есть. И я - не Айз Седай!
солнце показалось знобким.
плохой игре и со всей тактичностью не замечали этой сцены, пытаясь вести
свой разговор и скрывая смущение, когда взгляд Селин ожег их морозным
холодом. Они поскакали дальше.
наловили рыбы на ужин, к Селин, похоже, вернулось ее настроение, и она
оживленно щебетала с огир о книгах, доброжелательно разговаривала с
Хурином.
и тем вечером, и весь следующий день, когда они скакали через горы, что
вздымались по обе стороны громадными зазубренными серыми стенами, все
время поднимавшимися выше и выше. Однако когда бы он ни взглянул на
Селин, она смотрела на него в ответ и улыбалась. Иногда улыбка была
такой, что Ранд улыбался в ответ, иногда от ее улыбки у него першило в
горле и он вспыхивал от возникающих в голове мыслей, а иногда улыбка
излучала таинственность, такая всезнающая улыбка порой появлялась на
лице Эгвейн. И такая улыбка всегда действовала Ранду на нервы - но это
была всего лишь улыбка.
Убийцы Родичей уступил место холмам, округлым, тесностоящим, где росло
больше кустов, чем деревьев, - скорей густой кустарник, чем лес. Дороги
здесь не было, просто тропинка, по которой, вероятно, не часто катили
редкие повозки. Поля ступенями-террасами срезали кое-какие холмы, поля
со зреющими хлебами, но опустевшие в такой поздний час. Ни одна из
редких ферм не оказывалась настолько близко к тропе, по которой скакал
отряд, чтобы Ранду удалось разглядеть больше того, что здания все
сложены из камня.
нескольких окошках огни.
доволен, Лорд Ранд, - рассмеялся Хурин. Лойал покивал, соглашаясь.
где полно черни, накачивающейся элем. Почему бы нам опять не заночевать
под звездами? Для меня одно удовольствие спать под звездным небом.
сказал Ранд, - он и эти троллоки. Он гонится за мной, Селин. И за Рогом
тоже, но меня он в состоянии отыскать. Зачем, по-вашему, в минувшие ночи
я выставлял часовых?
самоуверенно смел, - А в этой деревушке тоже могут быть Приспешники
Тьмы.
другого народу. Если, конечно, вы не считаете, что там все, как на
подбор, Друзья Темного.
или нет, но даже фермеры о нем грезят.
отобрать его.
поплотнее. - Лойал исполнил требуемое, и Ранд кивнул. Со стороны было
очевидно: под полосатым одеялом огир - ящик или сундук, но ничто не
наводило на подозрение, что там нечто большее, чем обычный дорожный
сундук.
поклон.
взглядом. И вот отряд уже двинулся дальше.
отразились от чего-то на земле. Чего-то большого. Чего-то очень
большого, судя по блику. Заинтригованный, Ранд повернул туда жеребца.
чем солнечные блики на воде. Что это может быть?
остановился. Уже собравшись погнать его вперед, Ранд сообразил, что
стоит конь на краю глинистого обрыва, над гигантским котлованом. Большая
часть холма была срыта на глубину где-то до сотни шагов. Определенно,
тут исчез не один холм, и, вероятно, фермерские поля тоже, поскольку яма
была в ширину раз в десять больше, чем в глубину. Дальняя сторона
котлована, по-видимому, была плотно утрамбована в виде ската. На дне
копошились люди, их было с дюжину, они разжигали костер: внизу уже
сгустилась тьма, тут и там тускло отсвечивали доспехи, на боках
покачивались мечи. На них Ранд едва глянул.
держащая хрустальную сферу, она-то и сверкала в последних лучах
меркнущего солнца. Ранд потрясенно взирал на сферу, с трудом осмысливая
ее размеры: идеальный шар, и по меньшей мере двадцати шагов в
поперечнике, поверхность которого - юноша был уверен - не портила ни
единая царапина.
мужское лицо, оно. выступало из грунта с достоинством бесчисленных лет;
черты широкого лица будто хранили в себе мудрость и знание.
завершенной. Светилась, маня, саидин. Так пристально Ранд разглядывал
лицо и руку, что даже не понял, как и что произошло. Однажды
капитан-корабельщик рассказывал ему о гигантской руке, сжимающей
громадную хрустальную сферу; Байл Домон утверждал: торчит она на холме
острова Тремалкин.
пела ему. Громадный шар будто засиял белым от лучей садящегося солнца.
Как казалось Ранду, в глубинах кристалла свет кружился и танцевал в такт
песне саидин. Он удивился про себя, почему ничего не замечают те люди
внизу?
на ее руку, затем скользнул взглядом по руке к лицу. Она была не на
шутку встревожена, может, даже напугана.
свернем себе шеи, то все равно эти люди - стражники. А никто не поставит
охрану и при этом пустит туда всякого прохожего, снедаемого праздным
любопытством. Что хорошего, если вы ускользнете от Фейна, а вас арестуют
стражники какого-то лорда? Идемте.
пустота. Саидин пела, сфера пульсировала, - даже не видя, он чувствовал
эти пульсации, - и всплыла мысль, что если он запоет песню, которую поет
саидин, то громадное каменное лицо откроет рот и запоет вместе с ним. С
ним и с саидин. Воедино.
вами. И больше не буду говорить о Роге. Только поедем отсюда!
вполголоса, и свет в сфере бился в такт ударам сердца. Его сердца.
Лойал, Хурин, Селин - все они смотрели на Ранда, но будто бы не замечали
исходящего от кристалла чудесного сверкания. Он постарался оттолкнуть от
себя пустоту. Она не поддавалась, словно обратившись в гранит; он плавал
в ничто, ставшем твердым как камень. Песня саидин, песня сферы, он
ощущал их дрожь своими костями, всем своим естеством. С мрачной
решительностью он отказывался сдаваться, потянулся в глубь себя... Я не
буду...
был... ...не буду...
жестокого солнца, холодного от безжалостной ночи... ...не... Свет
наполнял его, слепил его.
шарахнулся от вопля; глина осыпалась под копытами жеребца, крошась в
карьер, стекая ручьями комков. Гнедой пал на колени. Ранд подался
вперед, подбирая поводья, и Рыжий выбрался на твердую землю, подальше от
кромки обрыва.
когда он высвободил ее, и свечение саидин стало сильнее, и... Ничего
больше он не помнил. Саидин. Ранд похолодел. - Я... что-нибудь делал? -
Он хмурился, стараясь припомнить. - Я что-нибудь говорил?
что бы тебе кто ни говорил. Что ты бормотал, я не разобрал, пока ты не
выкрикнул "день!" так громко, что и мертвый бы проснулся. А потом чуть
не послал своего коня с обрыва. Ты не болен? С каждым днем ты ведешь
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Березин Федор
Шилова Юлия
Посняков Андрей