Около копейщика тележка встала. Страж посмотрел на них безразлично, но ничего
не сказал. Тогда Гаврила слез и пошел открывать ворота.
- Стой! - окликнул его страж - Куда?
- А еще вопросы есть? - спокойно спросил Гаврила отводя в сторону толстую
жердину, загораживавшую проезд.
Страж, удивленный невиданным тут прежде нахальством ответил:
- Как не быть? Грамоту покажи...
- Какую грамоту?
Услышав вопрос страж отпрыгнул и выставил перед собой копье.
- Грамота где?
Гаврила сложил пальцы в кулак и погрозил владельцу копья.
- Вот она у меня в кулаке зажата...
Он грозно покачал кулаком, но страж не испугался, а только крепче вцепился в
древко. Переводя взгляд с одного на другого страж выбирал момент, чтобы позвать
на помощь. Опережая его Сераслан махнул скрученной в трубку грамотой.
- Вот тебе грамота. Мы от князя Голубева.
Страж тут же потерял к ним интерес.
- А чего встали тогда? Проезжай, не задерживай!
- А то что? - нахально спросил Исин.
Страж посмотрел на них и не стал связываться.
- А то опоздаете...
Глава 48
Утоптанной дорогой они подъехали к дому.
Старец жил богато - широкое крыльцо, крытое тесовой крышей, резные столбы.
Лестница во всю ширину крыльца вела вверх к огромным, как ворота, дверям. На
лестнице через три ступени стояли воины охраны.
В дверях их остановили.
- Куда кучей претесь?
Гаврила сбросил чужую руку со своего плеча.
- Да уж не к тебе...
Сераслан, не давая встрече превратиться в драку быстро закончил за богатыря.
- ... а к хозяину твоему. Ему послание от князя Голубева.
- Что за письмо? - страж грозно сдвинул брови. - О чем?
- Не знаю, - ответил Сераслан. - Я вежеству обучен - чужих писем не читаю...
В его словах Гаврила услышал упрек, понятный только им двоим - Сераслану и
стражнику.
- Я тоже, - быстро откликнулся стражник.
- А я знаю, - улыбаясь своим мыслям и смотря стражу прямо в глаза сказал
волхв. - Только ты не себе это в заслугу ставь, а лени своей. Ты ведь все людей
резал и читать-то не научился...
В словах Сераслана было столько притворной жалости, что страж заскрипел зубами
и отошел в сторону.
- Проходите...
Сераслан вошел первым. Гаврила вторым, задев стража плечом. Тот задираться не
стал, только проводил колючим взглядом.
В полутемных сенях воздух пах едой и теплом. Избор глотнул и толкнул в бок
зазевавшегося хазарина, уже готового пустить слюни. Появившийся из полумрака
человек сказал:
- Нечего рот разевать. Раз пришли - проходите... Ждут вас.
Поднявшись на второй поверх они пошли по длинному коридору. Где-то тихо
свиристел сверчок и в такт ему скрипели не плотно подогнанные доски пола.
Сераслан, чуть поотстав от провожатого сказал:
- Вы первыми его спросите, а уж я следом....
- А не...
- Нет, - быстро оборвал Сераслан Гаврилу. - Я хоть чужих писем не читаю, а о
чем речь в послании идет догадываюсь...
Он усмехнулся...
- Боюсь, прочитав его Старец сильно огорчится....
За поворотом их опять встретили воины. Гаврила с Избором переглянулись. Кем бы
ни был этот Старец, а о себе он позаботиться умел. Ребята у двери стояли
плечистые, улыбчивые - видно нравилось им на стариковских харчах силу себе
нагуливать.
- Кто такие?
- Князя Голубева посланники!
- Никак ты, Сераслан?
- Спасибо, что узнал, Шупша.
- Старый ты стал, худой какой-то... Силу, вижу, растерял, - сказал страж,
оглядывая спутников Сераслана. - Теперь уж и ты без охраны не ездишь...
Сераслан улыбнулся.
- Да, Шупша, твоя правда... Сил у меня поубавилось... Я ведь тут с молодой
сошелся, так все силы теперь ей отдаю. На врагов ничего не остается.
Шупша покивал, соглашаясь с неизбежным, и подошел поближе, посмотрел в лицо
Гавриле.
- Оружие тут оставьте...
- С какой стати? - спокойно спросил тот.
- К старцу с оружием не ходят.
Он произнес это будничным голосом, и богатыри поняли, что это - непреложный
порядок. Гаврила молча отстегнул меч, и кивнул стоявшим за спиной Исину и
Избору. Страж осторожно ткнул его в грудь коротким копьем. Кольчуга не звякнула,
но Шупша оказался достаточно опытен, что бы почувствовать, что Гаврила носит под
курткой.
