принадлежала вся планета... Они владели Землей задолго до того, как в
остывающих океанах появились первые белковые организмы. Ведь мы почти ничего не
знаем о ранней эпохе миросозидания. А длилась она не один миллиард лет. Эта
странная, чуждая нашему пониманию жизнь могла зародиться в облаках межзвездного
газа, в раскаленной магме, в атмосфере звезд, в жерлах вулканов, наконец...
Сейчас невозможно сказать, что именно положило предел царствованию этих
монстров. Ведь, судя по всему, им не может повредить даже космическая
катастрофа. Ни жара, ни холод, ни жесткое излучение, ни ядовитые газы, ни
полное отсутствие атмосферы не способны убить эту жизнь... Впрочем, она никогда
и не умирала по-настоящему. Ее зародыши остались в камне, песке, глине.
Бактерии, рыбы, динозавры, обезьяны и люди, сами того не ведая, заселили уже
занятые территории. Мы пришли на чужое место! Понимаете - на чужое! Мы никогда
не были хозяевами Земли, а только бесправными квартирантами, поселившимися в
неведомо почему опустевшем доме. И вот истинные хозяева начинают возвращаться.
Чудовища, о которых мы даже представление себе не можем составить, создания,
способные походя сметать горы, существа, не имеющие ничего общего с привычными
нам формами жизни, начинают оживать, расти, двигаться, собираться в стаи.
Скорее всего их пробудил катаклизм, называемый Великим Затмением... А может,
зараза, вдохнувшая жизнь в древний прах, пошла именно отсюда, из мирка, где
бывшие хозяева планеты еще процветают... Я этого не знаю. Я знаю лишь то, что
мы заняли чужое место...
на всех тягостное впечатление.
иногда бывает... Думаешь-думаешь о чем-то важном, ломаешь голову, и вдруг -
осенило. Как результат - перевозбуждение. С тобой такого никогда не случалось?
половой.
Лилечка, на которую слова Цыпфа оказали, наверное, наиболее сильное действие.
высшего промысла. Будь он хоть божий, хоть сатанинский. Но иногда наши, так
сказать, смутные предположения могут объяснить что-то ранее необъяснимое. И
совсем не важно, как далеки мы от истины. Главное тут в практическом интересе.
Степные пастухи когда-то считали звезды глазами небесных волков, хотя
ориентировались по ним очень даже неплохо. Вот так и с нашим Левой. Скорее
всего он врет, но объяснение дает вполне правдоподобное. Я сам видел, как земля
вроде дикого зверя ворочалась. Ну и все такое прочее... А сейчас нам идти
нужно. Чуете, как воздух пахнет? Тройным одеколоном... Нет, уж лучше - марочным
портвейном. Райский сад где-то уже под боком!
кислот, пепла и серы, теперь благоухал неведомыми цветами и травами. Леву
спешно поставили на ноги, встряхнули хорошенько, и вся ватага чуть ли не рысцой
устремилась к цепочке скал, маячивших на горизонте. Они чем-то неуловимо
отличались от всех других, виденных здесь ранее, - может, сглаженными, менее
грубыми формами.
едва живых людей. На подходе к скалам их редкая цепочка растянулась метров на
сто. Первым на гребень гряды вскарабкался Зяблик.
какой начнем?
новость. Но только то, что за ней начинается, рассмотреть невозможно. А эта
новость, сам понимаешь, не очень...
на горном альпийском пастбище - свежестью ледника и ароматом медоносов
одновременно, - но открывшийся простор был странно смазан, мутен и бесцветен,
словно его заслоняло от наблюдателей плохо промытое стекло.
сказать по этому поводу?
Завету, то бог, изгнавший из рая наших прародителей, принял меры к тому, чтобы
Эдемский сад был скрыт от глаз людей. Его границы до сих пор окутаны пеленой
облаков. Это следует хотя бы из того, что древние иудеи отождествляли
пресловутых херувимов с демонами небесной стихии, которым подвластны тучи,
туманы, бури и грозы. А у Данте говорится о стене огня, отделяющей земной рай
от чистилища. Впрочем, тот огонь не может причинить вред праведным душам.
