Чтение 77–й страницы книги ~Вестники времен~

невообразимую гадость, о которой никто не подозревает... Конечно, прежде всего Гунтера
терзала невероятная усталость. Да впрочем, и сэр Мишель больше держался на том, что
оруженосец называл Lсредневековыми предрассудкамиv, ¬ на рыцарской чести,
верности королю и сюзерену и на истинном норманнском упрямстве. А потом, Мишель
знал, что Годфри не только князь церкви, но и его друг.
Толпа исходила восторгом. Неужели кошмарные полтора года правления
ненавистного канцлера закончились и теперь власть над королевством возьмет в руки
человек, родом происходящий от государя Генриха, сводный брат нынешнего короля и,
кроме того, не столько норманн, сколько англичанин, сын Розамунды Клиффорд?
...Уже после утренней мессы, на которой священники всех городских церквей
призвали лондонцев выйти на улицы и восстать против мэтра де Лоншана, в столице Анг-
лии поднялся самый настоящий бунт.
Терпение иссякло не только у дворян, но и у ремесленников, монахов да крестьян,
живущих близ города. После утренней службы в церквях люди начали собираться возле
Тауэра, и к полудню королевский замок, захваченный самозванцем и грабителем, был
взят в плотное кольцо народа, .вооруженного колами, вилами, дубинками и топорами.
Каждый прекрасно понимал, что взять Тауэр штурмом невозможно, однако выместить
скопившуюся злобу на охранниках резиденции канцлера лондонцы не преминули ¬
английскую и шотландскую стражу перед воротами замка разогнали, а кто не успел
сбежать ¬ был брошен в Темзу или забит насмерть. Сам Лоншан, увидев что внезапно
начавшийся в городе бунт усмирить уже нельзя ¬ благо в толпе находились священники
и епископы, благословлявшие людей на восстание против канцлера, ¬ донельзя
перепугался. Замок окружен, передать приказы городской страже или гарнизону столицы
невозможно, среди горожан присутствуют множество рыцарей, приведших к стенам свои
копья, включавшие оруженосцев и лучников.
После трех часов осады Лоншан решил появиться перед народом сам. Он вышел к
окну второго этажа Тауэра и попытался обратиться к горожанам с речью, смысл которой
поняли одни дворяне да образованные священники. Родом канцлер происходил из
Франции, английский язык знал плохо, а потому говорил на французском, убеждая людей
разойтись и заявляя, будто он ¬ единственный верный слуга Ричарда, только и
радеющий о благе короля и всех его подданных. Лондонцы заглушили речь канцлера
своими криками, а потом, как водится всегда и во все времена, начали кидаться в окно
замка камнями и гнилыми овощами. После того, как в роскошный костюм канцлера
залепили воняющей тухлятиной рыбиной, Лоншан ушел, и дальнейшее бдение
лондонцев вокруг Тауэра ни к чему не привело.
К полудню приехал принц Джон вместе с несколькими десятками рыцарей. Толпа
разразилась приветственными криками, принца вместе с эскортом провели к воротам
замка, и случилось невероятное ¬ по первому требованию выехавшего вперед Джона
ворота Тауэра открылись. Брат короля объявил людям, что канцлер будет немедленно
арестован, все его состояние конфисковано, а наместничество над Англией примет
архиепископ Кентерберийский Годфри, невинно пострадавший от злобы и коварства
фонтана.
Вскоре все дворяне, сопровождавшие принца, обыскали замок от чердака до
подвалов. Лоншан исчез. Вместе с ним бесследно пропали начальник шотландской
стражи Дугал Мак-Лауд и один охранник из Эдинбурга. Главный над английским караулом
после пристрастных расспросов принца сказал, будто Лоншан, прихватив с собой
несколько мешочков с алмазами и около четырех-пяти тысяч фунтов золотом, вместе с
верными ему телохранителями скрылся по подземному ходу, ведущему на другой берег
Темзы, в городской конец Саут-Уарк.
