местной учебной больницы. Поэтому она привыкла иметь дело с жизнью и
смертью, и ее утешало то, что ее муж является одним из немногих
"непосвященных", понимавших эти проблемы, хотя и с противоположной точки
зрения. Для жены и детей Джон Теренс Кларк был преданным мужем и любящим
отцом, правда, иногда излишне старающимся защитить их от суровой
действительности. Мэгги как-то пожаловалась, что он спугнул нравящегося ей
парня одним взглядом. То, что юношу вскоре арестовали за управление
автомобилем в нетрезвом виде, к досаде дочери, лишь доказывало правоту отца.
С другой стороны, он был куда мягче матери, когда заходил разговор о
родительских уступках, и всегда готов был выслушать историю девических
огорчений. Бывая дома, Кларк давал советы самым мягким и убедительным тоном,
его поведение было спокойным и разумным, но родные знали, что за пределами
семьи он был совсем другим. На это они старались не обращать внимания.
руке чемодан с двумя костюмами. Здесь царил аппетитный запах. Его
неожиданное возвращение домой слишком часто заставало Сэнди врасплох, и
потому она привыкла готовить больше, чем требовалось ей с дочерьми.
обычно, отгадывать. - Загар не слишком хороший. Где-то в холодном климате
или там, где все время облачно?
посреди джунглей, подумал он. Как в плохие старые дни. Почти. Несмотря на
всю свою проницательность, жена почти никогда не догадывалась, где он бывал.
С другой стороны, ей и не следовало знать об этом.
в кухне.
шутливо.
каждого в душе скрывалась ненависть к чему-то. Ненависть к наркотикам
сжигала душу Кларка - и его жены. Она слишком долго была медицинской
сестрой, слишком часто видела последствия наркомании. Кларк читал лекции
своим девочкам только по этому вопросу, и, хотя они относились к
наставлениям старших с таким же отвращением, как пара любых других здоровых
подростков, Мэгги и Патриция никогда не приближались к этой линии, не говоря
уже о том, чтобы пересечь ее.
насколько могут быть друзьями политические деятели. - Кларку захотелось
как-то смягчить это заявление. Сам он относился к политическим деятелям с
недоверием, даже к тем, за кого голосовал.
аттракционы, и сейчас они, наверно, носятся на них и визжат от страха.
место.
чемоданом. Перед тем как войти в ванную, он сложил грязное белье в корзину.
планирование операции. Спешить с этим не стоит. При операциях такого рода
спешка кончается смертью. Он надеялся, что политики поймут это.
никогда не понимали.
утомила тебя. - Она прижала его лицо к своей груди. Мужчина, в конце концов,
не машина, я пять раз на протяжении одних суток... разве можно ожидать
большего от любовника? Ему нужно поспать, отдохнуть. Как, впрочем, и ей
самой, поняла Мойра засыпая.
прислушиваясь к медленному, спокойному дыханию женщины, глядя на
мечтательное выражение ее умиротворенного лица. Как же ему поступить, черт
побери? Что предпринять? Позвонить по телефону - рискнуть всем ради
короткого разговора по линии, не защищенной от прослушивания? Колумбийская
полиция, или американцы, или кто-нибудь еще уж точно установили жучки на
всех этих телефонах. Нет, это более опасно, чем ничего не предпринимать.
событиям развиваться своим чередом. Кортес опустил голову и посмотрел на
себя.
голову впервые за длительное время.
подозревала о том, что случилось накануне. В джунглях нет службы новостей, а
радиосвязью они могли пользоваться лишь для получения распоряжений и
передачи собранной информации. Ввиду этого переданное им новое распоряжение
показалось крайне неожиданным. Чавез и Вега снова несли дежурство на
наблюдательном пункте, перенося влажную духоту, которая последовала за
сильнейшей грозой. На протяжении предыдущего часа выпало два дюйма дождя, и
наблюдательный пункт превратился теперь в мелкую лужу. Ожидалось, что еще до
того, как рассеются тучи, после обеда снова пойдет дождь.
на этот раз даже Чавеза, который гордился своим мастерством поведения в
лесу.
настолько бесшумно, потому что многое перенял у него.
капитана, не отрывая глаз от бинокля.
он, наступит время еще для одной, разумеется. Следующее заявление капитана
заставило его опустить бинокль:
для нас посадочную площадку, парни. - Рамирес указал на взлетно-посадочную
дорожку. - Перед тем как улететь отсюда, мы все уничтожим.
ненавидел торговцев наркотиками. Время, в течение которого Чавез был
вынужден сидеть здесь и следить за тем, как эти ленивые мерзавцы занимались
своим грязным делом в сущности абсолютно безнаказанно, подобно игрокам на
поле для гольфа, ничуть не изменило его точку зрения.
обеспечить нам поддержку. Вы, Вега, останетесь здесь со своим пулеметом.
Второй пулеметчик отойдет на расстояние метров в четыреста. После того как
снимем обоих охранников, заминируем бочки с горючим, что в сарае, - это в
качестве прощального сюрприза. Вертолет заберет нас на дальнем конце
аэродрома в двадцать три ноль-ноль. Тела охранников возьмем с собой,
наверно, сбросим их в море.
не подвергаясь риску, но, судя по поведению этих недоносков, это будет
нетрудно, сэр. - Сержант знал, что убивать охранников придется ему - ведь
оружие с глушителем находилось у него.
напомнил капитан Рамирес. Он только что задал такой вопрос по спутниковой
связи.
проводящемся всерьез. Моральные соображения меня ничуть не беспокоят, -
заверил своего командира старший сержант Доминго Чавез.
Чавез посмотрел ему вслед, затем достал фляжку, отвинтил крышку, выпил пару
глотков и лишь после этого посмотрел на Вегу.
согласился Чавез.
произнес Вега через некоторое время То, что на пути к этому придется убить
двух человек, мало интересовало солдат. Их даже развеселило, что после
нескольких лет службы в армии им, наконец, поручили выполнить именно то
задание, ради успеха которого было потрачено на подготовку столько времени.
Обоих не интересовали моральные соображения. Они служили в армии своей
страны. Их страна приняла решение, что двое дремлющих в нескольких сотнях
метров мужчин были врагами и заслуживали смерти.
не во время учения.
бинокль. - Ты уж поосторожней со своим пулеметом, Осо.
Маккарти Кормак
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Каргалов Вадим
Орлов Алекс
Орлов Алекс