тусклых синих глаз и бесцветных узких губ. Она смотрела на пришельца с
интересом и даже с надеждой. Еще не зная, почему она смотрит на него с
надеждой, Бок решил тем не менее воспользоваться этим.
знакомого. - Мне хочется удивить его.
вернулись хорошие манеры.
но причина поразила его. Обстановка дома напоминала его собственную квартиру
в Берлине - та же сделанная по заказу мебель, что выглядела так хорошо по
сравнению с мебелью, доступной рядовым гражданам ГДР, теперь не произвела на
него впечатления. Может быть, виной тому сравнение с "мерседесом", на
котором он приехал? - подумал Бок, слыша приближающиеся шаги. Но нет, такое
впечатление создавала пыль. Фрау Фромм не следила за чистотой в доме, как
подобает хорошей немецкой домохозяйке. Верный признак, что в семье не все в
порядке.
мгновение узнал гостя. - Как я рад видеть тебя!
и протянул руку. - Сколько времени прошло, Манфред!
вышли из гостиной под пристальным взглядом фрау Фромм. Доктор Фромм плотно
закрыл дверь и лишь потом повернулся к Боку.
станцию.
атомной станции Любмин-Норд. Ее построили двадцать лет назад по проекту
советских инженеров и оборудовали реакторами ВВЕР-230. Несмотря на
примитивную конструкцию, эти реакторы при квалифицированных немецких
инженерах и операторах работали вполне удовлетворительно. В отличие от
Чернобыля на этой станции реакторы находились под защитным куполом. Станция
была не особенно надежной - как и не слишком опасной, - но исправно
работала: два реактора давали 816 мегаватт электроэнергии плюс немалое
количество расщепляемого материала, пригодного для военных целей.
собой естественное продолжение германского духа, который, с одной стороны,
преклонялся перед всем живым в мире, пытаясь всеми силами умертвить это
живое - с другой. Партия "зеленых", созданная из крайних - или наиболее
последовательных - элементов движения за охрану окружающей среды, выступала
против многого, в равной степени неприятного и для Коммунистического блока.
Однако "зеленые", потерпевшие неудачу в борьбе против развертывания
тактических ракет с ядерными боеголовками - и после того как их успешное
развертывание завершилось договором об уничтожении ракет средней дальности,
- теперь подняли адский шум в той части Германии, которая раньше называлась
ГДР. Кошмарные масштабы заражения окружающей среды на востоке страны
превратились для "зеленых" в навязчивую идею, и первой в списке для расправы
была атомная промышленность, которую они называли отвратительной и предельно
ненадежной. Бок напомнил себе, что "зеленые" никогда не находились под
серьезным политическим контролем. Их партия не станет влиятельной силой на
политической арене страны, и теперь ею пользовалось то же самое
правительство, которое относительно недавно было так ею недовольно. Если
раньше "зеленые" вопили об отравлении Рейна и заражении Рура заводами
Круппа, а также ужасались при размещении ядерных ракет НАТО, то теперь они
отправились в крестовый поход на восток с куда большей страстью, чем
Барбаросса во главе армии крестоносцев на Святую землю. Их непрерывное
брюзжание по поводу беспорядков на востоке Германии гарантировало, что
социализм не скоро вернется сюда. Активность "зеленых" вынудила Бока и
Фромма серьезно задуматься, а не была ли деятельность экологов ловким
тактическим ходом капиталистов с самого начала.
разработала план саботажа западногерманского реактора, и ей потребовался
совет специалиста, как осуществить это с наибольшей эффективностью. Хотя
попытка не стала достоянием общественности, предотвратить нападение на
атомный реактор удалось лишь в последнюю минуту. Ликование по поводу успеха
западногерманской службы безопасности поставило бы атомную промышленность
ФРГ на грань краха.
всего три дня в неделю. Меня заменил "технический эксперт" с Запада, хотя
он, разумеется, позволяет мне "давать советы", - сообщил Фромм.
