Оставалось попросить о малости: - Прикончи меня, брат. Хотя бы этим ты мне
обязан...
- повторил он придушенным голосом, и лицо его, освещенное пламенем
хрустального шарика, побелело. Свирепея, он повернулся и простер руку к
драконидам. Молнии стекли с его пальцев и поразили отвратительных тварей.
Вопя от боли и изумления, дракониды один за другим валились в черную воду,
и вскоре на поверхности заклубилась зеленая кровавая пена: новорожденные
драконы пожирали своих двоюродных родственников.
для того, чтобы о чем-нибудь думать. Он только слышал бряцание чьих-то
мечей, перекликающиеся голоса. Он начал падать вперед, увидел, как
устремляется навстречу черная вода...
на скале рядом со своим братом. Рейстлин стоял подле него на коленях,
держа в руке посох.
Неверным движением он поднял руку и коснулся плеча брата, ощутив бархатную
мякоть его одежд.
больше, чем в темных водах внизу. - На сей раз я спасу тебе жизнь, но
больше чтобы никаких счетов. Я ничем тебе не обязан!
использовать эту... эту штуку... - он указал на Око, - ...чтобы нам с
тобой убраться отсюда?
братец. И потом - ты что, уже забыл о тех, что явились с тобой сюда?
мокрые камни. - И Танис! Как насчет того, чтобы...
десятикратно, - хмыкнул Рейстлин. - Не расплатиться ли мне лучше с
другими?
Исполняя последние приказы своей Владычицы, в пещеру врывались войска.
костлявых пальцев заставило его остановиться.
усмешка. - С некоторых пор я не нуждаюсь в тебе. И уже не буду
нуждаться... никогда более. Смотри!
Карамону, все-таки вытащившему меч, только и оставалось, что стоять подле
брата и благоговейно смотреть, как его чары поражают врага за врагом.
Молнии с треском срывались с рук колдуна, пламя слетало с ладоней, из
ниоткуда возникали призраки до того страшные, что самый ужас, излучаемый
ими, был смертоносен.
который по слову Рейстлина огласил пещеру воинственным песнопением, а по
другому его слову - исчез без следа. Драконья молодь в ужасе спешила
укрыться в темных, потайных логовах, где плесневела скорлупа их яиц.
Дракониды обугливались и чернели в огне. Темные жрецы, которых последний
приказ их Владычицы тучами ринул в подземелье, пали, пронзенные стаями
сверкающих копий, и исступленные молитвы их сменились предсмертными
криками...
истребить юного выскочку... И, едва появившись, с ужасом убедились, что,
при всей их древности, Рейстлин некоторым мистическим образом был еще
старше их. Его сила не поддавалось описанию; победить его было попросту
невозможно. Прозвучали заклинания, и маги стали исчезать один за другим,
причем многие, улетучиваясь, с глубоким почтением кланялись Рейстлину...
свет Посоха Мага заливал пустую пещеру. Храм поминутно сотрясала новая
судорога, и Карамон с опаской поглядывал вверх. Магическая битва длилась
какие-то мгновения. Но Карамону в горячке уже казалось, что они с братом
торчали в этом жутком месте чуть не всю жизнь.
на брата.
задрожала и раскололась сломанная колонна, усеянная самоцветами. Карамон
поднял глаза к готовому обрушиться потолку, и в лицо ему посыпалась
каменная крошка.
черных одежд и раздраженно бросил брату: - Пошли отсюда. Идти-то сможешь?
оттолкнувшись от камней, он шагнул вперед, но тут же зашатался и чуть не
упал. - Я думал... я крепче, - простонал он и схватился за бок.
лицу тек пот. Он сделал еще шаг...
к нему Карамон. Потом маг протянул ему руку.
Каменные глыбы рушились вниз, круша и сметая все живое внизу. Хаос,
царивший в Зале, сменила паника. Напрасно офицеры выкрикивали команды,
напрасно подкрепляли свои слова ударами кнутов, а то и мечей, - воины
думали только об одном: как бы спасти свою жизнь, как бы успеть выскочить
из рушащегося Храма. В своем бегстве они безжалостно рубили всякого, кто
оказывался у них на пути, - даже своих собственных недавних товарищей.
Кое-кому из наиболее могущественных Повелителей удалось-таки сплотить
вокруг себя преданных телохранителей и с их помощью выбраться наружу.
Другие пали - зарезанные собственными воинами, раздавленные падающими
глыбами или попросту затоптанные.
он страстно молил Богов позволить ему отыскать - ореол золотых волос,
горевший в серебряных лучах Солинари, словно пламя свечи.
она все равно его не услышит. Он устремился к ней, прокладывая себе путь
бешеными ударами меча. Летящий обломок камня распорол ему щеку. По шее
потекла горячая кровь, но ни кровь, ни боль уже не имели значения. Он
лягал, пинал и рубил мечущихся драконидов, прорываясь к Лоране. Несколько
раз он пододвигался к ней вплотную, но толпа снова и снова оттаскивала его
прочь.
отобранным у Китиары мечом. Действовала она им с ловкостью и сноровкой,
порожденной долгими месяцами войны. Танис почти достиг ее как раз в тот
момент, когда, расшвыряв врагов, она осталась на миг в одиночестве.
ее глаза были спокойны, а взгляд - тверд.
жизнью, но не душой.
исчезла во тьме.
на гранитном полу, с головы до ног осыпав Таниса пылью и мусором. Какое-то
время он стоял неподвижно, качаясь от усталости, и смотрел вслед Лоране.
Кровь затекла ему в один глаз. Он рассеянно стер ее... а потом неожиданно
начал смеяться. Он хохотал, пока с кровью на его лице не смешались слезы,
выступившие из глаз. Наконец, совладав с собой, он поудобнее перехватил
окровавленный меч и побежал в темноту следом за девушкой.
Как-то очень уж не подходило оно к этому грозному и молчаливому магу в
черных одеждах.
кругом них положительно сходили с ума: шатались, трескались,
выравнивались... перевоплощались. Зрелище это наполняло Карамона смутным
ужасом, точно воспоминание о давно позабытом ночном кошмаре. Он
предпочитал пореже отводить взгляд от лица брата, на руку которого с
благодарностью опирался. Рейстлин, по крайней мере, был существом из плоти
и крови, чем-то реальным посреди страшного сна.
Карамон.
ведь тогда во сне им дано было предупреждение, - тут он глянул на брата, -
Черепнин Владимир
Ковальчук Вера
Курылев Олег
Прозоров Александр
Смит Кордвейнер
Прозоров Александр