Чтение 78–й страницы книги ~Тьма~

замешательством, чтобы что-нибудь приметить. Но, видать, смотрел не туда.

- Эй, - сказал мне наконец Рыжий, словно бы размышляя вслух, - ты видишь,
что, ежели отсвечивает, весь свет падает туда...

- Нет... - Я поднял глаза.

Он был прав. Вкрапления металла на стене Вершины вбирали в себя весь
возможный свет. И отбрасывали его на дорогу, по которой я пытался пройти с
этим никчемным Одноглазым.

- О нет! Кого это осенило? Кто-то захотел призвать Душелова.

- Мне подумалось, что это тебя заинтересует, - сказал Рыжий и, подхватив
копье, вразвалочку отвалил - наверняка в поисках надежной норы.

- Что происходит? - спросил Тай Дэй. Я пожал плечами:

- Может быть, настал конец света?

- А может, и нет. Возможно, эта дрянь в бункере решила поиграть со своей
сестрицей.

Солнце двигалось своим путем. Блистающие лучи больше не падали на дорогу.
Возможно, никто, кроме Рыжего, не заметил, что происходит. Но нечто
происходило - это ощутили все.

Впрочем, до поры до времени это никак не сказывалось. Я сделал кое-какие
заметки, приглядывая за матушкой Готой, удалявшейся все дальше. Похоже, она
решила собрать хворост со всей округи.

Дальние склоны холмов накрывала тьма.

- Темнеет, - сказал я. - Особенно близ того места, где в последний раз
видели Душелова.

***

Тьма сгущалась...

Я ахнул. Никакой Тени не было. Существовало лишь облако тьмы,
поднимавшейся из горных ущелий и из-под корней деревьев. Словно взлетели все
вороны на свете. Черная туча становилась все больше.

- Должно быть, это все вороны мира, - выдохнул я. Облако продолжало расти
и, кажется, направлялось в мою сторону.

Неожиданно черную тучу изнутри рассекла молния. Налетел шквал. Я начинал
терять представление о том, кто я, где и зачем.

- Что за бред? - послышался чей-то голос.

- Что за вонища? - подхватил второй.

То была Кина. Чего я объяснить не мог.

Еще несколько молний распороли грозовую тучу ворон, большая часть которой
устремлялась в мою сторону. Смрад Кяны превысил все мыслимые пределы.
Откуда-то издалека доносились странные звуки, не вызывавшие панику, хотя и
каким-то образом связанные с ней.

Тьма сгустилась и охватила меня, подхватив, как мать поднимает
растерянное дитя. Во тьме мне показалось лицо Кины, но овладела мною не она.
Богиня снова оказалась сбитой с толку.

Здесь она была не одна, там находилась и Госпожа, возможно, оседлавшая
Копченого, а может быть, проникшая в мир духов каким-то другим способом.
Скорее всего, молнию устроила она. Одной рукой эта юркая бабенка держала за
шиворот Кину, а другой пыталась отшлепать свою сестру.

Душелов была там же: эта стерва не выглядела обеспокоенной, хотя и
оказалась зажатой между жутковатой богиней и сестрой, которую предпочла бы
сжечь заживо, похихикивая при этом над костром. Уж эта-то баба точно была
чокнутой.

Тьма обволокла меня. И поглотила. И попыталась сожрать, но я оказался
несъедобным. Почему и был выплюнут, после чего заковылял сам не зная куда,
как пьяный. В башке зазвучал голос:

- Вот ты где, миленок. Я по тебе соскучилась. Мы так, долго не виделись.

Лунный свет отражался от черной, полной трупов воды, омывавшей стены
Дежагора. Мне казалось, будто в воде кто-то шевелится: хочет ухватить меня
за глотку и затянуть вниз, где в темноте белеют голые кости. Я бросил взгляд
налево: там стоял давно умерший вещун нюень бао Кы Дам. Вместе со своей
женой Хон Трой. Старуха повертела пальцем: этот жест я мог счесть за
благословление.

Меня вновь поглотила тьма. И вновь отрыгнула - видно, от Мургена кое у
кого несварение. Я обнаружил себя на дереве, решительно не понимая, что,
зачем и почему. Проморгавшись, я увидел людей, принадлежавших к полудюжине
разных рас, которые умерщвляли несчастных, подвешенных чуток пониже меня.
Деревья негодующе трепетали: приветствуя смерть, они ненавидели пролитие
крови.

Я находился в Роковом Перелеске.

Висел на дереве?

Пытаясь протереть глаза, я поднес руку к лицу. Обзору мешали белые перья.

