рыжеволосый юнец лет пятнадцати, безбородый, но крепкий на вид; в его
глазах сверкала ярость взрослого мужчины. Тарасмунд назвал его Рандваром,
сыном Гутрика. Он принадлежал не к тойрингам, а к гройтунгам.
опасаясь быть подслушанными. Короткий зимний день заканчивался, и на дворе
смеркалось, но внутри было светло от ламп. От жаровен исходило тепло, но
люди кутались в меха, а изо ртов у них вырывался белый пар. Помещение
поражало богатством обстановки: римские стулья, стол с жемчужной
инкрустацией, шпалеры на стенах, резные ставни на окнах. Слуги принесли
кувшин с вином и стеклянные стаканы. Снизу, через дубовый пол, доносились
шум и веселые крики. Сын и внук Скитальца потрудились на славу, приумножая
богатства своего рода.
погладил короткую остриженную бороду и повернулся к гостю.
он, ерзая на стуле. - Его последняя выходка переполнила чашу терпения. Мы
потребуем справедливости. Если он откажется, над крышей его дворца
взовьется красный петух.
готов, кровавую бойню и смерть.
разглядеть было отнюдь не просто.
помогла ему справиться со смущением. Стуча себя кулаком по колену, он
повел свой рассказ.
у короля Эрманариха есть два племянника, Эмбрика и Фритла. Они - сыновья
его брата Айульфа, который погиб в сражении с англами далеко на севере.
Когда Эмбрика и Фритла подросли, они стали славными воинами и два года
назад повели отряд на аланов, которые заключили союз с гуннами.
Возвратились они с богатой добычей, ибо разыскали место, где гунны прятали
дань. Эрманарих объявил, что по праву короля забирает всю добычу себе.
Племянники не соглашались; ведь с аланами бился не король, а они сами.
Тогда он позвал их к себе, чтобы переговорить обо всем еще раз. Братья
поехали к нему, однако, не доверяя королю, укрыли сокровища там, где ему
их было не найти. Эрманарих обещал, что не тронет их и пальцем, но, едва
они приехали, тотчас приказал схватить их. Когда же племянники отказались
поведать, где схоронили сокровища, он сперва велел пытать их, а потом убил
и послал на розыски своих воинов. Те вернулись ни с чем, но сожгли дома
сыновей Айульфа и зарубили тех, кто в них был. Эрманарих заявил, что
заставит слушаться себя. Господин, - воскликнул Рандвар, - где тут правда?
его устами говорило железо, обретшее вдруг дар речи. - А как ты оказался в
этом замешан?
воспитали мой дядя Эмбрика и его жена. Я отправился на охоту, а когда
пришел обратно, от дома осталась лишь куча пепла. Люди поведали мне, как
воины Эрманариха обошлись с моей мачехой, прежде чем убить ее. Она... была
в родстве с Тарасмундом. Вот я и пришел сюда.
вино.
сестрой. Ты знаешь, в семьях вождей приняты браки между родственниками.
Рандвар - мой дальний родич, однако и в его, и в моих жилах течет частичка
той крови, которая была пролита. Так случилось, что ему известно, где
находятся сокровища. Они утоплены в Днепре. Нам нужно благодарить Вирд,
что она отослала его из дома и уберегла от гибели. Завладев тем золотом,
король окончательно распоясался бы и на него совсем не стало бы управы.
Эрманарих повел себя так? Может, он одержим демоном? Или просто безумен?
слишком уж прислушивается к тому, что нашептывает ему на ухо Сибихо,
который даже не гот, а вандал. Но - слышит тот, кто хочет слышать. - Он
повернулся к Скитальцу. - Ему все время мало той дани, какую мы платим, он
затаскивает в свою постель незамужних женщин, желают они того или нет, - в
общем, всячески издевается над людьми. Сдается мне, он намеревается
сломить волю тех вождей, которые осмеливаются перечить ему. Если этот
поступок сойдет ему с рук, значит, он одолел нас.
власти римского императора и мечтает о подобной для себя. А еще он слышал
о распре между Фритигерном и Атанариком, поэтому, должно быть, решил
заранее покончить со всеми возможными соперниками.
заплатить двойную виру и поклясться на Камне Тиваса перед Большим Вече,
что будет править по древним обычаям. Иначе я подниму против него весь
народ.
верности, те, кто поддерживает его из зависти или страха, те, кто считает,
что готам нужен сильный король, особенно теперь, когда гунны шныряют вдоль
границ и вот-вот перейдут их.
Рандвара.
Покинешь ли ты свою родню в канун предстоящей битвы?
запинкой. - На то нет воли Вирд.
не обещаю.
отряда.
дружинниками, советниками и слугами он ездил от дворца ко дворцу. Молва
уверяла, что после убийства племянников он направился в пристанище,
которое находилось в трех днях пути от Хеорота.
копытами коней. Небо было низким и пепельно-серым, а сырой воздух застыл в
неподвижности. Дома под соломенными крышами, голые деревья, непроглядный
мрак ельников, - разговоров было мало, а песен не слышалось вообще, даже
вечерами у костров.
всадники пустили коней в галоп.
королевского пристанища. Их встретили дружинники Эрманариха, вряд ли
уступавшие им числом; они выстроились перед дворцом и наставили на
незваных гостей копья.
королевских дружинников к собакам или римлянам. Один из людей Эрманариха,
покраснев от гнева, ответил:
тут.
перепугались. Но учтите, вам не поздоровится, если с нашими вождями
случится что-нибудь этакое, вроде того, что произошло с племянниками
короля.
дворец. Внутри воинов было еще больше, чем снаружи. Вопреки обычаю, все
они были вооружены. У восточной стены залы, окруженный придворными, сидел
Эрманарих.
величием. Черные кудри и борода "лопатой" обрамляли суровое лицо с резкими
чертами.
отороченные мехом куницы и горностая. На запястьях Эрманариха сверкали
тяжелые золотые браслеты, на челе переливался отраженным светом пламени
золотой же обруч. В руке король сжимал кубок из граненого хрусталя, а на
его пальцах поблескивали алые рубины.
путники приблизились к его трону, он смерил их свирепым взглядом и
буркнул:
мы пришли.
ухо королю. Эрманарих кивнул.
пока ты не помиришься с нами.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Куликов Роман