Чтение 78–й страницы книги ~Ангелы на кончике иглы~

-- За вас и против Макарцева? -- уточнил Полищук, сжав пальцы в кулаки.
-- А если вы проиграете?

Жест этот не остался незамеченным. Улыбка мелькнула на устах Степана
Трофимовича.

-- Американцы считают, что тот руководитель хорош, без которого все
идет нормально. А стиль Макарцева, между нами, -- вчерашний день, аритмия.
Подумайте, на чьей вы стороне.

Зазвонил внутренний телефон.

-- Сколько? -- переспросил Ягубов. -- Ладно, я сам займусь.

Положив трубку, он встал, подошел к Полищуку.

-- Кстати, давайте посоветуемся. Хотя мы считаем, что "Мутной воды" не
было, мне доложили, что собрали лишь пять полос. Один наш сотрудник все же
спрятал верстку со статей.

-- Кто?

-- Что делать с этим человеком? -- не отвечая, продолжал Ягубов.

-- Смотря с какой целью...

-- Вот и я думаю: с какой? Цель может быть такая, что и не нам
выяснять...

-- Просто взял прочитать, -- сразу сказал Полищук, подумав, что лучше
предложить из двух зол меньшее. -- Поставим вопрос на партбюро, товарищи
решат.

-- Тогда включите вопрос о коммунисте Раппопорте в повестку дня.

Степан Трофимович внимательно посмотрел на Полищука, пытаясь прочесть
эффект от слова "Раппопорт", но Полищук повернулся и пошел к двери.

Из своего кабинета Лев позвонил Якову Марковичу.

-- В комнате есть кто-нибудь, кроме вас?

-- Ага.

-- Тогда просто слушайте. Ягубов знает, кто взял верстку. Во избежание
неприятностей немедленно отнесите ее Кашину. Скажите, что ее нужно передать
Игорю Иванычу. Поняли?

-- Значит, ничего-таки не вышло?

Но в трубке уже звучали короткие гудки. Яков Маркович мрачно оглядел
сидящих рядом с ним Ивлева, Закоморного и Надежду, которая не дождалась,
пока Слава к ней заглянет, и забрела к Якову Марковичу.

-- Все логично, ребята! -- Ивлев встал. -- Это следовало предположить.
Волобуева мы недооценили. Он -- ягубовский сторожевой пес.

-- Вот раньше были цензоры!.. -- мечтательно произнес Максим, пустив
кольцо дыма. -- Гончаров, Тютчев, Aксаков, Лажечников... Интеллигенты! Но в
данном случае, братья, вы сами виноваты!

-- Интересно! -- промолвил Яков Маркович.

-- Есть такое полезное существо богомол, -- Закаморный говорил красиво,
поглядывая на Надю и вдохновляясь. -- Он ловит насекомых. Зрение его
устроено так, что он насекомых не видит, если они не шевелятся или ползут
медленно. Раздражение зрительного нерва наступает, когда объект промелькнет
быстро. Тут богомол и хватает! Уполномоченный Главлита тоже замечает резкое
движение. А если мелкими вкраплениями много раз, то для умного читателя
можно написать даже антисоветчину.

-- Эзоп ты наш! -- Ивлев хлопнул его по плечу. -- Представь себе: идут
строчки, в которых ничего нет, кроме повторяющегося "ура!". Если раз уберешь
восклицательный знак, богомол вздрогнет. И цап!

-- Все гораздо проще, -- Раппопорт потер спину. -- Степан Трофимыч
хочет заживо похоронить Макарцева. Для этого нужно доказать, что сейчас
"Трудовая правда" стала более удобной для руководства. Макарцев сделал
газету серой, Ягубов делает ее коричневой. В лагере, дети, я выпекал газету
для зеков, которые мечтали стать свободными. А теперь я выпускаю газету для
читателей, вполне довольных тем, что они сидят за колючей проволокой. Ягубов
с автоматом -- на вышке.

-- Не расстраивайтесь, Яков Маркыч, -- Надя погладила его кончиками
пальцев по плечу. -- У вас желудок заболит.

-- Как всегда, женщина права, -- засопев, согласился Тавров. -- По
домам, чекисты!

В коридоре Надю окликнул Кашин. Он тихо спросил ее о чем-то, она
ответила и вернулась к компании, а Кашин прошел мимо.

-- Чего он? -- спросил Ивлев.

-- Выяснил, что у меня день рождения. Спросил, почему его не приглашаю.

-- Забавненько, -- протянул Максим. -- Его-то как раз не хватало!

Он выразительно постучал согнутым пальцем по стенке.

-- Что ты ответила?

-- Сказала, буду справлять в ресторане.

-- В каком?

-- Это надо знать ему, а не тебе. Ты, если захочешь, придешь ко мне
домой. А он съездит к черту на кулички...

