Чтение 77–й страницы книги ~Граф Монте-Кристо~

вать ему различные формы. Так начал свое поприще и Пинелли, знаменитый
скульптор.

Девочка лет шести, стало быть немного моложе Луиджи, тоже стерегла
стадо вблизи Палестины; она была сирота, родилась в Вальмонтонс и зва-
лась Терезой.

Дети встречались, садились друг подле друга, и, пока их стада, сме-
шавшись, паслись вместе, они болтали, смеялись и играли; вечером они от-
деляли стадо графа Сан-Феличе от стада барона Черветри и расходились в
разные стороны, условившись снова встретиться на следующее утро. Они ни-
когда не нарушали этого условия и, таким образом, росли вместе.

Луиджи исполнилось двенадцать лет, а Терезе - одиннадцать.

Между тем с годами их природные наклонности развивались.

Луиджи по-прежнему занимался искусствами, насколько это было возможно
в одиночестве, нрав у него был неровный: он то бывал беспричинно печа-
лен, то порывист, вспыльчив и упрям и всегда насмешлив. Ни один из маль-
чиков Пампинары, Палестрины и Вальмонтоне не только не имел на него вли-
яния, но даже не мог стать его товарищем. Его своеволие, требова-
тельность, нежелание ни в чем уступать отстраняли от него всякое прояв-
ление дружелюбия или хотя бы симпатии. Одна Тереза единым взглядом, сло-
вом, жестом укрощала его строптивый нрав. Он покорялся мановению женской
руки, а мужская рука, чья бы она ни была, могла только сломать его, но
не согнуть.

Тереза, напротив, была девочка живая, резвая и веселая, но чрезвычай-
но тщеславная; два пиастра, выдаваемые Луиджи управляющим графа Сан-Фе-
личе, все деньги, выручаемые им за разные безделушки, которые он прода-
вал римским торговцам игрушек, уходили на сережки из поддельного жемчу-
га, стеклянные бусы и золотые булавки. Благодаря щедрости своего юного
друга Тереза была самой красивой и нарядной крестьяночкой в окрестностях
Рима.

Дети росли, проводя целые дни вместо и беспечно предаваясь влечениям
своих неискушенных натур. В их разговорах, желаниях и мечтах Вампа всег-
да воображал себя капитаном корабля, предводителем войска или губернато-
ром какой-нибудь провинции, а Тереза видела себя богатой, в пышном наря-
де, в сопровождении ливрейных лакеев. Проведя весь день в дерзновенных
мечтах о своем будущем блеске, они расставались, чтобы загнать своих ба-
ранов в хлев, и спускались с высоты мечтаний к горькой и убогой действи-
тельности.

Однажды молодой пастух сказал графскому управляющему, что он видел,
как волк вышел из Сабипских гор и рыскал вокруг его стада. Управляющий
дал ему ружье, а Вампа только этого и хотел.

Ружье оказалось от превосходного мастера из Брешиа и било не хуже
английского карабина; но граф, приканчивая однажды раненую лисицу, сло-
мал приклад, и ружье было отложено.

Для такого искусного резчика, как Вампа, это не представляло затруд-
нений. Он измерил старое ложе, высчитал, что надо изменить, чтобы ружье
пришлось ему по плечу, и смастерил новый приклад с такой чудесной
резьбой, что если бы он захотел продать в городе одно только дерево, то
получил бы за него верных пятнадцать - двадцать пиастров.

Но он отнюдь не собирался этого делать: иметь ружье было его заветной
мечтой. Во всех странах, где независимость заменяет свободу, первая пот-
ребность всякого смелого человека, всякого мощного содружества иметь
оружие, которое может служить для нападения и защиты и, наделяя грозной
силой своего обладателя, заставляет других считаться с ним.

С этой минуты все свое свободное время Вампа посвящал упражнению в
стрельбе; он купил пороху и пуль, и все для него стало мишенью: жалкий
серенький ствол оливы, растущей на склонах Сабинских гор; лисица, под
вечер выходящая из поры в поисках добычи; орел, парящий в воздухе. Скоро
он так изощрился, что Тереза превозмогла страх, который она вначале
чувствовала при каждом выстреле, и любовалась, как ее юный товарищ вса-
живал пулю, куда хотел, так же метко, как если бы вкладывал ее рукой.

Однажды вечером волк и в самом деле выбежал из рощи, возле которой
они обыкновенно сидели. Волк не пробежал и десяти шагов, как упал мерт-
вым.

Вампа, гордый своей удачей, взвалил его на плечи и принес в поместье.

Все это создало Луиджи Вампа некоторую известность; человек, стоящий
выше других, где бы он ни был, всегда находит почитателей. Во всей окру-
ге о молодом пастухе говорили, как о самом ловком, сильном и неустраши-
мом парне на десять лье кругом; и хотя Тереза слыла чуть ли не первой
красавицей между сабинскими девушками, никто не решался заговаривать с
ней о любви, потому что все знали, что ее любит Вампа.

