одежде, а может, и опоили, тогда придется тягомотное...
сказал Сварог.
Шедарис. - Четыре колышка в землю, привязать руки-ноги. Тогда не
подрыгается. Бывало... - он крякнул и поспешно умолк.