и Данте в ход пошел. Авторитета нашли! Да он же сплошные небылицы сочинял.
всматривался в смутную, как будто бы даже колеблющуюся даль. - А сквозь туман
мы как-нибудь прорвемся. Да и выбирать не из чего. Вперед, доходяги!
врагов и нечаянные подвохи слепой природы, но когда тебя начинает обманывать
само мироздание, незыблемое прежде, это воспринимается как катастрофа.
выстрела, но и спустя шесть часов ходьбы неясные, бесцветные силуэты неизвестно
чего - не то скал, не то деревьев - не стали ближе ни на сантиметр. И тем не
менее то, что влекло их к себе, не было миражом - они слышали шелест листвы и
крики птиц, они ощущали на своих лицах ласковые поцелуи душистого ветерка.
Его попробовали поднять, ухватили за руки и за ноги, но упали уже все скопом.
Долго лежали, хрипло дыша и давясь кашлем. Действие бдолаха, по-видимому,
заканчивалось, и неведомая болезнь, утихшая на время, теперь прогрессировала на
глазах - суставы страшно распухли, кожа покрылась багровой сыпью и нарывами,
губы посинели, в легких сипело и перхало, сознание мутилось.
не лучше остальных. - Аут...
какой... Может, сотня шагов всего и осталась... За что нам такое наказание? А,
Лева?
бесполезно... Этих метров нам не пройти и за тысячу лет... Здесь какой-то фокус
с пространством...
опять спасут?
принялась мучить аккордеон. Слушать звуки, которые извлекали из
многострадального инструмента ее вдруг потерявшие сноровку пальцы, было так же
нестерпимо, как наблюдать за агонией повешенной кошки. Поняв это, Лилечка
пустила слезу и отпихнула аккордеон в сторону.
интонацией, что сразу стало ясно, куда она клонит. - Если спасти не можете, то
хоть страдать не дайте... Неужели вам на меня пули жалко?
жалко... Гнусность это...
не готов.
душа которого уже собирается отлететь в мир иной. Верка обняла его и чмокнула в
лоб.
умереть спокойно.
трудом поднимаясь на ноги. - Именно это и собираюсь... Хочу, чтобы все вы
спокойно умерли. Прощайте, зайчики...
зеленое ребристое яйцо, уже освобожденное от предохранительной чеки.
гранату из рук, а потом бы даже подбросил ее немного, чтобы осколки хлестанули
сверху шрапнелью, наверняка. Верка же просто выронила смертоносный снаряд из
ладони, словно он кусался или обжигал кожу. Уже потом, увидев, как метнулся к
ней Зяблик (откуда только силы взялись?), она попыталась исправить оплошность и
прижать гранату к земле ногой, да не успела - та уже летела в сторону.
только накануне вылезших на поверхность земли, еще успела звякнуть,
перекатываясь среди них, и уж после этого рванула. Визга осколков никто не
услышал, но результат взрыва превзошел все ожидания - равнина содрогнулась от
горизонта до горизонта, даже дальние горы пустились вприсядку.
успокоиться. Не прекращался и грохот. Он словно ушел под землю и перекатывался
там, как эхо в гулкой пещере, не только не слабея, но даже как бы набирая мощь.
гранатой грибообразные камни. - Смотрите!
побольше мельничного жернова, - не то стремились поглубже зарыться в землю, не
то рвались наружу. Внезапно между ними опять грохнуло, и вверх, словно зубная
паста из тюбика, стала выдавливаться какая-то сизоватая, глянцево
поблескивающая масса. Поднимаясь толстенным столбом, она извивалась, как живая
(а может, и была таковой), потом, изгибаясь крючком, плюхалась на землю, ползла
некоторое расстояние, постепенно принимая цвет окружающей местности, и вскоре
застывала, сразу покрываясь сетью мелких трещин.
Лондон Джек
Шилова Юлия
Конюшевский Владислав
Орловский Гай Юлий
Грабб Джеф
Прозоров Александр