А между тем Луиджи и Тереза ни разу не говорили между собой о любви.
Они выросли друг подле друга, как два дерева, которые переплелись под
землей корнями, над землей - ветвями и ароматами - в воздухе; у них было
только одно желание: всегда быть вместе; это желание стало потребностью,
и они скорее согласились бы умереть, чем разлучиться хотя бы на один
день.

Терезе минуло шестнадцать лет, а Луиджи - семнадцать.

В это время начали поговаривать о разбойничьей шайке, собравшейся в
Ленинских горах. Разбой никогда не удавалось искоренить в окрестностям
Рима. Иной раз недостает атамана; но стоит только явиться ему, как около
него тотчас же собирается шайка.

Знаменитый Кукуметто, выслеженный в Абруццских горах и изгнанный из
неаполитанских владений, где он вел настоящую войну, перевалил, как
Манфред, через Гарильяно и нашел убежище между Соннино и Пиперно, на бе-
регах Амазено.

Теперь он набирал шайку, идя по стопам Дечезариса и Гаспароре и наде-
ясь вскоре превзойти их. Из Палестрины, Фраскати и Пампинары исчезло
несколько юношей. Сначала о них беспокоились, потом узнали, что они
вступили в шайку Кукуметто.

Вскоре Кукуметто стал предметом всеобщего внимания. Рассказывали про
его необыкновенную храбрость и возмутительное жестокосердие.

Однажды он похитил девушку, дочь землемера в Фрозиноне. Разбойничий
закон непреложен: девушка принадлежит сначала похитителю, потом ос-
тальные бросают жребий, и несчастная служит забавой для всей шайки, пока
она им не наскучит или не умрет.

Когда родители достаточно богаты, чтобы заплатить выкуп, к ним отп-
равляют гонца; пленница отвечает головой за безопасность посланного. Ес-
ли выкупа не дают, то участь пленницы решена.

У похищенной девушки в шайке Кукуметто был возлюбленный, его звали
Карлини.

Увидев его, она протянула к нему руки и считала себя спасенною, но
бедный Карлини, узнав ее, почувствовал, что сердце его разрывается: он
не сомневался в том, какая ей готовится участь.

Однако, так как он был любимцем Кукуметто, три года делил с ним все
опасности и даже однажды спас ему жизнь, застрелив карабинера, который
уже занес саблю над его головой, то он надеялся, что Кукуметто сжалится
над ним.

Он отвел атамана в сторону, в то время как девушка, сидя под высокой
сосной, посреди лесной прогалины, закрывала лицо яркой косынкой, какие
носят римские крестьянки, чтобы спрятать его от похотливых взглядов раз-
бойников.

Карлини все рассказал атаману: их любовь, клятвы верности и как они
каждую ночь, с тех пор как шайка расположилась в этих местах, встречают-
ся среди развалин.

Как раз в этот вечер Карлини был послан в соседнее село и не мог
явиться на свидание; но Кукуметто якобы случайно очутился там и похитил
девушку.

Карлини умолял атамана сделать ради него исключение и пощадить Риту,
уверяя, что отец ее богат и даст хороший выкуп.

Кукуметто притворился, что склоняется на мольбы своею друга, и пору-
чил ему найти пастуха, которого можно было бы послать к отцу Риты, в
Фрозинопе.

Карлипи радостно подбежал к девушке, сказал ей, что она спасена, и
попросил ее написать отцу письмо, чтобы сообщить о том, что с ней случи-
лось, и уведомить его, что за нее требуют триста пиастров выкупа.

Отцу давали сроку двенадцать часов, до девяти часов следующего утра.

Взяв письмо, Карлини бросился в долину разыскивать гонца.

Он нашел молодого пастуха, загонявшего в ограду свое стадо. Пастухи,
обитающие между юродом и горами, на границе между дикой и цивилизованной
жизнью, - обычно посланцы разбойников.

Пастух немедленно пустился в путь, обещая через час быть в Фрозиноно.

Картини, радостный, вернулся к возлюбленной, чтобы передать ей это
утешительное известие.

Он застал шайку на прогалине, за веселым ужином; она поглощала припа-
сы, взимаемые с поселян в виде дани; но он тщетно искал между пирующими
Кукуметто и Риту.

Он спросил, где они; бандиты отвечали громким хохотом. Холодный пот
выступил на лбу Карлини, волосы на голове встали дыбом.

Он повторил свой вопрос. Один из сотрапезников палил в стакан орви-
етского вина и протянул его Карлини.

"За здоровье храброго Кукуметто и красавицы Риты!"

В ту же минуту Карлини услышал женский крик. Он понял все. Он схватил
стакан, пустил им в лицо угощавшего и бросился на крик.

Пробежав шагов сто, он за кустом увидел Кукуметто, державшего в
объятиях бесчувственную Риту.

Увидев Карлини, Кукуметто встал и навел на него два пистолета.

Разбойники взглянули друг на друга: один - с похотливой улыбкой на
губах, другой - смертельно бледный.

Можно было думать, что между этими людьми сейчас произойдет жестокая
схватка. Но мало-помалу черты Карлини разгладились, его рука, схвативша-