давление, срабатывает какая-то защелка, и шлем молниеносно оказывается на
месте. Тут же включается дыхательный аппарат. От понижения температуры
шлем так же моментально опускается. Надежная защита в космическом
путешествии.
Не зря Афанасий Гаврилович спрашивал.
лаборатории. Уж очень интересные данные были получены в последнем
ионосферном полете "Униона". Сопоставляя их с результатами своих
многочисленных экспериментов, Набатников вывел определенную закономерность
в поведении некоторых космических частиц, и сегодня наиболее близко
подошел к решению задачи. Все зависело от течения реакции в его новом
аппарате.
эксперимент, который Афанасий Гаврилович должен был провести сам. Он ждал
этой минуты.
широкое окно с защитными стеклами. А там среди сосудов с реактивами,
необходимыми для сегодняшнего опыта, стоял свинцовый цилиндр с выводными
трубками и кабелями, которые уже были присоединены к измерительным
приборам.
бы концентрируется в одном решающем мгновении. Последний эксперимент!
должен поделиться с другими - выбежал из лаборатории и весело приказал:
института, Афанасий Гаврилович обвел их сияющими глазами, извинился за
нарушение обычных традиций, потому что выступает без всякой подготовки,
без графиков, таблиц и диаграмм.
этого слова, - заметно окая от волнения, предупредил Набатников. - Это
скорее всего разговор о близкой мечте, до которой я, кажется, дотронулся
рукой. К чему такое нетерпение? Не лучше ли подождать публикации труда,
разработки солидной теории? Все это будет в свое время. А сейчас мне
разрешили поделиться с вами первыми успехами...
странному характеру его доклада.
"философский камень" - мечта алхимиков. Простите за сказочную, а не
научную терминологию.
частиц, о том, как при некоторых специально созданных условиях они
воздействуют на многие вещества и превращают одно в другое.
мы получаем дешевую атомную энергию. Не из урана и не путем сложного
синтеза водорода, но если один из новых экспериментов будет удачным, то я
представляю себе маленькие электростанции в каждом поселке, совхозе, в
любой деревне, в самых недоступных и отдаленных местах. И главное -
никаких высоковольтных линий, которые тянутся на сотни и тысячи километров.
межпланетные корабли...
технических особенностях, цифровых данных и прочих существенных деталях
никто не спрашивал. Всему будет свое время.
пропали, завязнув в облаках. Стало темнеть, похолодало. Постепенно, один
за одним, спускались вниз сотрудники и гости. Остались, как говорится,
только близкие.
связан и трудом и мечтой. Здесь же молодая поросль: Багрецов, Бабкин, Нюра.
очки, и то ли отблеск оранжевых облаков, то ли внутренняя радость
светились в его глазах.
он-то темный?" - Не моего ума дело, но ведь если представить себе, то,
пожалуй, из всякой чепухи, из глины; из грязи можно золото делать и
энергию добывать...
вдруг захмелел и стал бормотать что-то совершенно ненаучное:
заменим - аккумуляторными. Нечего воздух отравлять. Тогда я еще сто лет
проживу.
имея на борту двух человек - Пояркова и Багрецова. Это будут лишь
предварительные испытания. Через несколько суток "Унион" должен
приземлиться на одном из военных аэродромов, после чего результаты полета
могут быть опубликованы.
Дерябину, которых он вызвал к себе в кабинет. - Я не хочу сравнивать, но
даже о полете первых спутников мы сообщали лишь после выведения их на
орбиты. О других полетах тоже ничего не писали заранее.
даже гости знают, что готовится запуск "Униона". Они ждут этого события и
будут провожать нас.
известно о полете с людьми. Когда "Унион" выйдет на орбиту, тогда можно
сообщить, что в нем есть обезьяна по прозвищу "Яшка-гипертоник", Тимошка,
весьма уважаемый пес, потерявший глаз в защите частной собственности. А
кроме того, летят и другие, менее знаменитые четвероногие. Вот и все.
как-нибудь обеспечим. Рядом с кабинетом начальника есть лаборатория, куда,
кроме Афанасия и двух-трех сотрудников, никто не вхож. Там мы установим
телеметрическую аппаратуру, чтобы исследовать твое, Серафим, и Димкино
самочувствие. Понятно?
объяснить людям наше таинственное исчезновение? Ведь мы не покажемся здесь
несколько дней.
ершистые усы.
места следить за "Унионом"? Нецелесообразно.
спросил Поярков, вставая.
существо. Предупреждаю, ей ни гугу. - Он приложил палец к губам.
я, как всегда напоминал Толь Толич, человек беспартийный. И в общем,
тактично выставляюсь за дверь.
партийный, если пользоваться определением Димки Багрецова, который считал
Набатникова настоящим коммунистом; потому что у него большая душа. И
беседу эту надо держать в секрете ото всех, даже от самого Багрецова, хотя
он и приложил все старания, чтобы она состоялась.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Здесь Набатников вспоминает арифметику, интересуется
Вполне понятно, что после своего открытия, которое Набатников скромно
называл "одним из частных решений перспективной задачи" - называл то ли в
шутку, то ли потому, что некогда было думать о формулировках, - он сделал
все возможное для нового исключительного эксперимента, подтверждающего
практическую ценность его работы.
точки зрения студента обладали весьма скромными познаниями в теоретической
физике и не очень точно представляли себе, скажем, космическую частицу
"мю-мезон", вдруг согласились с Набатниковым и, отклонив притязания
виднейших астрономов, астроботаников, радиофизиков и других ученых,
утвердили программу испытаний "Униона" так, как хотел Набатников.
сократить весьма возросшие требования физиологов, которые доказывали, что
сейчас в центре внимания должен быть человек как хозяин космоса. И ученые,