обладанию средством, дающим неограниченную власть, оказались обрубленными.
Теперь кто-то другой должен был заполучить эту власть. Мещерский впал в
запой и пару раз был готов застрелиться.
Правда, вскоре удалось узнать, что незадолго до своего исчезновения
Трехпалый вел переговоры с неким Антоном из Москвы. После некоторых
розысков, длившихся почти полтора месяца, вопрос прояснился. У этого Антона
обнаружилась фамилия - Соловьев и отчество - Борисович. Он оказался
бизнесменом, который до 17 августа числился среди очень крутых, а после -
во всяком случае, для налоговой инспекции - стал числиться "средним".
Оказалось, что от него тянется ниточка все в тот же Франкфурт-на-Майне, к
немецкому бундес-бюргеру Рудольфу фон Воронцоффу. Оттуда конец тянулся
дальше, за океан и упирался в некую малозаметную компанию по производству и
продаже прохладительных напитков "G [AMP] К Limited". Это тихое и скромное
американское ТОО оперировало примерно там же, где и погоревшее на
Зильберштейне "Принс адорабль", - в Карибском бассейне, и тоже жаждало
удивить потребителей крэка и обычного кокаина чем-нибудь новеньким из
синтетики. Разница между компаниями состояла только в том, что французская
действовала сама по себе, а американская довольно тесно сотрудничала с ЦРУ,
которое закрывало глаза на то, что взгляды руководства компании на торговлю
наркотиками не всегда совпадают с официальной позицией американского
правительства.
Все эти сведения добрались до ушей Сержа из разных источников, достоверных
и не очень, а кроме того, были крайне отрывочны. Уточнить те или иные факты
было просто невозможно. Кроме того, информация отнюдь не вселяла оптимизма.
Мещерский отчетливо представлял себе, с какой чудовищной силой ему придется
тягаться. И поскольку никогда не ощущал себя доблестным рыцарем, готовым
сражаться с девятиглавым драконом, очень захотел пристроиться к конторе
Соловьева. Но как подступиться - не знал.
К великому удивлению - радости, он, правда, поначалу не испытывал!
"соловьевцы" сами вышли на Мещерского. И, что было особенно приятно, не
стали мочить Князя. Для начала ему вполне вежливо объяснили то, что он уже
и сам знал. То есть что ловить ему нечего и шанс сохранить жизнь у Сержа
только один - добросовестное сотрудничество с Антоном Борисовичем.
Мещерский развел руками и сказал, что сотрудничать он всегда готов, как
юный пионер, но, увы, не знает, что может предложить господам, которые и
так имеют на руках все козыри.
Представитель Соловьева - некий Магнус - в свою очередь, удивился. Сначала
он даже зарычал на Сержа: "Не пудри мозги, Князь! Ведь ты порошок
притырил!"
Это недопонимание сторон могло, вообще-то, дорого обойтись Мещерскому. Если
б он не воскликнул в отчаянии: "Вам что, Трехпалый так сказал?", то его
скорее всего стали бы очень больно допрашивать. Но этот крик души оказался
спасительной соломинкой. Магнус, как видно, сразу понял, что
"подследственный" ни хрена не в курсе дела.
Оказалось, что Трехпалый вовсе не ушел к "соловьевцам" и даже не был ими
похищен. Напротив, Соловьев и компания были убеждены, что Трехпалого
похитили Гнатюк с Мещерским, которые заодно уперли и пакет с "ноу-хау", и
банку с готовым препаратом, и все прочее, вплоть до экспериментальной
установки.
Кроме того, грешили и на одного из старых друзей Трехпалого, некоего
Магомада. Дело в том, что Магомад слегка накинул цену на свой товар, и
Трехпалый сразу оказался в худшем положении по сравнению с конкурентами. Из
кругов, близких к Трехпалому, шли слухи, будто он сильно огорчился и
ответил тем, что по его наводке двух племянниц Магомада забрали в милицию.
Когда расстроенный дядюшка прилетел вызволять девушек, его самого посадили
за попытку дачи взятки следователю. Понимая, что земляки Магомада,
дознавшись, что и как было, могут испортить Трехпалому не только бизнес, но
и последние восемь пальцев почикать, тот решил организовать Магомаду побег,
но при этом договорился с "соловьевцами", что они отделаются от Магомада и
его баб, когда их привезут в Москву. Отсюда и пошла легенда, будто Соловьев
похитил Трехпалого и Магомада. На самом деле никто из них в Москву не
прилетел. Из тех, кто участвовал в операции по освобождению Магомада и его
племянниц, удалось найти только водителей санитарной "уазки", на которой
дядю и племянниц вывезли из ИВС, и белой "Нивы", на которую они собирались
пересесть и доехать до озера, куда должен был прилететь военный вертолет.
