тем меньше подвергается опасности, командуя военными силами из глубокого
тыла. Здесь же во время сражения все, без различия звания и занимаемого
положения, подвергаются одинаковой опасности.
адмиральский флаг, как будто нарочно для того, чтобы привлечь огонь
противника. При гибели корабля, когда нельзя будет спустить шлюпок и когда
каждый человек, спасаясь, должен будет рассчитывать исключительно на свою
ловкость, физическую силу и на умение плавать, - молодой матрос имеет больше
шансов остаться живым, чем престарелый командир судна или адмирал.
простор. Неприятельские корабли приближались. Наши
определить их типы. Кто-то, указывая на головного, удивленно воскликнул:
следовали броненосцы "Сикисима", "Фудзи", "Асахи" и броненосные крейсеры
"Кассуга" и "Ниссин".
"Токива" и "Ивате".
матросов. Некоторые из них, соблюдая старые морские традиции, побывали перед
смертью в бане и переоделись в чистое белье. Таких убежденных, что на том
свете они должны предстать перед богом, как на адмиральском смотру, было
немного. В одной из групп находился и кочегар Бакланов в грязном рабочем
платье. Что чувствовал он, глядя на приближающиеся корабли противника?
кистью в другой, торопливо обходил верхнюю палубу. Его сопровождал, неся
чашу со святой водой, матрос, исполнявший на судне обязанности дьячка.
башню святой водой, а потом, бормоча слова молитвы, крестом благословлял
дула орудий.
по-моему, он зря старается. Сейчас начнется кормежки рыб человеческим мясом.
А милосердный бог будет смотреть и радоваться, как христолюбивые воины
захлебываются в море.
товарищам и с усмешкой в заплывших глазах спросил:
матери груди полные, а у православной тощие?
предохранить судно от пожаров; из шлангов с треском били сверкающие струи,
обильно поливая палубу. А шлюпки с утра были наполнены водою.
пункте, расположенном с правого борта, на нижней палубе, у главного сходного
трапа со спардека. Когда я спустился туда, там уже находились оба врача,
Макаров и Авроров, два фельдшера, санитары, а также прикомандированные
обер-аудитор и инженер Васильев, считавшийся инвалидом.
пребывания в тропиках здесь работать было невозможно, так как находившееся
под нижней палубой отделения главных машин поднимало
операционном пункте до шестидесяти градусов по Реомюру. Теперь же, в более
холодной климатической полосе, температура там значительно понизилась.
проходил по узкому и очень неудобному для переноски раненых трапу. Зато сам
коридор был широк, он далеко вытянулся вдоль судна, кончаясь к носу тупиком,
а к корме - машинной мастерской. Этот железный переулок, расположенный в
недрах броненосца, в случае надобности мог служить добавочным помещением для
людей, выбывших из строя. Операционный пункт, устроенный в таком месте, имел
то преимущество, что был изолирован от других отделений и хорошо защищен от
неприятельских снарядов: сверху - двухдюймовой броневой батарейной палубой,
с бортов - тяжелой броней.
не переставал готовить перевязочные материалы. Одних только индивидуальных
пакетов имелось в запасе полторы тысячи. Каждый такой пакет, состоявший из
бинта в сажень длиной и куска марли, завертывался в парафиновую бумагу и
укладывался в особый ящик. Эти ящики, заклеенные, со знаком Красного Креста,
были распределены по всем мостикам, в боевой рубке, в башнях, в казематах и
в других помещениях. Как пользоваться индивидуальным пакетом - этому команда
была обучена заранее. Для транспортирования раненых приготовили пятьдесят
пар носилок, сделанных из парусины и бамбуковых палок. На каждой паре
носилок был приспособлен для ног парусиновый карман, чтобы при спуске по
трапу раненый не сползал вниз. Носильщики распределялись по разным местам
корабля, находясь под броневой защитой, а несколько человек из них остались
при операционном пункте. Здесь же были запасены чаны и анкерки с пресной
водой.
