просто пещера попалась такой конфигурации?
в этом огромном, огромнейшем храме. Огромный купол, похожий на
исполинскую опрокинутую чашу, расписан странными животными. Справа
пробито широкое окно, падает дивный сияющий свет, даже более чем просто
солнечный, похож на свет творения мира.
покачиваются люстры, каждая размером с большой корабль. Дивное чувство
заползло мне в душу. Везде знакомые кресты, суровые лики святых, но
древним храмом язычества повеяло так сильно, что я невольно оглянулся:
не узрю ли грозные глаза Зевса, Перуна или Шивы?
чучундр. Глаза разбегаются, старался смотреть и вниз, и вверх, и в
стороны. Для церковного хора, как понимаю, предусмотрены именно эти
ярусы, вот такие и на той стороне, чтоб для стереоэффекта, но там и
здесь поместятся хор имени Пятницкого и полностью Краснознаменный
ансамбль имени Александрова, а им надо не меньше, чем пространство
стадиона в Лужниках. Теперь видно, что вход сюда не только из другого
зала, что считается нейтральным, нейтральной полосой, но вон ведут
широкие и очень плавные пандусы, по три международных трейлера пройдут в
ряд, и еще полоса останется для встречных. Нет, что-то не верится, что
церковь выстроила это чудо...
проступает облик Иисуса Христа! Его замазывают, закрашивают, долбят
стену, но он всякий раз выступает ясно и страшно, грозя великими бедами!
самом деле словно бы наспех закрашена, покрыта какими-то узорами, явно
наспех, в самом деле хранит следы работы тех художников, у которых
кистью служат молоты и зубила.
Тут воевали много, все переходило из рук в руки, горело, уничтожалось...
Словом, Христос здесь не совсем таков, каким его признает нынешняя
церковь.
глупость, но Гендельсону не объяснишь...
показывали в нашу сторону.
давайте ускорим шаг!
задевая железным плечом стену, хотя до края пропасти уже десять шагов.
От него пошел грохот, словно с горы катился набитым железным хламом
вагон. Я бежал на три шага сзади и, когда сбоку появились двое стражей,
успел метнуть молот. Оставшегося вдвоем сшибли, стоптали, вбили в землю
и понеслись дальше.
дурачье вовсю пользовались магией, это их и губило: останавливались в
полной уверенности, что разделались с наглецами, но я швырял молот,
рубил мечом, Гендельсон моментально размораживался и, уже не удивляясь,
спешил за мной следом, ибо теперь дорогу прокладывал я.
опускаться вниз, а там наверняка монахов-воинов тьма-тьмущая, однако
Гендельсон заорал ликующе, впереди, качаясь, в нашу сторону приближается
стена с дверью, настоящей железной дверью...
Гендельсон счастливо всхлипнул:
доведи туда наши шкуры...
лабиринт из мостиков, переходов, этажей...
погибнешь.
не взвился, как бойцовский петух, ибо ощутил по моему тону, что именно в
эти минуты решится - жить нам или умереть. Я понесся по переходам,
перепрыгивал с одного уровня на другой, умело избегал стрел из ниш,
проскакивал под опускающимися решетками, с разбега перемахивал бассейны
с кислотой, расплавленным оловом, Гендельсон все еще поспевал за мной,
меч сперва держал в руке, потом ухватил в зубы, наконец вообще спрятал в
ножны, ибо всех сметал с дороги я, а поспевать за мной с мечом в рука
почти непостижимо. Стрелы отскакивали от его доспехов, как блестящие
капли дождя.
Ричард... Где, в каких землях вы научились бегать по этим созданиям
Ужаса и Предельной Тьмы?
еще и еще. Я поспешно затащил Гендельсона за угол. Шары один за другим
проносились мимо, всякий раз обдавая нас волной горящего воздуха.
ламеры и не лозеры. Герой по коридорам ходит знаете как?
отступил за угол, шары пронеслися мимо. Минус один, отметил я. Шагнул в
коридор, поймал взглядом далекую фигуру в звездном халате, cнова метнул
молот.
пронеслись, минус еще один, я вышел вовремя, ухватил молот. В дальнем
конце коридора остались два боевых мага. Оба разом метнули в меня
огненные шары. Видимо, все еще полагают, что я либо подставлю свою
героическую грудь, либо же прикроюсь щитом, размечтались! - я же выждал
еще чуть, уже соразмерив свои движения со скоростью шаров, затем
сдрейфнул на два шага влево. Шары пронеслись в двух шагах справа.
точки, что понеслись в мою сторону, быстро вырастая в размерах, как
горячие ПТУРСы. Я сделал шаг, только один шаг вправо. Шары пронеслись
слева, тут же из-за угла высунулся Гендельсон.
мой боевой клич, я не колочу рукоятью меча на щиту, вызывая подлых
трусов на честный рыцарский поединок.
с магами. Они стреляли очень точно, но огненные снаряды летят все же не
со скоростью мысли, я успевал определить траекторию их полета, делал шаг
в сторону. Здесь важно именно шагнуть на свободное место, а не уткнуться
в стену в самый ответственный миг.
захватить их живыми не удастся!
придумали атомную бомбу.
в ладони. Еще два шара пронеслись мимо, затем там был едва слышный
хлопок. Молот примчался раньше, чем уже единственный шар огня. Шлепок в
ладонь, взмах, я отступил в сторону, шар пронесся мимо на расстоянии
ладони.
героя, а второй раз заорал, когда в дальнем конце коридора послышался
болезненный вскрик, а молот вернулся, окруженный оранжевым сиянием.
надо успеть добежать, а то сзади снова раздался яростный крик...
не столкнул Гендельсона в пропасть. Сзади загрохотала, опускаясь, стена
ворот. Монастырь отгородился от нас, дерзких, сумевших пройти насквозь,
зато впереди злобно ощерила пасть трещина в каменистой земле. Снизу
поднимаются зловонные испарения, в их призрачных языках пламени я уловил
некий жуткий смысл, а Гендельсон вскричал в смертельной тоске.
пропасти такой же отвесный, метрах в десяти, но в двух шагах левее
мостом между двумя краями пропасти служит... скелет гигантского
динозавра, то бишь дракона. Несчастный был убит, что ли, как раз
посредине, но он так огромен, что массивная голова и передние лапы
оказались на той стороне пропасти, а длинный хвост - на этой.
Может быть, даже не убитый, такого убьешь, а от старости. А трещина
появилась и расширилась потом, могут же здесь быть землетрясения?
Свержин Владимир
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Куликов Роман
Херберт Фрэнк