- Это тоже снимай. Зачем тебе?
Глядя на наконечник перед собой Гаврила ответил:
- Не люблю, когда мне в спину острым тычут...
Он ухватился за копье и отломил стальное жало.
- И когда свет загораживают тоже не люблю...
Нахмурившись, богатырь повернулся и два копья скользнув по спине уперлись ему
в грудь. Также легко он обломил и их.
- А уж когда без дела задерживают...
- Так куда ж, ты торопишься? - немного обалдевший от увиденного спроси Шупша.
- К Старцу вашему, за мудростью, - явно зло издеваясь ответил Гаврила.
Стражник набычился, наклонил голову.
- Ты чего? - спросил Избор Масленникова. Ссориться с начальником стражи было
явно лишним - не последним он тут был человеком. - Какая тебя муха укусила?
- Слишком уж все легко... - сказал Гаврила сквозь зубы. - Слишком уж все
просто...
Дверь без скрипа распахнулась, и они очутились в большом зале, плотно забитом
разномастно одетыми людьми.
Хоть народу там было - не протолкаться, Старец царил над всем этим сборищем. И
дело было не в том, что сидел он на возвышении, а в том, что все головы в этом
зале оказались повернуты в его сторону.
"Ученики?" - подумал Гаврила. - "Или ищущие мудрости?"
- Это он? - шепотом спросил Исин у Сераслана.
- Мог бы и не спрашивать. И так видно, - отозвался за волхва Исин.
Створки дверей со стуком сомкнулись и старец поднял взгляд на них. Он привстал
и горестно вопросил.
- Опять?
- Он что, тоже нас знает? - спросил Гаврила Избора. - Вишь, мир какой тесный -
не спрячешься... Все нас тут знают.
- Нет, - отозвался Избор - Скорее он Сераслана знает. Не знаю кто я на самом
деле, но по таким местам я не ходок... Мудрецы вообще скучные люди - не пьют, не
дерутся...
Сераслан подтолкнул их в спины.
- Идите, спрашивайте, а то потом не до вас будет...
Они вошли в толпу, как медведи в воду. Люди перед ними расступались, давая им
подойти к Старцу и смыкалась за спиной.
Вблизи тот выглядел еще более солидно. Был он не высок и не плечист, но
крупная голова и глаза, горевшие каким-то внутренним огнем, выделили бы его из
любой толпы. Они подходили, а он смотрел на них, словно читал книгу.
- Какие же вы посланцы? - наконец сказал он. В голове его слышалась почти
детская обида - Вы обманщики...
- Мы не обманщики. Сераслан говорил за себя, а мы - нет. Мы - сами по себе. К
тому же ты не просил нас назваться.
- И не нужно... Для меня нет тайн.
- Это хорошо... У нас есть вопрос к тебе.
- У всех есть вопросы ко мне... - спокойно, без похвальбы ответил старик. Он
закрыл глаза и говорил отстранено, словно из другого мира. - И вы не исключение,
а правило. Есть вопросы, требующие ответов, есть тайны, нуждающиеся в разгадках,
есть события, заслуживающие объяснений...
- Вот-вот, - сказал молчавший до сих пор Исин. - У нас как раз именно это.
Кто-то украл нашу память и мы ничего не помним...
- Мы не знаем кто мы, - добавил Гаврила глядя в закрытые глаза мудреца. -
Скажи нам об этом, мудрый...
Шум у них за спинами стих и в наступившей тишине Старец воздел руки к потолку
и замер в ожидании озарения. Он сидел так несколько минут, пока затекшие руки
обессилено не опустились ему на колени.
- Не знаю! - удивленно вскричал Старец. Он поднялся их кресла и забегал по
помосту. - Ничего не знаю...
- Как же так? - Взвился Избор. - Неужели на этот вопрос нет ответа?
Старец вспомнил, наконец, что он не один и остановился.
- Есть конечно, - сказал он медленно, почти по слогам. Его мозг искал опору в
рассуждениях, но не находил. - На любой вопрос есть ответ.
- Какой? - Хазарин подумал, что ответ все-таки был, но он его почему-то не
услышал, и на всякий случай поковырял пальцем в ухе.
- Вы его получили...
- "Не знаю"?
- Не знаю, - подтвердил Старец натянуто улыбаясь. - Это тоже ответ и ответ
исчерпывающий...
Гаврила смотрел в лицо старику и читал там уже не только страх и
замешательство, но и желание без ущерба для репутации выкрутиться из
Березин Федор
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Андреев Николай
Земляной Андрей