расположился трюмно-пожарный дивизион. Его возглавляли мичман Карпов и
трюмный инженер-механик Румс. Последний за несколько минут до этого перешел
в центральный пост, откуда ему будет удобнее
командира. Этим людям предстояло выполнять самую ответственную работу:
крен.
выскользнул из операционного пункта и поднялся на верхнюю палубу.
склоняться навстречу нам, как бы намереваясь вступить с нами в бой на
контргалсах. За линейными кораблями показались еще те легкие крейсеры, с
которыми мы уже имели перестрелку утром. Казалось, неприятельская эскадра
двигалась при помощи одного общего механизма. Она делала не более пятнадцати
- шестнадцати узлов, но так как мы шли навстречу ей, то быстро сокращалось
расстояние и создавалось впечатление, что вся масса боевых судов, дымя
многочисленными трубами, несется по морю со страшной быстротой.
появлявшиеся разведочные суда, были выкрашены в серо-оливковый цвет и потому
великолепно сливались с поверхностью моря, тогда как наши корабли были
черные с желтыми трубами. Словно нарочно сделали их такими, чтобы они как
можно отчетливее выделялись на серой морской глади. Даже и в этом мы
оказались непредусмотрительными.
раскаивался в своей ошибке, как на этот раз. Зачем он за полчаса до этого из
общей линии судов выделил четыре новейших броненосца первого отряда и
построил из них с правой стороны, отдельную колонну? Во главе
флагманский "Суворов", за ним следовал "Александр III", "Бородино" и "Орел".
Левую колонну возглавлял броненосец "Ослябя". Такой строй оказался для нас
невыгодным. Адмирал Рожественский решил принять к себе в кильватер вторую
линию судов, но для этого нужно было ему продвинуться влево на тринадцать
кабельтовых. Времени для размышления оставалось слишком мало. В 1 час 40
минут "Суворов" повернул на
последовательно поворачиваться остальные три броненосца первого отряда. Но
это перестроение, совершаемое вблизи неприятеля, на его глазах, только
привело эскадру в полное замешательство.
сравнении с последней ход только на два узла. Однако с такой скоростью
нельзя было успеть своевременно продвинуться вперед и занять свое место во
главе эскадры. Только "Суворову" и "Александру III" удалось достигнуть
намеченной цели. Но, придя на линию левой колонны и повернув на прежний курс
норд-ост 23°, они сейчас же сбавили ход и не подумали о том, что за ними
следует еще два броненосца - "Бородино" и "Орел". Последние, чтобы не
налезть на передние корабли, тоже уменьшили ход до девяти узлов. Начался
кавардак: второй и
заблаговременно об уменьшении хода, продолжали напирать: "Бородино" и
"Орел", не успевшие занять своего места в кильватерной колонне, оказались
под страхом остаться вне строя. Тогда, чтобы пропустить их
броненосец "Ослябя", возглавлявший левую колонну, сначала вынужден был
уменьшить ход до самого малого, а потом, боясь столкнуться с "Орлом", совсем
застопорил машину и в знак этого поднял черные шары на нижнем рее своей
фок-мачты. Что оставалось делать остальным кораблям, шедшим за "Ослябей"?
Они уменьшили ход и выходили из строя - одни вправо, другие влево. Эскадра
частично смешалась, скучилась, представляя собой грандиозную мишень.
находился приблизительно на траверзе "Орла" на расстоянии около сорока
кабельтовых. Некоторые наши офицеры полагали, что японцы, расходясь с нами
контркурсами, хотят напасть на наш арьергард. Но "Микаса" неожиданно
повернул в нашу сторону, а затем, продолжая описывать циркуляцию, лег почти
на обратный курс и пошел с нами в одном направлении. Следуя движению
флагманского
неприятельские суда. Выходило это у них неплохо. Однако в этой манере
заключался большой риск. Кильватерный
образовав петлю, на время сдвоился.