-- Сироткина -- умница, -- заявил Тавров и, посмотрев на Ивлева,
прибавил. -- Некоторые этого не ценят.

Вячеслав пропустил замечание мимо ушей. В лифте Надежда просунула руку
в карман Ивлеву, он в кармане сжал ее руку в своей. На лестничной клетке им
встретился Степан Трофимович. Замредактора сделал вид, что ничуть не удивлен
этой ночной компании, а так и должно быть. Он и не сомневался, что именно
они ждали появления статьи. В чем-чем, а уж в людях он разбирался. Ягубов
прошел мимо, чуть наклонив голову, и заглянул в комнату с надписью
"Уполномоченный Главлита". Волобуев поднялся ему навстречу.

-- Спасибо, Делез, -- Степан Трофимович крепко потряс его руку. -- Я
твой должник.

-- Да что там, чепуха...

Совершив этот краткий дружеский акт, Ягубов ушел так же быстро, как
появился.

49. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Долговязая, чуть косолапящая Катя и юркая полненькая Люся, Надины
школьные подруги, бегали с тарелками из кухни в комнату, а гости слонялись,
перебрасываясь репликами. Все приехали прямо из редакции, голодные, и
ворчали на тех, кто опаздывает. Чтобы побольше наготовить, Сироткина
осталась дома. Катя и Люся самоотверженно помогали ей с утра. Генерал
Сироткин обещал прийти домой не раньше часу ночи. Лифтеру было приказано
пропускать гостей. Надежда обещала обеспечить подругам достаточное
количество мужчин, но пока что выбор был небольшой.

-- А Слава будет, Надь? -- без посторонних ушей спросила Люся, несмотря
на запрет упоминать это имя.

-- Ну что привязалась! -- Катя кинулась защищать ее. -- Кажется, тебе
объяснили...

-- А чего я такого спросила? Мне хочется посмотреть, кому это наша
независимая Надька все-таки уступила... Он красивый?

Надежда отрицательно мотнула головой. Благо, она резала лук, и плакать
можно было в открытую. Она уже почти убедила себя, что не хочет, чтобы Ивлев
у нее появился. Будут лишние разговоры, и только. Но, убедив себя, она
все-таки надеялась, что он заедет. Пусть не заходит -- она выйдет к нему на
лестницу на минуту и возьмет веточку мимозы. Или позвонит, что не может
приехать. Пускай придумает любую причину, самую липовую, но пусть
придумает!..

В дверь позвонили.

-- Граждане, Закаморный, -- вбегая в комнату, уверенно сообщила
Сироткина, в душе надеясь, что Ивлев. Звонок повторился настойчивей, и она
крикнула. -- Бегу, бегу!

За порогом действительно стоял Максим, слегка набычившись. Плащ на
груди отдувался, выпуклость Закаморный поддерживал обеими руками, скрестив
их на груди.

-- Целоваться можно? -- спросил он, не обращая внимания на сидящих по
углам Раппопорта и Анечку с мужем.

-- Сегодня можно, -- Надя подставила щеку.

-- А в губы? -- он облапил ее ручищей, поцеловал и в щеки, и в губы, и
в шею. -- Это подарок...

Он расстегнул плащ и протянул мягкий живой комок.

-- Собака? -- только и произнесла Надя, не зная, радоваться или
расстраиваться.

Щенок дрожал от холода, шерсть у него местами слиплась, лапы покрылись
грязью. Тем временем Закаморный вытащил из кармана бутылку "Столичной" и
поставил на столик под зеркалом.

-- Это еще не весь подарок, Надя, -- Максим указал на щенка. --
Остальное подарю позже...

Строткина понесла щенка в комнату. Она пустила его на пол, он отбежал к
буфету, наделал лужу и скрылся под столом.

-- Не имела баба хлопот, -- произнесла Раиса Качкарева, редактор отдела
литературы и искусства, умеющая к месту вспомнить то, что всем и без нее
хорошо известно. -- Один щенок заменяет двух детей. Правда, это беспородный,
с ним легче.

-- Между прочим, -- включилась Инна Светлозерская, сидевшая на
подоконнике так, чтобы все могли видеть ее ноги. -- Это кобелек или сучка?

-- Разберемся в процессе размножения, -- ответил Максим. -- А, кстати,
здравствуйте, суки!

-- Фу, как неэстетично, Макс, -- заметил полулежащий в кресле Яков
Маркович. -- Ну зачем же так в лоб?

-- Он знает новый анекдот, -- объяснил Сережа Матрикулов, молодой
художник, отработавший на Сахалине три года после окончания полиграфического
института и теперь взятый в "Трудовую правду".

-- Угадал! -- сказал Закаморный. -- Представляете, всех с работы
выгнали. Остались Лоры, Доры, Жоры и суки. Лоры -- это любовницы
ответственных работников. Доры -- дети ответственных работников. Жоры --
жены ответственных работников...