Чтение 77–й страницы книги ~Снежная слепота~

причинам изолированные от общества, от внешней среды. И, конечно же, он
первым делом встретил здесь охранников. То, что человек, называвший себя
Игроком, вел себя дружелюбно и даже оказал ему медицинскую помощь, ни на
секунду не обмануло Харпа. Надзирателю просто стало скучно на своем посту,
и, прежде чем снова отправить заключенного в зону, он решил поболтать с ним,
кичась собственным превосходством. Что ж, Харпу это было только на руку. По
ходу разговора можно попытаться выяснить, насколько велика охрана, какое
оружие есть у надзирателей и где находится проход во внешний мир.

- Здесь только мы с тобой, - ответил на вопрос Харпа Игрок. - Другие
Игроки не имеют права вмешиваться в то, что сейчас происходит между нами.

- А что между нами происходит? - насторожился Харп.

- Я бы назвал это обрядом посвящения, - улыбнулся Игрок. - Ты становишься
моей главной фигурой, и по правилам игры я должен посвятить тебя в суть
происходящего.

- Может, проще сразу же проводить меня к выходу? - предложил Харп.

- Тебе не терпится вернуться? - удивленно приподнял бровь Игрок.

- Мне не терпится выбраться отсюда, - ответил Харп. - Мне нужен выход,
ведущий не в мир вечных снегов, а в противоположную сторону.

- Странно, мне казалось, ты понял.

- Что именно я должен был понять?

- То, что из мира вечных снегов не существует выхода.

- Расскажи об этом кому-нибудь другому, - криво усмехнулся Харп.

Он рассчитывал задеть самолюбие Игрока, чтобы хоть немного вывести его из
состояния равновесия, но тот не обратил никакого внимания на язвительную
реплику Харпа.

- Мне нет никакого смысла обманывать тебя. Если бы я хотел избежать этого
разговора, то попросту не позволил бы тебе открыть дверь. Точно так же, как
не позволил Кикулу войти сюда вместе с тобой.

На это Харпу нечего было возразить. Доводы Игрока звучали вполне
убедительно. И тем не менее Харп постарался, чтобы скептическое выражение не
исчезло с его лица.

- Каким же образом сюда попадают надзиратели? - спросил он.

- Надзиратели? - удивленно повторил Игрок. Вначале он не понял, что речь
идет именно о нем. Когда же Игрок сообразил, кого имеет в виду его
собеседник, говоря о надзирателях, он разразился таким веселым смехом,
какого Харпу давно уже не доводилось слышать.

- Да, я слышал, что среди людей бытует и такая версия, - сказал он,
отсмеявшись. - Вроде как мир вечных снегов - это колония особо строгого
режима, куда направляют неисправимых преступников, предварительно стерев из
их памяти всю прошлую жизнь.

- А разве это не так?

- Чушь полнейшая! - с праведным негодованием взмахнул рукой Игрок, после
чего с укоризной посмотрел на Харпа. - Признаться, я никак не ожидал, что
эта версия покажется тебе соответствующей действительности.

- Что же происходит здесь на самом деле? Каким образом люди попадают в
мир вечных снегов? Почему они не помнят ничего о том, что с ними было до
этого?..

Игрок поднял руку, ставя преграду на пути бесконечной череды вопросов,
которые готов был задать ему Харп.

- Давай обо всем по порядку, - сказал он. - Тебе, конечно же, знакома
игра в шахматы.

Это был не вопрос, а утверждение. И все же Харп ненадолго задумался,
прежде чем ответить. Слово, вначале показавшееся ему смутно знакомым, словно
ключик открыло очередную потайную ячейку в его памяти, и он уверенно кивнул:

- Да.

- То, что происходит в мире вечных снегов, это тоже игра, в чем-то
похожая на шахматы. Только используются в ней не фигуры с заранее
оговоренным числом степеней свободы, а живые люди, чьи возможности совершать
неожиданные и непредсказуемые поступки почти ничем не ограничены. Суть игры
заключается в том, чтобы Игроки заранее договорились о том результате,
который они хотели бы получить на каждом из этапов. Затем каждый из Игроков
начинает вводить в Игру новые фигуры, наделенные теми или иными качествами.
После того как фигура помещена на игровое поле, каковым в данном случае
служит мир вечных снегов, Игрок может оказывать на нее воздействие только
опосредованно, через другие фигуры. Прямое приказание даже самому
малозначительному персонажу Игры действовать так, а не иначе, является
грубейшим нарушением правил и влечет за собой дисквалификацию Игрока.

