вечеру, я сама распоряжусь собой. Завтра с утра я поеду тебя искать на
Бетти и прихвачу с собой другого верхового мула, а в полдень поверну
назад.
можно поставить фургон. Потом я приведу туда этот фургон и, используя его
как базу, начну осматривать окрестности. Попробую обнаружить твои следы. Я
могла бы пойти по следам твоего мула, но ты не собираешься брать его с
собой. Как бы то ни было, я буду искать... искать, пока не иссякнет
надежда! А потом... что ж - вернусь в Сепарацию.
если у тебя останется нож, сомневаюсь, что прыгуны или еще кто-нибудь
одолеют тебя. Если ты будешь жив, я отыщу тебя, не сомневайся.
вернусь. И верхом на Бьюле, прихватив с собой Бака, я отправился на
разведку.
этот перевал - никто не вернулся назад. Я был уверен, что им не повезло,
потому что они поторопились, не проявили терпения и не повернули назад,
когда опасность стала слишком велика.
но терпению учат обязательно, иначе долго не прожить. В то утро я
обнаружил первую теснину. Было видно, что тут кто-то уже взрывал скалы и,
возможно, прошел дальше, но место оставалось чересчур узким, поэтому я
занялся взрывными работами.
собой динамита или чего-нибудь в этом роде. Не ковырять же скалу ложкой
или мотыгой, рискуя проторчать в горах до снега.
химией, вполне способен изготовить и динамит, и черный порох - я
намеревался заняться этим позднее. С собой же прихватил более эффективное
средство - совершенно безопасную в обращении и не чувствительную к ударам
пластиковую взрывчатку - и держал ее в седельной сумке.
принести максимум пользы, вставил взрыватель, но не стал поджигать, а
вернулся к мулам, оставшимся за поворотом, и, используя свой мимический
талант, попытался объяснить Баку и Бьюле, что скоро будет громкий шум...
бах! Но он им не повредит и поэтому беспокоиться не о чем. Потом вернулся,
зажег взрыватель и побежал обратно. Положив мулам руки на шеи, я смотрел
на часы.
втроем поднялись повыше и осмотрелись. Теперь проход был широким, но не
очень ровным, и два взрыва послабее позволили расчистить его.
вернулся домой в обещанное время. Нам пришлось потратить неделю, чтобы
пройти два километра - до следующего, поросшего травой небольшого лужка,
где можно было развернуть только один фургон. Потом целый день мы по
одному проводили фургоны к следующей базе. Кому-то удалось добраться и
сюда: я обнаружил сломанное колесо и прихватил с собой стальную шину и
ступицу. Так мы шли день за днем, медленно, но верно: наконец мы
протиснулись через последнюю расщелину и стали главным образом спускаться.
впереди нас ждет река, но она была еще далеко, и нам нужно было
спускаться, спускаться и спускаться до того места, где ущелье переходило в
долину, пригодную для сельского хозяйства. Я взрывал скалы, рубил кусты,
иногда приходилось даже взрывать деревья. Но труднее всего оказалось
спускать фургоны с обрывов. Что там крутые места, когда подымаешься в
гору, - а нам до сих пор попадались и такие, упряжка из двенадцати мулов
может втащить один фургон на любой склон, если есть где поставить копыто,
- но спускать их вниз, под гору...
заскользить, а потом свалиться с обрыва и потянуть за собой мулов. Я не
мог допустить, чтобы подобное случилось хоть однажды. Конечно, мы могли бы
потерять один фургон и шесть мулов, но все-таки продолжать путь. Но меня
некому было заменить. А ведь Дора могла и не оказаться в одном со мной
фургоне. И если бы он сорвался, мои шансы спастись были бы неважными.
