Чтение 78–й страницы книги ~Скрут~

Они стояли на опушке леса. Дорога к людям, заброшенная, мокрая от росы, от
обочины до обочины была затянута туманом, и колючие кусты, стоявшие по
сторонам, как стражи, казались гротескными черными статуями.

- Куда ты пойдешь? - спросил Игар, глядя в сторону.

Илаза коротко вздохнула:

- К матери... Я пойду к матери, Игар. В конце концов... - она хотела
что-то добавить, но осеклась и замолчала. Носком башмака поддела кустик
желтеющей травы; печально улыбнулась:

- Может быть, когда-нибудь?..

- Да, - сказал он быстро. - Конечно. Когда-нибудь, когда все это
забудется... Илаза отвела глаза:

- Дорого бы я заплатила, чтобы... забыть... Но не выйдет, как ты думаешь,
Игар?

- Не выйдет, - подтвердил он тихо. - И у меня тоже.

Илаза поддела травяной кустик еще раз, так, что он накренился, задрав
белесые корни и обнажая черную, рыхлую землю под собой.

- Жалко... Но... но ведь надо на что-то надеяться? Да?

- Да... Смотри!

Оба задрали головы, всматриваясь в небо над лесом. Озаренная восходящим
солнцем, там парила, раскинув крылья, огромная белая птица.

Эта птица смогла бы, наверное, накрыть собой поселок; двое, глядевшие в
небо, различали каждое перышко в хвосте, каждый изгиб изящной шеи и, кажется,
даже внимательный взгляд...

Небесная птица, сложившаяся из утренних облаков, дрогнула - и растаяла под
порывами ветра. Распалась туманными хлопьями.

Оба молчали. Игар, стиснув зубы, чувствовал, как липкая тяжесть, сдавившая
грудь так давно, что он забыл и мыслить себя свободным, - как эта давящая
тяжесть отступает. Уходит, оставляя после себя хрупкий, измученный покой.

* * *

Девочка стояла среди большого леса, и глаза ее казались черными от
непомерно расширенных зрачков.

А рядом с ней, на расстоянии вытянутой руки, стоял ОН.

Девочка много лет жила в обличье взрослой и умудренной жизнью женщины, а
ОН - он жил в обличье...

...о котором лучше не говорить. На которое страшно смотреть - но она
смотрела, и по взрослому ее лицу текли, обгоняя друг друга, слезы.

Перед ними лежала река - широкая и мелкая, девочке по колено. На дне
смутно белели мелкие камушки - а посреди потока лежал еще один, огромный и
плоский, выступающий над водой, будто жертвенный стол. Не зря люди давным-давно
прозвали его Алтарем.

Рассвет над рекой набирал силу, и, присмотревшись, можно было разглядеть
на плоском камне пеньки прогоревших свечей. Два, три, четыре...

- Тиар.

И тогда девочка обернула к нему мокрое, измененное временем, почти
испуганное и почти счастливое лицо.

Святая Птица, помоги им.