Но тут-то и начались разночтения. Водила с "уазки" клялся и божился, что
высадил кавказцев точно рядом с "Нивой", а водила "Нивы" утверждал, что
прождал полтора часа, но никакой "уазки" не дождался. А вертолетчиков,
которые в нарушение воинской присяги взялись за высокооплачиваемую
работенку, подряжал некий Буба, телохранитель Трехпалого. Кроме него, никто
этих летунов не знал, а сам Буба и его напарник, сопровождавшие Трехпалого,
исчезли бесследно. Команда Трехпалого после исчезновения вождя рассыпалась,
пошли разборки и дележ территории.
В общем и целом, до мая Мещерский кое-как заслужил у "соловьевцев" доверие.
Но тут произошло нечто неожиданное: какие-то вооруженные до зубов люди в
камуфляже и масках похитили самого Антона Борисовича. После этого контора
Соловьева тоже приказала долго жить. Насколько капитально - неизвестно, но
Магнус Князя больше не беспокоил. То ли лег на дно, то ли на кичу засел. К
тому же в одной из телепередач про криминал Серж увидел, как собровцы
раскладывают по асфальту некую оргпреступную группировку, и когда бойцы
правопорядка, вцепившись в волосья задержанным, приподнимали им головы,
чтоб запечатлеть морды на видео, Мещерский рассмотрел две-три знакомых
физии. Он и сам только чудом не попал в поле зрения РУБОПа и примерно месяц
не появлялся в Москве. Единственное, что крепко волновало его в то время,
не угодил ли в ментовку Магнус и не попал ли к ментам номер "сотки",
зарегистрированной на имя пана Юзефа Мизевецкого.
Правда, этот месяц он провел в той самой "нужной" области и нашел хороший
контакт с завотделом областного департамента здравоохранения Борисом
Витальевичем Евсеевым, который уверял, будто он кое-что знает о том, что
производилось в бывшем 14-м цехе химкомбината...
Увы, очень скоро стало ясно, что господин Евсеев тоже не спешит продавать
"ноу-хау", ибо в конкурентную борьбу вступил новый игрок - американский
гражданин Пол Мэнулофф, он же Манулов Павел Николаевич, кузен Власты
Мануловой и... соперник в борьбе за престол!
ЗАСАДА
- Юрик, подъем! - по-отечески скомандовал капитан Ляпунов, и Таран мигом
проснулся. Повертел головой, глянул на свои "тайваньские" - 9.00, как в
аптеке. Законные четыре часа, начиная с пяти утра, Юрка проспал. Пора
службу нести.
Калейдоскопом промелькнули перед внутренним взором сумасшедшие события
вчерашнего дня. Воскресенье называется, мать его так!
Обычно Птицын давал Тарану отгулять выходные, не всегда, конечно, но давал.
Потому что считал: молодой отец должен хоть два дня в неделю общаться с
сыном. Ясно, что это правило без исключений не бывало, но, ежели по ходу
работы в "выходные" Юрке приходилось крепко потеть и рисковать, Генрих
давал ему отгулы в рабочие дни. К тому же так, чтоб сразу, с одного задания
на другое, случалось редко.
А вот на нынешней неделе все пошло именно так. Сперва сами похищали
какого-то типа на улице Тружеников, потом вели перестрелку с похитителями
Василисы, потом возили Ирину на встречу в "Пигмей", после чего была погоня
со стрельбой. Жутко веселая и интересная жизнь! И все без передыху.
В субботу вечером, уже когда стемнело, Ляпунов построил Тарана, Милку,
Топорика и Алика, велел экипироваться по гражданке, садиться в "Ниссан" и
ехать на аэродром. Туда же подъехал на своей личной "Фелиции" Генрих Птицын
в сопровождении "бойцовского" сержанта Толяна и... Василисы. Ее привезли с
завязанными глазами и сразу же провели в самолет, где рядом с ней посадили
Милку - для полного спокойствия, должно быть, чтоб за борт не выпрыгнула.
Впрочем, прыгать премудрая прачка, похоже, вовсе не собиралась. Когда с ее
мордашки сняли повязку, то выяснилось, что она выглядит очень даже неплохо,
те синяки, которые ей поставили бандюки, были аккуратно заштукатурены, а
новых, как видно, ей не поставили. От всяких негативных впечатлений,
пережитых в сарае на карьере, Василиса уже вполне отошла, держалась бодро,
даже глазки Милке состроила. Инструктаж от Птицына получал только сам
Ляпунов, да и то очень короткий - пяти минут не прошло. Погрузились быстро,
тем более что грузить, кроме самих себя, было нечего.
Долетели меньше чем за час. В пути помалкивали, даже Василиса тишину не
нарушала, хотя вообще-то любила поболтать.
Прямо из самолета пересели в микроавтобус, где, кроме водителя, никого не
было, и поехали на ту же самую дачу, где минувшим летом Таран провел
несколько дней в обществе ныне покойного Коли, Ани Петерсон и Фроськи.
Фроська и сейчас присутствовала, но выглядела намного серьезнее, поскольку
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Контровский Владимир
Курылев Олег