Чтение 77–й страницы книги ~Идущие в ночь~

Но даже мне нравы вампиров показались низменными и противными.

В следующую секунду далеко вверху прекратилась шумная возня; еще
одна стайка вампиров поспешила на возникший внизу пир. А еще спустя
какое-то время я увидел на стволе осторожно спускающуюся карсу. Она
скользила вниз, косясь через плечо, куда медленнее, чем карабкалась
вверх совсем недавно.

Жива! Молодчага Тури! Сколько раз уже я хвалил тебя за время
нашего пути? И не сосчитаешь.

Она прыгнула на землю с высоты двух моих ростов. Рыжая шерсть была
пропитана кровью, на теле и лапах алели свежие царапины. Ей явно
досталось там, наверху, но глаза карсы горели безумием и жаждой боя.
Она выгнула спину и зашипела, обратив взор в сторону беспорядочной
свалки у безжизненных тел в траве.

- Не стоит, Тури, - убежденно сказал я. - Поединок с трусами не
сделает тебе чести. А меч наш снова с нами!

Я воздел над головой победно горящий клинок.

- Пойдем! Нас ждет Каменный лес!

На свист с готовностью явился умница-Ветер. Опаленный Корняга
тихонько сидел там, где я его оставил, поверх двумеха. Связанный, как
куколка шелкопряда, пленник - тоже, только он не сидел, а висел
поперек крупа Ветра и еле слышно попискивал, словно летучая мышь. Я
взлетел в седло и поманил карсу. Та послушно оттолкнулась и вмиг
оказалась рядом со мной. Пусть отдохнет. А Ветер выдержит всех нас.
Как говаривал старина Унди: "Добрый скакун вынесет и десятерых. Но
будет скакать в десять раз медленнее."

Деревья-зонтики Ветер старательно огибал, и не могу сказать, что
повинуясь лишь моим сигналам. Кажется, он сам все прекрасно понимал.
Тьма, я не удивился бы, если б узнал, что в нем тоже живет чья-то
мятущаяся душа.

На самом краю равнины, на дне первого из вгрызшихся в отлогий
склон оврагов, я нашел шустрый чистый ручей. И задержался около него.

Корняга сразу же забрел чуть не по самое дупло в воду и блаженно
замер; я подозвал карсу и промыл ее раны. Джерх знает этих вампиров,
мало ли дряни могут таить их укусы. А до пересвета еще порядком, лучше
не рисковать. Карса покорно вынесла мои заботы, потом отошла в сторону
и принялась яростно вылизываться. А я наполнил флягу доверху и
проследил, чтоб напился немного остывший Ветер.

Клинок я с сожалением всадил в ножны и завернул в пахнущую гарью
шкуру, спасительницу Корняги. С сожалением, потому что знал: вскоре
ножны вновь окажутся пустыми. До той поры, пока мне опять не
понадобится меч. Но найду я его не обязательно в ножнах. Я, или Тури,
моя храбрая рыжая спутница. Рыжая и синим днем, и красным.

Я бы полжизни отдал за то, чтобы встретиться с тобой, Тури, не на
несколько минут, а хотя бы на несколько кругов.

Потому что вдруг понял: посреди своего одиночества я много раз
мечтал именно о тебе. А встретив, выяснил, что быть вместе нам не
суждено. Если бы не приближение Смутных дней, я даже не узнал бы, как
ты выглядишь.

Но, может быть, со мной останется хотя бы карса. Все ж лучше, чем
вовсе никого.

Я вздохнул и отогнал посторонние мысли. Хватит, Одинец! Вот
доберетесь до У-Наринны, получишь память, осядешь где-нибудь в
Лиспенсе снова, или еще где, тогда и станешь сопли распускать. А
сейчас займись-ка лучше пленником, потому что в пути он тебе только
обуза. Выйдет ли из него какой толк?

Я стащил его, как куль с мукой, с седла и швырнул в траву. Вампир
коротко ойкнул.

- Ну, отродье? - спросил я с нажимом. - Что мне с тобой делать?

Вампир взглянул на меня; его выпуклые, совершенно нечеловеческие
глаза пугали. Я тоже вздрогнул. Вот, Тьма! Какая бездна породила вас,
кровососы?

- Зачем вы пытались украсть меч, а, уродина? Кто вас послал?
Отвечай, джерхова сыть, не то вспорю брюхо и заставлю свою же кровь
пить!

Вампир неловко дернулся и произнес всего одно слово:

- С-седракс-с...

Я вздрогнул. Седракс! Где-то я уже слышал это. Седракс... Это имя,
кажется. Но где я его слышал?

Точно - уже на пути к У-Наринне. В Запретном городе от несчастного
раба? Нет. А, наверное от хорингов на перевале! Точно. Иланд тогда
сказал что-то вроде: "Откуда у Седракса вещи работы хорингов?" Или это
был не Иланд, а второй? Как бишь его... Ви... Винер. Или Винор. Хотя,
какая теперь разница?

