Чтение 78–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

"Ладно, сердись побольше, - усмехнулся ДаАртаньян, - мне будет легче;
когда мы разговаривали с тобой в Блуа, я выложил тебе далеко не все".

Людовик встал, провел рукою по лбу, потом остановился перед даАр-
таньяном и посмотрел на него властно, но приветливо.

"Чего он хочет от меня? - недоумевал мушкетер. - Пусть бы говорил
поскорее".

- Сударь, - сказал король, - вы, вероятно, знаете, что кардинал умер?

- Знаю, ваше величество.

- Следовательно, поняли, что теперь я управляю сам?

- Для этого не нужно было умирать кардиналу: король всегда может уп-
равлять, если хочет.

- Да, но помните, что вы говорили мне в Блуа?

"А, вот оно! - подумал ДаАртаньян. - Я не ошибся. Тем лучше. Значит,
чутье мне еще не изменяет".

- Вы не отвечаете? - спросил король.

- Кажется, помню, ваше величество.

- Если вы забыли, то я все помню! Вот что говорили вы мне, слушайте
внимательно.

- О, я слушаю с полным вниманием. Вероятно, этот рассказ будет не ли-
шен интереса.

Людовик еще раз взглянул на мушкетера. ДаАртаньян погладил перо на
шляпе, потом закрутил усы и стал ждать без всяких признаков страха.

Король продолжал:

- Выходя в отставку, вы высказали мне всю правду?

- Да, ваше величество.

- То есть сказали мне все, что считали правдой относительно моего об-
раза мыслей и действий? Это уже большая заслуга. Сначала вы сказали, что
служите моему семейству тридцать четыре года и что устали...

- Верно, ваше величество.

- А потом сознались, что усталость - это только предлог, а настоящая
причина - недовольство.

- Действительно, я был недоволен, но нигде и никогда не проявлял это-
го. Если я, как честный человек, открыто признался в недовольстве вашему
величеству, то даже не думал о нем в присутствии кого-нибудь посторонне-
го.

- Не извиняйтесь, господин ДаАртаньян, и слушайте дальше. Упрекнув
меня, вы получили в ответ обещание. Я сказал вам: "Подождите!.. " Не так
ли?

- Да, это правда, как и то, что я имел честь ответить вашему вели-
честву.

- Вы ответили мне: "Ждать! Нет, не могу. Исполните обещанное сейчас
же!.. " Не извиняйтесь, повторяю вам... Все это было очень естественно,
но вы не пожалели вашего короля, господин ДаАртаньян.

- Как мог простой солдат жалеть короля! Помилуйте, ваше величество!

- Вы очень хорошо понимаете меня. Вы отлично знаете, что тогда следо-
вало щадить меня; что в то время не я был здесь властелином и все мои
надежды были на будущее. Когда я говорил об этом будущем, вы отвечали
мне: "Увольте меня в отставку... немедленно!"

ДаАртаньян прикусил усы.

- Правда, - прошептал он.

- Вы не льстили мне, когда я находился в бедственном положении, -
прибавил король.

- Но, - возразил ДаАртаньян, гордо подняв голову, - если я не льстил
тогда вашему величеству, то и не изменял вам. Я даром проливал кровь
свою, я стерег дверь, как собака, очень хорошо зная, что мне не бросят
ни хлеба, ни кости. Я сам был очень беден, но никогда ничего не просил,
кроме отставки, о которой ваше величество изволите говорить.

- Знаю, вы честный человек... но я был молод, и вы должны были поща-
дить меня... В чем могли вы упрекнуть короля?.. В том, что он не оказал
помощи королю Карлу Второму... Скажем более: в том, что он не женился на
Марии Манчини?

При этих словах король пристально посмотрел на мушкетера.

"Ага, - подумал ДаАртаньян. - Он не только все помнит, но даже угады-
вает".

Людовик продолжал:

- Осуждение ваше касалось и короля и человека...

Моя слабость... да, вы сочли это слабостью...

ДаАртаньян не отвечал.

- Вы упрекали меня и за мою слабость перед покойным кардиналом. Но
разве не кардинал возвысил и поддержал меня?.. В то же время он возвы-
шался сам и поддерживал самого себя, я это знаю; но, во всяком случае,
услуги его не подлежат сомнению. Неужели вы бы больше любили меня, лучше
служили мне, если бы я был неблагодарным эгоистом?

