потеряла уверенность в себе. Она села на мертвую землю лицом к нему. Он
смотрел на нее, но ничего больше не говорил.
с трудом глотнула воздух, сердце ее сильно билось.
плечу, словно прислушивался к эху ее слов. Затем улыбнулся. Улыбка
осветила его юное, слишком худое лицо и пустые глаза раненого человека.
назвал ее по имени.
горели невозможно ярко на черном небосводе.
от его прямого взгляда. Смущенно сказала:
известно. Ведь ты не был здесь раньше. То есть с нами. Ты даже не знаешь,
как попасть назад, домой.
до восхода солнца. И в любом случае, эти земли уже не мертвые. Мы их
отвоевали сегодня ночью. Элена, посмотри на землю, по которой ты шла.
изумления и восторга: там, где она шла к этому холму, цвели белые цветы на
только что бесплодной земле. На глаза ее навернулись слезы и полились по
щекам, отчего все расплылось. Но она уже видела достаточно, она поняла.
Это было ответом земли на то, что они совершили сегодня ночью. Эти хрупкие
белые цветы, расцветающие под звездами, были самым прекрасным, что она
видела в своей жизни.
этому Донара, Каренну и всех остальных. Когда вы сражаетесь в ночь Поста,
дело не только в том, чтобы удержать линию обороны. Вы должны преследовать
Иных и оттеснить их, Элена. Можно вернуть земли, потерянные в боях много
лет назад.
забытого. И высказала вслух свои воспоминания:
смысл смены времен года и лет? - Элена вытерла слезы и посмотрела на него.
момента. Она хотела бы найти способ развеять эту печаль, и не только на
эту ночь. Он сказал:
значительного. Менее значительное может умереть. Люди, мечты, дом.
и красивой и лежала в ее ладонях спокойно, но неподвижно. Вдалеке, к
востоку от реки, Ночные Ходоки пели песни, чтобы приветствовать и
отпраздновать наступление весны, чтобы призвать благословение этого
времени года на летний урожай. Элена всем сердцем желала стать мудрой и
найти ответ на то, что так глубоко скрыто в душе этого человека и так его
ранит.
другом облике.
бы не прозвучали фальшиво или не принадлежали кому-то другому. Поэтому,
думая, что это как-то поможет ему заговорить, она спросила:
можешь сказать? - Ей доставляло странное, почти запретное удовольствие
произносить его имя.
поражения двадцать лет, как мне сказали. Донар говорил, что я слишком
прочно привязан к преходящим сражениям дня, помнишь?
Играта, и, конечно, в действительности это были не они. Как бы страстно я
этого ни желал. Но я тоже не во всем ошибался. - Впервые его рука сжала в
ответ ее руку. - Элена, зло питает само себя. А зло дня, пусть оно и
преходяще, должно прибавлять силы тому, с чем вы сталкиваетесь здесь в
ночь Поста. Иначе не может быть, Элена. Все связано между собой. Мы не
можем позволить себе преследовать лишь собственные цели. Этому меня научил
самый близкий друг. Тираны на нашем полуострове породили несправедливость,
которая выходит за рамки вопроса о том, кто правит в данном году. И это
зло выплеснулось на поле боя, где вы сражаетесь с Тьмой во имя Света.
сказать.
ваших сражений здесь и насколько они отличаются от моих собственных
сражений в дневном мире. Но это не означает, что между ними нет связи. В
этом ошибка Донара. Правда все время стояла перед ним, только он не мог ее
увидеть.
нее свою руку и провел ладонью по глазам. - Имена значат здесь, в этом
магическом месте, даже больше, чем дома, где живем и умираем мы, смертные.
- Он заколебался, потом помолчал, и это молчание было еще более глубоким
на фоне пения вдали. Потом прошептал: - Ты слышала, как я назвал себя?
Саэвар.
ней и завладел ее рукой. Он поднес ее ладонь к губам, словно она была леди
из горного замка, а не просто овдовевшая дочь колесного мастера из деревни
у Борсо.
что сегодня ночью все может быть по-другому. Здесь.
прикоснулись его губы, а сердце вдруг забилось быстро и неровно. Стараясь
сохранить самообладание, Элена спросила:
явственно проступала на лице. Он довольно спокойно ответил:
того зла, которое приводило туманную фигуру на этот холм и на все другие
поля сражений в течение уже двадцати лет. Элена, ты этого не поймешь до
конца, не сможешь, но поверь мне, что ты не смогла бы услышать название
этой земли в своей деревне, при свете дня, под двумя лунами. Даже если бы
я произнес его так же близко от тебя, как сейчас, или прокричал его
громче, чем там, в волнах реки.
поведать ей, а то, что было для нее важнее: источник его горя, этого
выражения его темных глаз.
Элена.
Корте.
Возможно, он что-нибудь знает о подобных вещах или может как-то помочь. А
он захочет помочь.
гнала от себя эти слова. Она почувствовала, что у нее пересохло во рту, а
сердце продолжало сильно биться, почти как во время битвы. Баэрд не
двигался. Он выглядел таким юным. Пятнадцать лет, сказал он. Она отвела
взгляд, снова охваченная неуверенностью, и увидела, что теперь вокруг них
весь холм покрыт ковром белых цветов.
голосов. Элена знала, что это означает. Сегодня первая ночь весеннего
Поста. Начало года, начало цикла посева и сбора урожая. И сегодня ночью
они выиграли битву. Она знала, что происходит между мужчинами и женщинами
на том поле. Над головой звезды, казалось, спустились ниже, стали почти
такими же близкими, как цветы вокруг.
этих юных белых цветов. Он отпустил ее руку, зато взял ее лицо в свои
ладони, так осторожно, словно опасался, что она может сломаться или что
его прикосновения могут причинить ей боль. Сквозь нарастающий стук сердца
Элена услышала, как он прошептал ее имя, только один раз, словно это была
молитва, и она еще успела ответить ему тем же: назвала его полное имя, как
подарок, а потом его рот накрыл ее губы.
жгучее желание и унесло ее прочь, как щепку, как кусочек коры,
подхваченный громадной набежавшей волной. Но Баэрд был с ней. Они были
вместе, здесь, на холме, обнаженные, среди только что распустившихся белых
Пехов Алексей
Ильин Андрей
Херберт Фрэнк
Бажанов Олег
Афанасьев Роман
Шилова Юлия