забудем...
толстые вздернутые носы в кружки.
все, что в ней было налито. Густое, сладкое, терпковатое вино сразу
согрело меня изнутри, а все мои ссадины и порезы показались мне такой
мелочью... Данила выпил свою кружку, поставил ее на скатерть, поднялся
на ноги и со странно заблестевшими глазами подошел к Опину и, обняв его
за шею, прижался к нему. Потом он точно таким же образом обнялся с
Зопином и вернулся на свое место. Мы в молчании принялись за ужин.
маринованные сливы, тонко нарезанная копченая рыба, какие-то свежие
побеги, по вкусу напоминавшие черемшу, сушеное, соленое и копченое мясо
и много чего другого. Похлебку Зопин сварил из какой-то птицы, так что
мы слопали по две полные миски. Мы выпили еще вина, и постепенно грусть
и скованность, охватившие нас вначале, стали рассеиваться. Скоро над
скатертью пошел дружеский разговор-воспоминание. Мы смеялись, вспоминая
свои приключения, а мне подумалось: "Как странно, сегодня нам кажется
забавным то, что вчера было страшным, сегодня мы смеемся над тем, над
чем вчера готовы были разрыдаться..."
Потом Данила прочитал наизусть "Бородино", а гномы с загоревшимися
глазами вопили:
кровавых тел...
присутствие серебра в породе на пятиметровой глубине, что такое "лихая
доля", и как определить место высадки корешка для ращения Стали... В
общем, разговор специалистов без скидок на возраст и недостаток
образования.
нас с Данилой, и мы увидели, что остатки нашего пиршества убраны, и пол
пещеры снова стал пустым, гладким и блестящим. Зопин тревожно сопел
возле стены, а Опин тихо сказал:
обушок и принялся осторожно, ласково поглаживать острием поверхность
стены. Гранит начал подаваться и, сплавившись сантиметров на сорок
вглубь, вдруг треснул и вывалился наружу четырьмя крупными осколками. В
образовавшуюся дыру вкатился голубовато-серый рассвет, а-следом за ним
ворвалась самая настоящая вьюга, с самым настоящим льдистым снегом и
бьющим наотмашь ветром.
перевал - каменистую, переметенную снегом тропку, огибающую пробитую
гномами скалу резко наклоненной, срывающейся в пропасть узенькой лентой.
Зопин укутывает Данилу в меха и натягивает ему на уши берет. Посмотрев
на Опина, я распаковал свой мешок и достал дареную белую шкуру. Сейчас
этот плащ был мне как нельзя кстати.
довольно длинную, толстую веревку. - Мы пойдем домой тоннелем...
быстро полез наружу. Через несколько секунд я уже стоял на скользкой
тропке, ожидая Данилу. Его гномы спустили, обвязав под мышками. Я принял
мальчишку, помог ему тверже встать на ноги, отвязал от него веревку и
начал ее сматывать. Конец веревки выпал из отверстия, и в нем последний
раз мелькнула физиономия одного из гномов и послышался крик Опина,
заглушаемый завыванием вьюги:
и воя снежного ветра. Я привязал смотанную веревку к поясу, и несколько
секунд мы осматривались, прикрываясь руками от слепящего снега. Затем я
несколько неуверенно позвал:
попрощаетесь... - После короткого молчания Дух добавил:
думал, что вы отступите где-нибудь в середине пути... А вы всех обманули
- горой прошли... Ну-ну...
обиженным тоном поинтересовался я.
собираюсь по пропастям летать...
же в любой момент в птицу обратиться сможешь...
неуверенно попросил я. - В какую сторону нам шагать-то?
Давайте следуйте за огоньком...
висела неподвижно, а затем, словно удостоверившись, что ее заметили,
медленно поплыла прочь, удерживаясь над каменистой тропинкой. Данила,
цепляясь руками за скалу и вздрагивая от бешеных порывов снежного ветра,
осторожно направился за ней, я следом. Поворачивая за угол скалы, я
бросил последний быстрый взгляд на отверстие, из которого мы вылезли, и
мне показалось, что оно заложено камнем. Это была последняя попытка
отвлечь внимание от узкой наклоненной тропки, по которой мы двигались.
Затем в течение нескольких долгих минут я был полностью сосредоточен на
том, как удержаться на голом камне, местами обледенелом, местами
переметенном метельными полосами.
поднялась немного кверху, вдоль почти отвесной скальной стены и скрылась
в неприметной темной трещине. Я, обдирая пальцы на руках и коленки,
попробовал добраться до этой трещины, и хотя до нее было не более
двух-трех метров, сил этот подъем отнял, как на хорошем кроссе. Но мне
все-таки удалось взобраться, и я оказался внутри довольно глубокой ниши.
Зеленоватая искорка вспыхивала в глубине расщелины, словно дожидаясь
нас. Немного отдышавшись, я отцепил веревку, бросил ее конец вниз и
крикнул:
рывок и услышал тоненький, пропадающий во вьюге голос:
показалась голова в нахлобученном берете, и через секунду Данила был
рядом со мной. Наш мерцающий проводничок немедленно двинулся в глубь
расщелины, и мы поспешили за ним. Через несколько шагов нас окружила
полная темнота, а кроме того, мне снова пришлось согнуться - потолок
круто пошел вниз. Мы оказались в довольно узком и низком каменном
коридоре, в который совершенно не залетали порывы беснующейся снаружи
вьюги. К моему удовольствию, буквально через несколько шагов каменные
стены коридора резко разошлись и я почувствовал, что нахожусь в большом
свободном пространстве. Видимо, мы попали в обширную пещеру.
нас оповестил:
заблудитесь... Вам надо в дальний конец пещеры, там вы и найдете то, что
вас интересует... - И Дух замолчал.
общаться не будет. И все-таки для очистки совести я пробормотал:
Как здесь могут пропадать люди или звери, если сюда и забраться-то
практически невозможно...
здесь случайно не пропадешь!.. Ну и Дух!.. Куда же это он нас
заманил..." А вслух, так же шепотом, спросил:
Духа надо слушать, что он нам поможет...
нехотя. - Сказала, чтобы я от тебя не отставал и чтобы мы Духа
слушали...
что там нас ждет...
пламени, осветивший окружающее пространство наподобие обычной свечки. Но
не успели стены пещеры выступить из мрака, как пламя, слегка затрещав,
погасло. Я, несколько удивившись, повторил свою манипуляцию, но на этот
раз светящийся язычок даже не загорелся, так, мелькнуло что-то вроде
искры от зажигалки и тут же погасло. Обескураженный и раздраженный такой
странной неудачей, я попробовал зажечь свет еще раз. Ровно с тем же
эффектом.
стену держусь, по ней и пойдем...
с тобой забредем?.. - зашептал я в ответ. - Да и вообще странно, почему
Корнев Павел
Каменистый Артем
Свержин Владимир
Андреев Николай
Посняков Андрей
Шилова Юлия