В следующий миг я потерял сознание. И отправился в сотню мест. Или сотня
мест - равно как и времен, где я бывал в последние несколько лет, - прибыла
ко мне.

Затем я оказался на равнине костей, где царствовала тьма. Черный ветер
обдувал кости, трепля меня, словно лист. Вороны насмешливо каркали, сидя на
голых ветвях: Я провалился в еще более глубокую тьму и обнаружил себя
бредущим по покатому полу тоннеля, где покоились скованные ледяной паутиной
старцы.

Голова моя наполнилась гулом. Вроде бы в нем содержалось некое сообщение,
но сути его я разобрать не мог.

Затем дрожание мира переросло в голос Тай Дэя.

- Вставай, Знаменосец, - обеспокоенно промолвил он на нюень бао. -
Отзовись.

Я бы и рад, но челюсти не шевелились. Мне удалось лишь издать невнятный
стон.

- С ним все в порядке, - послышался голос дядюшки Доя. Я открыл глаза.
Дой стоял на коленях подле меня, прикасаясь пальцами к моей шее.

- Что случилось. Костяной Воин?

Я привстал - с трудом, ибо чувствовал себя опустошенным, хотя и не
заметил, чтобы прошло хоть какое-то время.

- Что там творится? - задал я встречный вопрос. В некотором отдалении
по-прежнему кишели тучи ворон, хотя и не в таком количестве, как несколько
мгновений назад.

- Где? - спросил Тай Дэй.

- Там. Там, где птицы. Тай Дэй пожал плечами:

- Я не видел ничего особенного.

- Как? Ни облака тьмы? Ни молнии?

Тай Дэй немного помешкал, после чего сказал:

- Нет. Ничего подобного я не видел. Дядюшка Дой задумчиво уставился в
пространство. Мне надо заморить червячка. Хоть я и не гулял с духом, но
чувствовал некоторую слабость.

И все произошедшее внушало тревогу.

Глава 85

Меня вызвали к Костоправу. Я пошел. Времени прошло всего ничего, но все
вокруг выглядело мирно. Солдаты казались довольно бодрыми. Тени ребят не
тревожили. Наших ребят.

- Явился, - сказал я Старику, когда меня пропустила его охрана.

- Где твоя теща?

- Славный вопросик. На днях она сказала, что пойдет за хворостом. С тех
пор и улетучилась.

- Как и Одноглазый!

Я разинул рот, а затем начал хихикать. Хихиканье переросло в идиотский
хохот. Меня сложило вдвое.

- Вместе смылись? Только не говори, что они смотались вместе!

- Я об этом и не заикался. Кончай ржать. Действуй, - сказал он, указывая
на клетушку, где держали особо заслуженных парней. - Бери Копченого и найди
их.

Я двинулся в ту сторону, не переставая смеяться.

- А что, ни ты, ни Госпожа с этим не справились?

- Нам не до того. Мы были заняты перегруппировкой сил.

- Она вконец зациклилась на прогулках с духом?

- Попридержи язык. И принимайся за дело. Некогда мне тут болтологией
заниматься.

Костоправ жестом указал, куда мне следовало двинуть. Он был не в лучшем
настроении. Должно быть, в последнее время не высыпался.

За занавеской находился один Копченый.

- Эй, что случилось? Остальных двоих ты на помойку выбросил?

- Припрятал в дыре, которая осталась от твоей берлоги. Нужно было куда-то
это дерьмо запихнуть.

Я отдернул занавеску. В конце концов, он командир. И не обязан со всяким
любезничать.

Копченый выглядел не так, как обычно. Госпожа сделала что-то, позволявшее
держать его под контролем, но теперь он казался не впавшим в кому, а как
следует вдевшим.

К тому же основательно смердел. Кое-кто пренебрегал своими обязанностями.

- Эй, ты ведь как-никак лекарь. Должен бы знать, как важна чистота. Этот
малый вконец протух.

- Блеванешь - я ведро подставлю. Ведра я дожидаться не стал. И занялся
делом. Костоправ уже сделал соответствующие приготовления. Рядом дожидались
и водица, и свежий хлеб, который я тут же и слопал. Начальство, ясное дело,
кормится не так, как простые парни. В последнее время мне в рот не попадало
ничего, кроме горчеца, - да и того небогато. Надо будет указать на это
Рыжему.

- Сгоняй кого-нибудь за колбасой, - пробормотал я. Может, когда мы
наконец доберемся до Хатовара, он окажется чем-то вроде веднаитского рая,
где куча девиц только и думает о том, как ублажить провонявших потом старых
козлов, а в промежутках между утехами занимается тем, что готовит жратву.