Принц Джон объявил, что любой, задержавший или хотя бы видевший
низложенного канцлера, получит дворянство, если он не дворянин, или в крайнем случае
тысячу фунтов золотом. Затем Джон сообщил народу про скорый приезд архиепископа и
велел горожанам идти встречать Годфри к южным воротам...
Сам Годфри, граф Клиффорд, за это утро успел сделать мало. Дувр находился
всего в паре миль от обители, и святейший архиепископ решил прежде всего навестить
Дуврского епископа Бонифация, прежде чем ехать в Лондон. Однако радость от победы в
схватке, случившейся в монастыре Святого Мартина, омрачило одно неприятное со-
бытие, произошедшее при самом выезде из обители.
¬ Милорд, ¬ горячо говорил сэр Мишель, когда лошади были поданы и весь отряд
собирался покинуть разгромленный монастырь. ¬ Поедемте немедленно в столицу. ¬
Рыцарь обернулся и глянул на Гунтера, словно ища у него поддержки. Германец кивнул.
¬ Не будем здесь задерживаться! Ехать долго, если мы не успеем ¬ чертов канцлер
придумает новую уловку!
Годфри недолго подумал, но все же отрицательно покачал головой:
¬ Нет. Мишель, пойми, нам необходимо вначале установить власть над Дувром,
сделав своей опорой хоть один город Англии. И потом, когда будем проезжать через
Кентербери, я обязан появиться в Кентерберийском соборе... Есть дела. Пойми, дорогой
мой, теперь нет графа Клиффорда, но присутствует архиепископ, наместник почти
король...
Сэр Мишель не пытался настаивать, потому что знал ¬ Годфри никогда не меняет
своих решений. Получалось так: вначале Дувр, после, по пути, ¬ заезд в Кентербери уже
потом ¬ Лондон. Таким образом, в столицу архиепископ обязательно опоздает.
Гунтер, понемножку рассказывавший рыцарю о часах и двадцатичетырехчасовом
исчислении суток на примере своего наручного хронометра, показал Мишелю, что в
Лондоне эскорт обязан появиться не позже четырех пополудни. А сейчас уже восемь
утра. И в конце концов, совершенно неожиданная ¬ пускай и безмолвная ¬ встреча с
Лордом, наверняка наблюдавшим со стороны за событиями в обители Святого Мартина,
может повлиять на все планы. Лорд никогда не появляется так запросто!
Мишель после этого мрачного прогноза своего оруженосца быстро пробормотал
Раter, но, подумав, улыбнулся:
¬ Если нечистый здесь, значит, и наши ангелы-хранители неподалеку! Знаешь,
Джонни, я всегда надеюсь на помощь Господа и всех святых. Если теперь так хорошо
получилось, глядишь, и дальше они нас не оставят.
¬ На святого Мартина теперь можно не рассчитывать, ¬ проворчал Гунтер. ¬
Хотя, полагаю, святой не станет обижаться на всякую ерунду. Подумаешь, раку с мощами
своротили...
Сэр Мишель тоскливо воздел глаза, ибо очень боялся, что после всех непотребств,
учиненных в храме, святой Мартин всерьез на него обидится, однако промолчал.
Гисборн, слышавший этот разговор краем уха, совершенно впал в угрюмство и
посматривал то на вход в церковь, возле которого суетились монахи, то на свою лошадь,
стоявшую рядом с самым невинным видом.
Граф Клиффорд еще на крыльце церкви обратился к собравшимся в монастыре
людям. Архиепископа слушали все ¬ монахи, герцогские сыновья, нищие и путешествен-
ники, ночевавшие в странноприимном доме обители и, когда рассвело, вышедшие
посмотреть, что же случилось под .утро и отчего происходил столь странный для мирного
бенедиктинского монастыря шум. Даже Риченда де Лоншан, тихо вышедшая из храма на
улицу, стояла в тени собора, сжимая в руках какой-то непонятный холщовый мешочек, и
тоже слушала. Годфри рассказал про многое. Видимо, испереживавшемуся архиепископу
надо было выговориться, а оттого собравшиеся вокруг люди получили возможность
узнать все, что граф Клиффорд думает о господине канцлере, его вероломстве и
невероятной наглости...