Я напрягся, вспоминая, но больше ничего не отозвалось у меня в
памяти. Только то, что тогда меня приняли за посланца Седракса и
попытались убить.

Теперь меня пытались убить настоящие посланцы Седракса. Ну, может,
не убить, а утащить у меня меч.

Я задумался. Так-так. По всему выходит, что Седракс, как и
Лю-чародей, стремится в У-Наринну. Теперь понятно возмущение Лю, когда
я мельком задумался - а нам вообще нужен ли меч?

Нужен. Если за него уже началась мелкая драка - нужен. И то, что
драка мелкая, ни в коем случае не должно усыплять мою бдительность:
важные поступки и события всегда стараются замаскировать под
малозначащие и пустячные. Знаем, сталкивались.

Я снова встряхнул вампира, но в ближайшее время сумел еще дважды
вытряхнуть из него слово "Седракс" и больше ничего. Тогда я подумал,
развязал его, и основательно наподдал сапогом под зад.

- Проваливай, тварь. Я не стану тебя убивать - вулх падалью не
питается. А хозяину своему передай: и его черед настанет.

Вампир поспешно разбежался, расправил крылья и попытался взлететь,
но не смог. Наверное, крылья затекли от неподвижности. Так он и
скрылся из виду, бегом, направляясь в сторону равнины зонтичных
деревьев.

Я вернулся к спутникам. Корняга все мок в ручье; карса, опустив
голову на лапы и закрыв глаза, замерла у воды.

- Эй, пень! - позвал я. - Ты как? Жить будешь?

- Буду, - жалобно отозвался Корняга. - Вот, отмокну - авось, кора
новая нарастет.

- Есть хочешь? - спросил я.

Корняга немедленно оживился:

- Да! Это поможет мне выздороветь.

Я развел руками:

- А есть-то нечего.

Корняга сник. М-да. Издевательски у меня получилось...

- Ладно, - я извлек арбалет. - Побудьте тут. Чуть что - ори. Усек?

- Усек!

Я спустился ниже по течению ручья, нашел подходящую промоину и
затаился. Не может же быть, чтоб в ручье не водилась рыба?

Рыба водилась - не то форель, не то куспица. Нечто среднее. Первую
я подбил довольно быстро, но одной рыбины на всех было мало. Пришлось
караулить дальше.

В общем, рыбалка заняла у меня довольно много времени. Когда я
вернулся с увесистым куканом, на который было насажено полтора десятка
рыбин, Меар уже изрядно склонился к горизонту. И я вдруг почувствовал,
что порядком устал и порядком проголодался. Наверное, не буду я никуда
дергаться до самого пересвета. Карса превратится в Тури, ее раны и
усталость пройдут, да и моя лапа болеть перестанет, зараза.

Едва я развел костер, Корняга выполз из реки и устроился поодаль,
не слишком приближаясь к пламени.

- Рыбу любишь? - спросил я на всякий случай.

- Конечно! - ответил Корняга. - Особливо жареную.

- Жареной не обещаю, - хмыкнул я, - а печеная будет!

Карса тоже оживилась и подобралась поближе, выражая всем своим
видом живейший интерес.

- Может, ты сырую любишь? - обратился я к ней.

Карса утробно заурчала. Тогда я бросил ей самую мелкую рыбешку,
лишь чуть-чуть превышающую по длине мою ладонь. Рыбешка была слопана
за несколько мгновений, а спутница моя снова уставилась на меня.
Весьма требовательно.

- Ах, ты, киса! - я потрепал ее по загривку. - Ешь! Заслужила.

Я скормил ей чуть не половину улова. Остальных рыб посолил и натер
пряностями, обмазал глиной, и закопал в жар.

Насытившись, я откинулся на теплую землю. Корняга, сожравший целых
три форели (или куспицы), тоже подобрел и обрел благодушное
настроение. Тури отведала и печеной рыбы, но ее, кажется, не слишком
вдохновили приправы.

А потом я вдруг подумал, что отпущенный вампир может навести на
меня Седракса и его свору. Надо бы все же убраться с этого места
подобру-поздорову. Предчувствиям следует доверять.

И я быстро собрался. Посадил Корнягу на плечо, подмигнул карсе и
направил Ветра вдоль оврага.

- Послушай, пень, - сказал я. - Передай Тури вот что: некто по
имени Седракс пытается нам помешать. Он хотел похитить наш меч, но
сегодня у него ничего не вышло. Пусть Тури будет вдвойне осторожна и
внимательна.

- Ладно, - скрипнул пенек. - Передам.

- Передай уж, будь добр, - вздохнул я и подумал, что хорошо было
бы поговорить с Лю. Но поди его отыщи!

Овраг кончился, и Ветер свернул направо. Впереди, над самым