недавнем прошлом был главным инженером военного проекта, который вынашивал
Эрих Хонеккер. Несмотря на то что русские и немцы были союзниками в рамках
мировой социалистической системы, они так и не стали настоящими друзьями. На
протяжении доброй тысячи лет обе нации относились друг к другу с
подозрительностью. Германская Демократическая Республика по крайней мере
попыталась построить социализм, тогда как русские потерпели полную неудачу.
В результате вооруженные силы Восточной Германии так и не смогли сравниться
по своей мощи с армией на Западе. До последнего момента русские опасались
немцев, даже тех, что были на их стороне, и вдруг, совершенно неожиданно,
допустили объединение Германии в единое государство. Но задолго до этого
непонятного шага русских Эрих Хонеккер пришел к выводу, что подобная
подозрительность может оказать влияние на стратегический баланс, и решил
сохранить в ГДР часть плутония, получаемого в Грейфсвальде и на других
реакторах. Манфред Фромм обладал ничуть не меньшими знаниями, необходимыми
для создания атомной бомбы, чем любой русский или американский ученый, хотя
ему и не довелось воспользоваться этими знаниями на практике. В течение
десяти лет восточные немцы тайно накапливали плутоний до тех пор, пока в
последнем приступе марксистской преданности его не передали русским
товарищам, чтобы не допустить захвата плутония Западом. Этот заключительный
акт стал поводом для яростных взаимных упреков, причем настолько
несдержанных, что не все материалы, связанные с подготовкой атомного оружия,
были переданы русским. Теперь все контакты между русскими атомщиками и
коллегами Фромма были прерваны.
стола конверт из плотной бумаги. - Приглашают на работу в Аргентину. Мои
коллеги с Запада, да и многие прежние друзья уже там, переехали несколько
лет назад.
деньги перечисляются в швейцарские банки, и все остальные прелести, -
произнес он бесстрастным голосом. Оба понимали, что принять такое
предложение Фромм не мог. Для него работать на фашистов было так же
невозможно, как дышать водой. Его дед, один из основателей спартаковского
движения, погиб в нацистском концлагере вскоре после прихода Гитлера к
власти. Отец работал в коммунистическом подполье, участвовал в знаменитой
шпионской группе "Красный оркестр", сумел каким-то образом пережить войну,
несмотря на беспрерывные преследования со стороны гестапо и
"Зихерхайтсдинст", и оставался уважаемым членом партии до самой смерти.
Фромм учился марксизму-ленинизму с того момента, как стал ходить, а
ликвидация его профессии не заставила полюбить новую политическую систему,
которую его всегда учили презирать. Его увольняют с работы, он не сумел
осуществить свои честолюбивые мечты, а теперь какой-то недоучка - инженер из
Геттингена - обращается с ним, как с мальчишкой. Но хуже всего было то, что
жена настаивала, чтобы он согласился на предложение переехать в Аргентину, и
превратила семейную жизнь в ад из-за его отказа. Наконец он решил, что может
задать вопрос.
на то что ты ловко изменил внешность, тебе угрожает опасность.
Бок.
систему охраны, когда до начала операции оставалось всего три дня.
ущербе для окружающей среды, она заколебалась. Нам ничего не оставалось, как
превратить ее в часть окружающей среды. - Гюнтер вспомнил, что стреляла
Петра. Нет ничего хуже осведомителя, и было только справедливо, что именно
Петра исполнила приговор.
попытка Фромма пошутить, и она оказалась такой же безуспешной, как и обычно.
Манфред Фромм был начисто лишен чувства юмора.
к тому, что уже сказал. ТЫ должен принять решение на основе услышанного. - У
Бока не было сейчас пистолета, только нож. Он подумал, понимает ли Манфред
выбор, перед которым оказался? Вряд ли. Несмотря на свою идеологическую
чистоту, Фромм оставался технократом и его взгляд на события в мире был
недостаточно широким.
Флинт Эрик
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Шилова Юлия