¬ Эй, сэр, ¬ Гунтер нагнулся к уху сэра Мишеля, позабыв настойчивую просьбу
рыцаря не обращаться к нему таким образом, ¬ слушай, а зачем Годфри все
рассказывает незнакомым людям? Смотри, вокруг не только монахи, но и куча самого
разного народа, фрисландцы, опять же...
¬ Ну как же, ¬ опешил сэр Мишель. ¬ Видишь, здесь купцы, странники,
паломники, святые братья из других обителей. Да завтра к утру вся южная Англия будет
знать о том, как канцлер де Лоншан, испугавшийся, что потеряет власть, попрал законы!
И мирские, и церковные! Другие города за нас поднимутся...
LВсе правильно, ¬ подумал тут Гунтер. ¬ Газет нету, радио тоже. Как еще
узнавать новости? Только когда путешествующие разносят их по городам и деревням.
Тем более народ все узнает не по сплетням, а от самого архиепископа
Кентерберийского!v
По окончании пламенной речи Годфри множество людей кинулось к нему, надеясь
получить благословение или хотя бы поцеловать руку, но строгая охрана, возглавляемая
сэром Гаем и Бертраном Ланкастером, никого не подпустила. Постепенно и миряне, и
клирики начали расходиться, а Годфри направился к подготовленным к выезду
отдохнувшим лошадям.
Едва он сел в седло, произошло нечто непонятное, не ожидавшееся никем из
охраны, да и самим архиепископом тоже.
Среди царившего во дворе шума сложно было различить короткий и тихий свист
метательного ножа. Сэр Мишель, Гунтер и Гай, находившиеся рядом с архиепископом, не
сумели в первое мгновение распознать, кто именно бросил в Годфри тонкий клинок с
тяжелой рукоятью, а вот лошадь, до сей поры принадлежавшая Монмуту, а сейчас
отданная в пользование наместнику и королевскому сыну, приметила быстрое,
испугавшее ее движение неподалеку и шарахнулась в сторону. Клинок ударил бы Годфри
под грудину, ближе к правым ребрам, но нежданный рывок скакуна спас ему жизнь.
Лезвие лишь коснулось одежды, пролетело дальше и вонзилось в шею гнедой Гисборна,
отчего та ринулась в сторону, рухнув вместе со всадником, а падающий Гай, в надежде
зацепиться хоть за что-нибудь, схватился за тигеляй архиепископа, успевшего снять
покрывавшую мирскую одежду сутану.
Когда Годфри, Гай и гнедая завалились на утоптанную землю двора, началась
паника. Лошадь, из шеи которой торчала темная рукоять ножа, визжала и билась. Гай,
рыча сквозь зубы проклятия, пытался освободить правую ногу, придавленную тяжестью
тела гнедой, и одновременно прикрыть собой Годфри. Рыцари Ланкастера и Фитц-Ал-
лейна, обнажив оружие, кинулись к замершей от ужаса толпе, а сэр Мишель, выкрикивая:
LЗакройте ворота! Быстрее!v, рванул к стене монастыря. Норманн совершенно случайно
сумел заметить, как неприметный человек в темно-коричневой одежде метнулся к
створкам ворот, сшиб монастырского привратника, пытавшегося загородить дорогу, и
выскочил наружу.
¬ Джонни! За мной, быстро! ¬ Сэр Мишель, увидев, что верхом пробиться через
толпу монахов и мирян будет невозможно, спрыгнул на землю и, расталкивая собрав-
шихся рядом лучников герцога Йоркского, побежал к выходу из монастыря в надежде
догнать неудачливого убийцу. Наверняка один из верных слуг Лоншана!
Продравшись наконец к воротам, сэр Мишель и поспешавший за ним Гунтер
увидели лишь уносящегося галопом всадника на маленькой косматой норманнской ло-
шадке. Не дворянин ¬ это точно! Похожую темную и грубоватую одежду носят либо
монастырские послушники, либо паломники...
¬ Ведь удерет! ¬ с настоящей мукой в голосе закричал сэр Мишель. По всему
было видно, что рыцарь готов побежать следом за неизвестным на своих двоих. пет! И