жизни...
доставила ей такую возможность.
тояло встретиться там с друзьями четы Мутон-Шевалье, о которых Соланж
успела прожужжать ей все уши, - врачом Вилларом, модным хирургом,
пользовавшимся в Париже громкой известностью, и его прелестной молодой
женой. Аннета волновалась: "А может, не пойти?.." Она уже хотела было
послать Соланж записку с извинениями. Но Марк, которому наскучило сидеть
дома с глазу на глаз с матерью, радовался всякой возможности пойти ку-
да-нибудь, и Аннете не хотелось лишать его развлечения. Притом она нахо-
дила свое волнение нелепым. "В чем дело? Что меня тревожит?.." Ее мучило
дурное предчувствие. Какой вздор! Она пожала плечами. Победил трезвый
ум, уживавшийся в ней с непокорными инстинктами. Аннета оделась и под
руку с сыном отправилась к Соланж.
чувствия сбываются, нет никакого чуда. Ведь предчувствие - это предрас-
положение к чему-то, что мы боимся пережить. Следовательно, предупреждая
нас о будущем переживании, инстинкт действует не как чародей, а скорее
как искатель подземных родников, который по легкому сотрясению почвы уз-
нает, что в этом месте подпочвенные воды прорывают земную кору.
сдвинула брови и, войдя, сразу успокоилась. Еще раньше, чем Соланж
представила ей Филиппа Виллара, она с первого взгляда решила, что он -
неприятный человек. И почувствовала облегчение.
с выпуклым лбом, нависшим над глазами стальной синевы, с сильно развиты-
ми челюстями и остроконечной бородкой. Он хорошо владел собой, в его хо-
лодной учтивости было что-то властное. За столом он сидел рядом с Анне-
той и, участвуя в общем разговоре, который поддерживала Соланж (по обык-
новению перескакивая с одного предмета на другой), в промежутках беседо-
вал со своей соседкой. Говорил он обо всем коротко, четко и решительно:
никакой заминки ни в словах, ни в мыслях. Чем больше слушала его Аннета,
тем больше росла в ней неприязнь к этому человеку. Отвечая ему, она ста-
ралась скрыть ее под маской холодного равнодушия. А он, казалось, не
придавал большого значения тому, что она говорила, - вероятно, он судил
о ней по глупым похвалам Соланж. Его манера держать себя граничила с не-
вежливостью. Это никого не удивляло: все привыкли к его резкости. Но Ан-
нету она раздражала. Делая вид, что не смотрит на Виллара, она искоса
наблюдала за ним, изучала черту за чертой - и ни одна ей не нравилась.
Но общее впечатление не слагалось из отдельных наблюдений, и, окончив
свой спокойный, хладнокровный осмотр, она вдруг ощутила прежнее беспо-
койство. Движение руки Филиппа, морщина на лбу... Да, она боялась этого
человека! Она подумала: "Хоть бы он не смотрел на меня!"
"обладает даром вызывать слезы".
ят. А уж в искусстве нет ничего противнее слезливости!
утешений жизни, а Соланж - что это "алмазы, украшающие душу".
запасаетесь слезами от поставщиков?
зывая на Марка, чье подвижное лицо простодушно выдавало чувства, которые
возбуждала в нем соседка за столом, красивая г-жа Виллар.
та.
бить.
за одну крошку, которую моя жена позволит ему съесть из ее рук.
эту минуту ненавидела Филиппа!.. Он смотрел на ее пальцы...
ли только ее орудием, и теперь она вас отбрасывает прочь.
Но Виллар видел ее насквозь. Она себя выдала.
свойств его одаренной натуры. Воля эта проявлялась в его работе врача, в
его молниеносных диагнозах, она придавала уверенность его руке во время
операций, а в личной жизни сказывалась во всех его поступках и решениях.