Харп был настолько потрясен тем, что говорил Игрок, что слушал его, не
перебивая. То, что целая планета использовалась в качестве игрового поля, а
люди, живущие на ней, выполняли роль фигурок для игры, казалось невозможным.
Но разве все, о чем рассказывал Игрок, было более невероятно, чем то, что
люди являлись в мир невесть откуда, не помня ничего из своей прошлой жизни?
Разве не невероятным было то, что кто-то заранее приготовил здесь для них
дома с электрическим светом и отоплением? Если как следует подумать, то
почти все, с чем столкнулся Харп в мире вечных снегов, можно причислить к
категории невероятного: от странной колонии Первых, каждый из членов которой
считал себя только частью одного большого организма, до "беретты" калибра 6,
35, черт знает как оказавшейся в руках безумного золотодобытчика Старпола,
именовавшего себя хранителем храмовых врат. Сочетание огромного числа
невероятных деталей и событий, кажущихся совершенно невозможными, приводило
к совершенно парадоксальному на первый взгляд, но по сути вполне
закономерному выводу: да, все, в чем принимал участие Харп, было не чем
иным, как игрой. Однако в этой игре присутствовали настоящие страдания и
боль. И люди в ней гибли не в шутку, а по-настоящему. И это уже было скорее
похоже не на игру, а на безумие. Коллективное безумие, в которое вовлекался
каждый, кто попадал в мир вечных снегов.

- По-моему, ты что-то недоговариваешь, - обратился Харп к Игроку. -
Организация и проведение такой Игры, о которой ты говоришь, требует не
только колоссальных финансовых затрат, но и фантастического технического
оснащения.

- Фантастического по твоим меркам, - возразил Игрок. - Но для нас,
представителей цивилизации Игроков, это не более чем забава. Вспомни мир,
где ты жил до того, как оказался здесь. Компьютеры, которые ваши дети
используют сейчас для электронных игр, в свое время считались величайшим
достижением науки и техники и стоили немалых денег. То же самое произошло и
у нас, только на более высоком уровне.

- Ты являешься представителем иной цивилизации?

- Совершенно верно. - Игрок слегка наклонил голову, изображая учтивый
поклон.

- Но внешне ты ничем не отличаешься от нас.

- Я просто принял удобный для общения с тобой образ.

- А как ты выглядишь на самом деле?

- Это не имеет ровным счетом никакого значения.

Харпу показалось, что в голосе Игрока прозвучали нотки недовольства.

- Ваша цивилизация, должно быть, достигла в своем развитии небывалых
высот, - с демонстративным уважением заметил Харп.

- Мы достигли всего, к чему только может стремиться разумное существо, -
не без гордости ответил Игрок. - Мы познали все тайны Вселенной и заглянули
за ее пределы. Увы, во многом знании много печали. Не потому, что знания
могут оказаться опасными. Причина в том, что тот, кому известно все, обречен
на невыносимо скучное существование. Он уже не может надеяться узнать что-то
новое. Скука, а вовсе не переизбыток знаний, погубила в свое время не одну
сверхцивилизацию, подобную нашей. Нам же повезло - мы нашли лекарство от
скуки, которой стала Игра.

- Поразительно! - не то с восхищением, не то с ужасом выдохнул Харп.

- Ты удивлен? - На лице Игрока появилась самодовольная улыбка. - Да,
теперь нас интересует только Игра.

- Бред какой-то! - решительно тряхнул головой Харп. После чего, посмотрев
на Игрока, сделал необходимое пояснение:

- Я представил себе сверхцивилизацию, все представители которой сидят за
компьютерами и режутся в сетевые игры.

- Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь нашу Игру всего лишь
одушевленным вариантом компьютерной игрушки. Это нечто несравнимо более
великое и возвышенное. Наша Игра - подлинное произведение искусства. Особо
удачные партии изучаются как теми, кто только собирается вступить в Игру,
так и признанными экспертами.

- Это прекрасно! - с пафосом всплеснул руками Харп. - Жаль только, что
уровень морали в вашем обществе остался на безобразно низком уровне.

- Что могло привести тебя к подобному выводу? - с искренним недоумением
глянул на Харпа Игрок.

- Ты считаешь вполне естественным использовать в своих играх живых людей?
Как я понимаю, это не единственный мир, в котором вы проводите свой досуг.
Так сколько же тысяч или, может быть, миллионов людей вы превратили в свои
игрушки?

- Но кто тебе сказал, что речь идет о живых людях? - еще больше удивился
Игрок. - Все, с кем ты встречался в мире вечных снегов, прожили свои жизни
до конца и умерли в своем мире.

- Здесь не так уж много глубоких стариков, - с сомнением заметил Харп.

- Конечно, - с готовностью согласился Игрок. - Мы ведь берем в Игру не
всех умерших, а только тех, кто представляет для нас интерес. Чаще всего это
бывают молодые люди или люди среднего возраста, умершие от неизлечимой
болезни или в результате несчастного случая. Мы забираем их в момент смерти
и даем им новую жизнь, которой иначе бы у них не могло быть. Ты считаешь,
что это отвратительно - дать человеку еще один шанс почувствовать себя
живым? Или же ты сам предпочел бы сейчас оказаться не здесь, среди вечных
снегов, а на металлическом столе в морге?

- Ты хочешь сказать, что и я тоже?.. Согнув пальцы в том месте, где они
переходят в ладонь, Харп указал ими на себя и умолк, не закончив фразу.

- Конечно! - с улыбкой доброго дядюшки заверил его Игрок. - В своем мире
ты так же мертв, как и все остальные обитатели мира вечных снегов.