пространстве. Над головой кружился рой звезд: Вселенная смешалась, и один
лишь Млечный Путь кое-как угадывался на небе. Он зажал ладонями глаза,
помедлил, стараясь согнать запечатленную зрительной памятью картину, и вновь
глянул вверх - перед взором плыли незнакомые созвездия, словно он оказался
на другой планете.
можешь странствовать вечно... Но никогда не придешь туда, куда хочешь.
Стратиг отпустил тебе участь Странника-колоброда. Я предупреждала тебя,
милый...
Валькирию! Помоги мне!
виски и затылок. Машинально он потрогал рукой волосы и ничего не обнаружил.
Сначала будет больно, неловко, но скоро привыкнешь.
пальцев Мамонта закапала кровь.
голову, чудесным образом остановила вращение Вселенной. Все стало на свои
места- звезды, созвездия, стороны света...
Прощай, милый!
шаг.- Спасибо, милый! Возле Вещего Зелвы я грелась в лучах Знаний, возле
тебя- в лучах любви.
еще на шаг.
волчью доху - подарок Стратига.- Возьми! Скоро зима, тебе будет холодно...
Возьми! Стратиг не зря одарил тебя! Он уже тогда предугадал твою судьбу! И
ничего не смог изменить!!
вспыхнули яркие красные огни.
мелькнула поднятая рука.
задние габаритные огни, Мамонт поднял с земли волчью доху, набросил на плечи
и стал подниматься по высокому откосу к железнодорожному мосту. Путь на
восток начинался на той стороне Волхова...
наверное, лишь потому человечество не потеряло еще способность
ориентироваться и передвигаться в пространстве. Люди тянулись к стальным
магистралям, как когда-то тянулись к рекам и обживали берега; глубинная
территория пугала человека, утратившего естественные земные и высшие
космические Пути. Боязнь неизведанного пространства удерживала его вблизи
грохочущих железом дорог, с которых невозможно было свернуть, не потерпев
катастрофы. Благие намерения сковывали человеческую исконную страсть к
свободному движению; физическая скорость преодоления пространства подменяла
истинную, соразмерную с человеческой жизнью. И как следствие, резко
сократилось и Время, и Пространство - народам становилось тесно на земле,
хотя огромные территории оставались пустынными, безлюдными, как и несколько
тысячелетий назад.
и быт- бытием...
том случае, когда Мамонт шагал по темным, сырым лесам. Оторвавшись от
железнодорожной магистрали, он ощутил наконец полное одиночество и
благодатный покой. Правда, составы все еще громыхали где-то слева, но больше
не тревожили; шумный стальной мир существовал сам по себе...
направление, хотя в этом не было никакой нужды: неведомым внутренним чутьем
он точно выдерживал путь.
главотяжец уже почти не ощущался, опутанный лесной паутиной - следами
прошедшего бабьего лета. Мамонт шагал без всякой дороги, от жнивья до
жнивья, от увала к увалу, мимо тихих полупустых деревень, пересекая
проселки, ручьи и мелкие речки. Полегчавший посох отмеривал сажени, веселил
руку и, словно намагниченный, все тянул и тянул вперед.
коровьими копытами, однако не встречал ни единого человеческого следа. Лишь
однажды за целый день неожиданно встал на пути каменный скотный двор,
выстроенный на отшибе утлой деревеньки. Огромный, приземистый сарай
располагался поперек движения и утопал в навозной жиже. Можно было обойти
его стороной, но Мамонт, повинуясь внутреннему ощущению пути, пошел через
грязь, влез в окно скотника и, ступая мимо теплых коровьих боков, миновал и
эту преграду. Волчий запах от дохи, похоже, не выветрился, и коровы
заметались на привязях, загремели цепями, и протяжный рев еще долго слышался
за спиной.
мостков и бродов, но с багровым солнечным следом, соединяющим берега, Мамонт
увидел человека- первого за целые сутки пути! Высокий седой старик занимался
делом странным - кормил огромную стаю диких гусей. Он ходил по берегу с
мешком и щедрой горстью разбрасывал зерно. Птицы без всякой опаски окружали
человека плотным широким кольцом, орали, лезли друг на друга, хватая корм, а
он спокойно, даже меланхолично опрастывал мешок за мешком.
боятся и его, с неохотой уступая дорогу.
Наконец старик вытряс на землю последний мешок и взглянул на Мамонта:
птиц и их шевелящиеся спины покрывали землю...
Арчеладзе.- Прошу, генерал!
оттолкнул Воробьева и сел за руль.
состояние шефа и произнес настороженным голосом:
Едем в аэропорт Шереметьево..."
шлагбаума.- Зямщиц встретил в Шереметьево нового миссионера... И привез его
сюда! Все повторяется...
Арчеладзе остановил машину на обочине и уткнулся лицом в руль.
выдавил он.
и несколько минут сидели молча.
полковник.- И "папа" видел... Но договориться с ним не смог. Ух, с-суки...
Не прощу им Витьку! Еще бы Капитолину вырвать у них! Развязать руки...
Ты же командир! Командуй! Привык темнить, все сам, сам!.. Мы вечно как пешки
у тебя!
убили... А я ему когда-то "мочалку" давал! Своей рукой!
Капитолину взяли заложницей?
какой-нибудь конспиративной квартире.
Нортон Андрэ
Прозоров Александр
Юрьев Сергей
Пехов Алексей
Вронский Константин
Херберт Фрэнк