на тормозах, мы принимались за работу. Приходилось прибегать к помощи того
самого - дорогого - каната. Протяну его подальше, раза три оберну вокруг
дерева, достаточно крепкого, чтобы выдержать вес фургона, привяжу к задней
оси - и четверо самых сильных мулов: Кен, Дейзи, Бьюла и Белл - начинали
медленно спускать фургон вниз без возницы. А я удерживал канат и
потихоньку отпускал его. Если местность позволяла, на полпути вниз
находилась Дора. Сидя верхом на Бетти, она передавала мои распоряжения
Баку. Но я всегда велел ей держаться в сторонке: если бы канат лопнул, он
мог бы хлестнуть ее. Поэтому большей частью мы с Баком работали без всякой
связи и делали все неторопливо. Если рядом не оказывалось прочного дерева
- на мой взгляд, подобное случалось чаще, чем наоборот, и приходилось
ждать, пока я что-нибудь изобрету, - можно было обмотать веревкой два
дерева потоньше, а затем перекинуть ее на третье или вогнать в скалу якорь
с кольцом и пропустить через него веревку... Это занятие я ненавидел,
потому что приходилось удерживать повозку, следуя сразу за задней осью;
кто знает, что было бы с нами, случись мне споткнуться, к тому же потом
приходилось повозиться, чтобы извлечь этот самый якорь: чем прочнее скала,
тем лучше она держит железо, но тем труднее с ним расстается. Но я был
вынужден это делать - они могли мне еще потребоваться.
двенадцать мулов, Дора их успокаивала, я спускался возле задней оси, а Бак
направлял. В прерии мы частенько проходили километров тридцать в день. Но
здесь, в Безнадежном перевале, и в ущелье за ним, в те дни, когда я
подготавливал дорогу впереди, наш суточный переход равнялся нулю. Потом,
когда крутые склоны, где мы спускались на веревке, остались позади, он
увеличился до десяти километров. Я руководствовался одним нерушимым
правилом: прежде чем трогаться с места, подготовь себе весь путь до
следующей остановки.
меня: свинья опоросилась, а мы еще бродили по горам.
ответственное решение, Дора хорошо себя чувствовала, но миновала уже
половина срока ее беременности. Повернуть назад, как я когда-то обещал
себе, или пробиваться вперед в надежде добраться до равнины, прежде чем
настанет время рожать? Что для нее легче?
был я. Ответственность нельзя поделить. Впрочем, я мог бы с ней и не
разговаривать, потому что заранее знал, что она скажет: "Идем вперед".
располагал опытом передвижения по бездорожью и по части появления детей на
свет.
нового. Где-то впереди ущелье переходило в широкую речную долину. Но
сколько еще до нее идти? Я не знал, потому что трудно было установить, где
мы находимся. Когда мы двинулись в путь, я поставил одометр на правое
заднее колесо переднего фургона и при входе в ущелье установил его на
нуль. Прибор работал только день или два, прежде чем разбился о какой-то
камень. Я даже не знал, какой путь после перевала мы преодолели и сколько
нам еще предстояло спускаться. Животные и пожитки пребывали в
относительном порядке: мы потеряли только двух мулов. Красотка Девица
однажды ночью свалилась с обрыва и сломала ногу, я мог лишь избавить ее от
боли. Я не стал разделывать тушу, потому что у нас было свежее мясо; кроме
того, я не мог сделать этого так, чтобы не видели остальные мулы, Джон
Ячменное Зерно просто удрал и ночью умер или пал жертвой прыгуна - когда
мы его нашли, труп был уже объеден.
выкармливала остальных.
при очередной поломке, придется бросить один фургон.
со склона хребта.)
долину.
очаровательная... тысячи и тысячи гектаров идеальных сельскохозяйственных
угодий. Вытекая из ущелья, река смиряла свой норов и лениво извивалась меж
невысоких берегов. Далеко-далеко высился высокий пик, увенчанный снежной
шапкой. Снеговая линия позволила мне оценить его высоту - около 6000
метров. Мы находились в субтропиках, и лишь очень высокая гора могла
удержать столько снега в такое долгое и жаркое лето.
уже где-то видел. Гора напоминала гору Худ в тех краях, где я родился и в
Андреев Николай
Березин Федор
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Шилова Юлия