Привыкнув проникать взглядом в глубины человеческого тела, он сразу раз-
гадал Аннету всю целиком, с ее страстями, гордостью, тревогами, с бурным
ее темпераментом и стойкой душой. И Аннета почувствовала, что она пойма-
на. Надвинув шлем и опустив забрало, она, кипя гневом, отгородилась ле-
дяной броней от взглядов противника. По тому, как сжалось ее сердце, она
знала теперь, что враг близко. Враг? Да, любовь!.. (Ох, как это опошлен-
ное слово далеко от той жестокой силы, которую оно обозначает!..) Заме-
тив в Филиппе внезапно пробудившийся интерес к ней, Аннета противопоста-
вила ему ироническую чопорность, плохо скрытую враждебность. Но это-то
ее и выдало. Прямодушная и пылкая, она не умела притворяться. Даже враж-
дебность выдавала ее с головой. Филипп понял все, он не делал больше по-
пыток возобновить разговор: он узнал достаточно. И, с равнодушным видом
рассказывая всем какой-то и смешной и горестный случай из своей практи-
ки, он украдкой измерял взглядом ту, которой ему предстояло овладеть.
сожалением констатировали, что Аннета и Филипп совсем не понравились
друг другу: видно, очень уж разные натуры! Впрочем, знакомя Аннету с
Вилларами, они рассчитывали больше на то, что она подружится с г-жой
Виллар, так как "они просто созданы друг для друга". И с удовольствием
отметили, что в этом они не ошиблись.
как у жареного голубя. Все в ней было прелестно: узкое лицо с глазами
лани, изящным носиком и губами, вытянутыми в трубочку, как будто они хо-
тели схватить что-то, откровенно обнаженные молодые округлые груди бе-
зупречной формы, нежные руки, тонкая талия, маленькая ножка, хрупкое
сложение. Ноэми разыгрывала женщину-ребенка, иногда восторженную, иногда
томную, легко переходящую от резвости и смеха к слезам и мило сюсюкаю-
щую. Она всем казалась существом слабым, впечатлительным, экспансивным и
не особенно умным. На самом же деле все было наоборот. В этой женщине
холодная расчетливость сочеталась с чувственностью, сильные страсти - с
черствым сердцем. Она все подмечала, взвешивала, рассчитывала, неутомимо
и неуклонно, а слабость ее была слабостью камыша, который гнется - и
вдруг как распрямится да хлестнет вас! Под оболочкой хрупкой эмали (Ноэ-
ми одна знала, сколько усилий стоила эта художественная лакировка) она
была создана из бетона. Ну, а ума ей было не занимать, у нее его было
более чем достаточно, но она им пользовалась только для того, чтобы сох-
ранить единственное, чем дорожила, чем ревниво желала владеть одна: му-
жа. Это был брак и по расчету и по взаимной страсти - каждый из них ис-
кал в нем удовлетворения своему тщеславию и чувственности. Ноэми решила
стать женой Филиппа задолго до того, как сделал выбор он, и даже до то-
го, как и его знаменитых парижских собратьев, одинаково увлекали и его
изнурительная профессия, и шумная светская жизнь, находил время заводить
многочисленные романы. Его репутация сердцееда немало способствовала то-
му, что Ноэми влюбилась в него без памяти и решила во что бы то ни стало
завладеть им и удержать для себя одной. Филипп не искал в любовницах
ума. Ему нужны были женщины хорошо сложенные, здоровые, изящные и глу-
пые. Он любил говорить: чем женщина глупее, тем она приятнее. Ноэми была
вовсе не глупа, но какое это имело значение? Когда женщина хочет пленить
мужчину, она может не только сделать перед зеркалом такие глаза, какие
ему нравятся, но и ум свой приноровить к его вкусу. Ноэми опьянила Фи-
липпа своим молодым телом и пылким обожанием - и жадно завладела им.
И никогда не знаешь покоя! Филипп после долгого периода любовной кабалы
начал уставать. Ноэми с поразительной быстротой угадывала признаки ма-
лейшей перемены в сердце своего мужа-любовника и всегда была начеку. Не-
заметно для Филиппа, благодаря своей ревнивой бдительности, она умела
колкой критикой и насмешками над предполагаемой соперницей отвратить
Василенко Иван
Нортон Андрэ
Русанов Владислав
Браун Дэн
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий