прощался, называя каждого по имени.
Свавильдом. Впервые силачи-берсерки не нашли повода для смешных и
бессмысленных споров на потеху другим. Канут, Лодин, Бранд... Запах
разложения был нестерпим.
островами и протоками, зеленые леса, уходившие вдаль.
провожали крики биармов, суливших ту же участь живым.
еще шестьдесят один викинг и, быть может, не один из живых носит в своей
крови начала той же смерти.
песнь Великого Скальда:
реки, одним и тем же криком:
лишь место погребального костра и пристань.
дым погребения вздымался тучами, пламя лизало безжизненные тела.
котором едва различались знакомые слова:
подхватил:
викинги отступали шаг за шагом.
вестфольдинги уходили железным кулаком, спешным шагом. Скорее бы, скорее
на румы - и прочь, в море, в море! Подальше от берегов Вин-о!
уносился ввысь, и никто, даже Отец Вотан, не мог бы погасить погребальный
костер вестфольдингов, воздвигнутый Оттаром на чужой земле - вместо тына и
горда Нового Нидароса...
3
короткую носовую палубу "Дракона" заглядывали отблески пламени горящих
расшив, к черпальщику свалился нож, потерянный одним из викингов.
Черпальщик подобрал странную вещь, попробовал пальцем острие и увидел
каплю своей крови.
трудно выполнять обязанности, о смысле которых он забыл.
Она могла для чего-то разрезать его грудь и достать кусок живого мяса. В
ушах черпальщика сохранился ее голос. Сама она появлялась по ночам, а днем
пряталась в дальнем черном углу под палубой, в основании шеи зверя. Он
боялся этой белой женщины. Но ее образ притягивал его. И он возненавидел
всегда полную жидкости черпальню и черпало на длинной рукоятке. Такое
тяжелое-тяжелое, зачем оно?..
него подбородок и, быть может, пытался что-то вспомнить. Для чего этот
жесткий обруч и откуда он взялся?
взглядывал вниз. Он не обращал внимания на комаров, которые густо сидели
на его лице и всех не прикрытых лохмотьями частях тела и копались в
огрубелой коже.
звуки и почувствовал удары. Не боль, только удары. Кормчий "Дракона"
заключил, что черпальщик износился, как весло, бортовая доска и другая
часть драккара. Слишком долго просидев на цепи под палубой, черпальщик сам
превратился в дерево, тем закончив свои срок. Заменить его было некем.
"Дракон" спокойно отдыхал у пристани. Его кормчего, ближайшего помощника
ярла, всецело поглощали трудности войны с биармами. В дальнейшем,
угнетенный мыслью об уколе стрелой, Эстольд совсем забыл об отупевшем
траллсе.
лизал железо. Холод металла и острота клинка напоминали не сознанию, а
пальцам и рукам о свойствах ножа.
под низкой палубой. Черпальщик мог бы вырезать вбитый в киль крюк,
державший цепь на ноге, и скользнуть через борт с надеждой на успех.
Ныне для прихода такой мысли было слишком поздно. Он захотел проникнуть
сквозь днище драккара. Когда и как он решился, он не знал. Вода в
черпальне мешала работать, он выздоровел и вовремя выбрасывал жидкость за
борт и ковырял жесткое дубовое дерево.
как гуденье шмеля, звуках голоса превращенного в зверя человека вряд ли
кто смог бы уловить ритмы песен белой красавицы Гильдис.
без особого расчета, но умеет приспособить сечение отверстия для своего
тела. Когда ему казалось, что кто-нибудь может заглянуть под палубу, он
прятал нож и замирал, скорченный и бесформенный кусок, не как человек, а
как та же мышь, почуявшая запах кошки.
долбил не сплошь, а канавкой, пытаясь описать окружность. Он узнавал
глубину пальцем и точил древесину везде на одинаковую глубину. Потом он
толкнет дерево и выскочит целиком, щель для него не годилась. И чем дальше
он вырвется от драккара, тем лучше. Потому он протачивал не бок, а самый
низ днища. Мешало толстое бревно киля и, завершая окружность, он дважды
прорезал его.
черпальню вода разливалась, мешала работать. Он опорожнял черпальню. О
том, что кругом драккара вода, он не знал.
Затем он ушел глубоко в воду под тяжестью добычи. Черпальня быстро
переполнялась и отрывала черпальщика от его дела. Добычи было очень много,
траллс сидел в темноте, и ему оставили столько места, чтобы он мог
размахнуться черпалом.
переполняются. Самое хорошее и просмоленное дерево нуждается во времени
для набухания. Эстольд заметил, что оба черпальщика, и на корме и на носу
"Дракона", работают одинаково хорошо.
Глава седьмая
1
палубах драккаров и на румах между гребцами.
причальные канаты из китовых ремней, а уже надвигались поморянские
латники, - их Оттар насчитал до пятидесяти, - и спешили бездоспешные воины
с дощатыми щитами.
драккаров полетели стрелы. Помня об отравленных стрелах, кормчие избегали
никчемного состязания в меткости и спешили отвернуть от материкового
берега. Вестфольдинги владели водой, на речных островах ниже пристани не
было засад. Бессильные стрелы уже лишь на излете достигали "Дракона",
отошедшего последним.