Штраумберга.
премиальные.
сопровождаемые заунывной мелодией стандартного арабского квартета, вплыли
девять девушек одного роста, облаченных в просторные хабары из черной
глянцевой тафты, закрывавшей все их тело с головы до ног, оставляя открытой
лишь узкую полоску прорези для глаз. Все они мелко переступали в такт
музыке, словно ведя какой-то танец, все они были сероглазы и все они, черт
побери, в этом идиотском наряде были неотличимо похожи друг на друга. Я
пригляделся получше, всматриваясь в глаза танцующих, надеясь узнать ясные
очи юной княжны. Увы, зрачки девушек были сужены и глаза туманны, как
октябрьское утро над Темзой.
до тебя дотянусь".
справились с ними. Теперь любая из них ваша. Какая, вам лучше знать. -
Алаэддин щедрым жестом указал на танцующих. - Выбирайте. Но если вы
попытаетесь окликнуть ту, которую ищете, не получите ни одной. И навсегда
останетесь в Вади-эль-Джан.
Зальца, висевший на ремне. - "Быть того не может, шоб я этого басмача не
уделал!" Вашство, - он отвесил Старцу Горы некую пародию на поклон, - ты б
не мог скомандовать своему ансамблю песни и пляски повременить с
выступлением. Шо они все крутятся? Думать мешают!
гоголем расправил плечи и неспешным шагом двинулся мимо закутанного в
черную тафту строя.
блеснули, и Лис, убрав ладонь с яблока серебристого кинжала магистра
Тевтонского ордена, тут же положил ее на плечо полонянки.
именно к нему я и готовился, и не угадай мой друг сейчас под непроницаемым
покрывалом нашу маленькую принцессу - только самоличное вмешательство
Аллаха со всем скопищем его пророков могло бы спасти Алаэддина от моих рук.
пол и... Лис распахнул объятия, спеша подхватить девушку, и, подбросив ее
вверх, закружил по залу.
глаза, вытирая непрошеную слезинку.
Отчего вы такие поцарапанные? - как ни в чем не бывало защебетала Алена
Мстиславишна, спеша обвить руками шею "брата".
всеобщей радости. - Эй! - крикнул он одному из ассасинов. - Выведи гостей
из дворца.
крепости? А из долины? - опомнился Лис.
возвращаться тем же путем.
быльем поросла. Может, мы вообще с неба свалились.
вами, возвращайтесь туда. Впрочем, - вздохнул он, приобретая интерес к
гостям, - я могу выпустить вас из своих владений. Но я видел у вас одну
вещицу. Вчера. На башне. Я был бы рад иметь ее.
труженик Востока меня уже порядком притомил. Шантажист хренов!"
из долины, но тут же догонят".
напарником переглянулись. Похоже, он слышал то же самое. - Отдавайте, - еще
раз явственно услышали мы. Но, как ни странно, только мы.
Горы, а старость нужно уважать. Так что держи мою штуковину, играйся,
сколько тебе влезет. Ну и вспоминай нас при случае...
плоский объектив фотоаппарата, перекочевать в жадные руки Алаэддина, как
пол у нас под ногами разверзся и мы, теряя равновесие, рухнули... прямо в
предупредительно подставленные ладони Каменного дэва. И стоило нам
оказаться в них, как плиты над головой сошлись, как будто и не размыкались
никогда.
думать, что разделался с вами, и погони не снарядит.
нижнюю конечность, уставился на нашего спасителя. - А какого ж беса мы
тогда отдавали этот самый артефакт?
хозяин Подгорного царства. - А кроме того, ему же неизвестно, что это глаз
василиска. И он обязательно захочет посмотреть, что там внутри. А порошка
из праха феникса у него нет. Так что пусть ему, вам же, славные пеклеваны,
пора бы и в дорогу, кони заждались.
воодушевляло то, что нам все-таки удалось вырвать из бандитских лап Алену.
Во-вторых, согревала мысль о том, что до вожделенной камеры перехода
оставалось не более двухсот миль. Да и вообще, то, что эта несносная, не
умолкающая ни на секунду своенравная девчонка, нежно любимая нами, опять
была среди друзей, придавало силы нам и, казалось, нашим скакунам.
Мавра, когда наш крошечный отряд, сопровождаемый проводниками друзами,
несся в сторону Тиберийского озера. - А Ансельм говорит, что Каменный дэв
родственник тех, маленьких, мохнатых. Это правда?
вообще не виноваты, что меня стащили. Их противный риббекский купец
каким-то страшным заклятием заставил. Они так плакали, когда меня ему
отдавали!
не знаю куда. К морю. Но трогать меня запретил, сказал, что так я дороже
стою.
заплатил, я ему тут же сказала, кто я такая. Как он бегал, волосы на себе
рвал! Сказал, что его хотят погубить, по миру пустить. Потом сел императору
писать, но чего-то испугался, швырнул пергамент в очаг, а на следующее утро
вышел г море, а нас-то на корабле и было всего человек двадцать. Не он меня
берег, не обижал, я в его каюте жила. Он такой добрый был.
волновали перипетии ее судьбы, воспринимаемые как необычайное и в общем-то
благополучное приключение. Все обошлось, и слава Богу.
друзских земель, у Тиберийского озера мы к ужасу своему обнаружили широкую
равнину, покрытую исклеванными полураздетыми телами, кое-где уже
обглоданными шакалами, но все же вполне сохранявшими возможность опознания.
недавней сечи. - Ансельм, отъедь-ка с Аленой чуток в сторону, незачем ей на
такое смотреть. Да будь осторожен, здесь могут таскаться банды мародеров.
будем осторожны. Лис, съезди-ка разберись, что там произошло, а я тебя
здесь прикрою. И Алену с Ансельмом тоже.
ткнул пальцем в груду трупов, - европейцы. Те вон - арабы. А те, которые
ближе к нам, Капитан, ты, конечно, можешь смеяться, но это монголы. Может,
ты мне объяснишь, кто тут с кем сражался?
отогнать вновь и вновь встающий перед глазами призрак мертвого поля. Начало
темнеть, когда на глаза нам попался лесистый холм, вполне способный укрыть
от посторонних глаз ночующих путников.
странных сосен местной породы с пучками иголок на конце, ища место для
ночлега, когда вдруг...
времени, я очень вас прошу, воспользуйтесь лестницей, и не надо вламываться
ко мне через крышу. Тем более верхом.
Ильин Андрей
Трубников Александр
Шилова Юлия
Эриксон Стивен
Шилова Юлия