- Государь...

- Перестанем говорить об этом: вас это огорчает, а меня мучит.

ДаАртаньян не был уличен. Молодой король, заговорив с ним надменно,
ничего не добился от него.

- Задумывались ли вы с тех пор? - заговорил снова Людовик.

- О чем, ваше величество? - вежливо спросил д'Артаньян.

- Обо всем, что я сказал вам.

- Да, ваше величестве...

- И вы только ждали случая вернуться к этому разговору?

- Ваше величество...

- Вы, кажется, колеблетесь...

- Ваше величество, я никак не могу понять, о чем вы изволите гово-
рить.

Людовик нахмурился.

- Простите, государь, у меня очень неповоротливый ум... Я многого не
могу понять, но уж если понял, то никогда не забуду.

- Да, память у вас хорошая.

- Почти такая же, как и у вашего величества.

- Решайтесь скорее. Мне время дорого. Что вы делаете с тех пор, как
вышли в отставку?

- Ищу счастья, ваше величество.

- Жестокие слова, господин даАртаньян.

- Ваше величество неверно поняли меня. Я питаю к королю величайшее
почтение. Правда, я привык жить в лагерях и казармах и выражаюсь, может
быть, недостаточно изысканно, но, ваше величество, вы стоите надо мною
так высоко, что вас не может оскорбить слово, нечаянно вырвавшееся у
солдата.

- В самом деле, я знаю, что вы совершили блестящий подвиг в Англии.
Жалею только, что вы не сдержали обещания.

- Я! - вскричал даАртаньян.

- Разумеется... Вы дали мне честное слово, что, оставив мою службу,
не будете служить никому... А ведь вы служили королю Карлу Второму, ког-
да устроили чудесное похищение генерала Монка...

- Извините, ваше величество, я служил самому себе.

- И успешно?

- С таким же успехом, с каким совершали свои подвиги полководцы пят-
надцатого века.

- Что вы называете успехом?

- Сто тысяч экю, которые теперь принадлежат мне. В неделю я получил
денег втрое больше, чем за пятьдесят лет.

- Сумма немалая... но вы будете стремиться увеличить ее?

- Я, государь? Вчетверо меньшее состояние показалось бы мне сокрови-
щем. Клянусь вам, я и не помышляю об увеличении его.

- Так вы хотите жить в праздности и расстаться со шпагой?

- Я уже расстался с ней.

- Это невозможно, господин даАртаньян! - сказал Людовик XIV реши-
тельно.

- Почему же?

- Потому, что я не хочу этого, - сказал молодой король так твердо и
властно, что даАртаньяном овладело удивление и даже беспокойство.

- Ваше величество, позволите ли ответить вам? - спросил он.

- Говорите!

- Я принял это решение, когда был беден.

- Дальше!

- А теперь, когда я трудами своими нажил прочное состояние, вашему
величеству угодно лишить меня независимости? Вам угодно осудить меня на
меньшее, когда я приобрел большее?

- Кто позволил вам угадывать мои намерения и рассуждать о моих пла-
нах? - спросил Людовик гневно. - Кто сказал вам, что сделаю я и что при-
дется делать вам?

- Ваше величество, - спокойно сказал мушкетер, - кажется, той откро-
венности, с какой мы объяснялись тогда в Блуа, теперь уже нет.

- Да, все изменилось.

- От души поздравляю ваше величество, но....

- Вы не верите этому?

- Я не государственный муж, но у меня тоже верный взгляд, и дело мне
представляется не так, как вашему величеству. Царство Мазарини кончи-
лось; начинается владычество финансовых тузов. У них в руках деньги. Ва-
ше величество, вероятно, не часто видите их. Жить под властью этих про-
жорливых волков тяжело для человека, который надеялся на независимость.

В эту минуту кто-то поскребся у дверей; король горделиво поднял голо-
ву.

- Извините, господин даАртаньян, - сказал король, - это господин
Кольбер с докладом. Войдите, господин Кольбер.

ДаАртаньян отступил на несколько шагов. Кольбер явился с бумагами и
подошел к королю.

Нечего и говорить, что гасконец не упустил удобного случая и устремил