находился, очень нелегко было бы ответить на этот вопрос; очень нелегко было
бы улыбнуться и выговорить: "Кто?".
Об этой пассии Генри. Об этом его злополучном увлечении. Если уж вам
непременно нужно, чтобы я произнесла ее имя, - извольте! Мисс Пикльс...
Микльс...
качая головой, - так что, признаюсь вам откровенно, вы меня не вполне
убедили; но все-таки приятно услышать столь веское и решительное
подтверждение восторженных отзывов Генри. Он, кажется, в Риме откопал эту
семейку?
оскорбительной. Кленнэм ответил:
сложенным веером (в развернутом виде этот большой зеленый веер иногда служил
ей ручным экраном). - Ну, нашел, встретил, подобрал.
Миглз представил мистера Гоуэна своей дочери.
так уж важно; где-нибудь да откопал. Теперь скажите (это сугубо между нами):
у нее очень плебейские манеры?
об этом, поскольку я сам - плебей.
- Очень мило! Иными словами, на ваш взгляд, ее манеры так же хороши, как и
ее наружность?
будто говорил, что вы путешествовали вместе с ними?
Мнглзом, его женой и дочерью. (Хорошо, что ничье сердце не должно было
дрогнуть при воспоминании об этом.)
их. Видите ли, мистер Кленнэм, это увлечение у Генри уже давно, и я пока не
замечаю каких-либо признаков утешительной перемены. Вот почему я рада случаю
побеседовать с человеком, который хорошо обо всем осведомлен. Это большая
удача для меня. Необыкновенная удача.
Генри Гоуэн не поверяет мне своих тайн, и я вовсе не так осведомлен, как вам
представляется. Ваша ошибка ставит меня в чрезвычайно неловкое положение. Мы
с мистером Гоуэном никогда ни словом не касались этого предмета.
диване, играл в экарте * со старой дамой, настаивавшей на том, чтобы в дело
была двинута кавалерия.
Разумеется, вы ни словом не касались этого предмета. Я так и думала. Но
иногда тайны поверяются без слов, мистер Кленнэм; а так как вы с ним вместе
часто бываете в обществе этих людей, то я не сомневаюсь, что в данном случае
происходит нечто подобное. Вам, быть может, известно, что для меня явилось
тяжелым ударом решение Генри избрать поприще... - она пожала плечами, -
весьма достойное поприще, не спорю, и есть художники, которые как художники
ставятся очень высоко; но в нашей семье до сих пор бывали только любители,
дальше этого мы не заходили.
намерение быть великодушным, не мог удержаться от мысли, что их семье и
сейчас не грозит опасность зайти дальше этого.
как эти люди, натурально, не щадят усилий, чтобы заполучить его, у меня
почти нет надежды, что дело расстроится. Боюсь, что и состояние у этой
девицы очень невелико; Генри мог бы сделать гораздо лучшую партию. Я
решительно не вижу ничего, что могло бы явиться вознаграждением за подобный
мезальянс; но Генри привык поступать по-своему, и если в ближайшее время я
не замечу никаких признаков утешительной перемены, мне останется только
покориться и скрепя сердце признать этих людей. Премного обязана вам за все,
что вы мне рассказали.
поклонился, все так же натянуто. Затем, покраснев и, видимо, преодолевая
неловкость, он сказал еще более тихим голосом, чем прежде:
о котором мне весьма нелегко говорить, но тем не менее я попытаюсь и прошу
вас оказать мне честь выслушать меня. Происходит недоразумение - осмелюсь
сказать, весьма прискорбное недоразумение, - которое необходимо рассеять. Вы
полагаете, что мистер Миглз и его семья не щадят усилий - так, кажется, вы
выразились...
Гоуэн, повернув свой зеленый веер так, чтобы он защищал ее лицо от жара
камина.
Артур. - Насколько я знаю, мистер Миглз весьма удручен мыслью об этом союзе
и делает все возможное, чтобы ему воспрепятствовать.
плечу и, улыбнувшись, так же легонько похлопала себя по губам.
вопрос.
удержать его, - продолжала миссис Гоуэн с презрительной миной. - И поверьте,
эти Миглзы успели его изучить и знают это не хуже меня. Хитро придумано,
мистер Кленнэм, - сразу чувствуется деловая хватка! Ведь этот Миглз, если не
ошибаюсь, имел отношение к какому-то банку? Должно быть, недурно шли дела
этого банка, если заправлял ими такой ловкий человек. Тонкая игра, ничего не
скажешь.
презрительным выражением, с которым она продолжала постукивать себя веером
по губам, Артур сказал, внушительно и твердо:
ручаюсь вам в этом.
Кленнэм, я уверена. Все разыграно как по нотам, и вы, видимо, тоже дали себя
провести. - Она рассмеялась, вздернула голову и снова принялась постукивать
веером по губам, как бы говоря: "Не пытайтесь меня разубедить. Я знаю, что
такие люди на все пойдут ради столь лестного для них союза".
поднявшись с дивана, сказал:
уже позднее.
откланяться, и миссис Гоуэн проводила его все тем же взглядом и тем же
похлопываньем веера по сложенным в презрительную усмешку губам.
когда они вышли за дверь. - Надеюсь, она не нагнала на вас скуку?
обратный путь. Гоуэн, правивший лошадью, закурил сигару; Кленнэм от сигары
отказался. Он молчал под напором одолевавших его мыслей, и вид у него был
такой рассеянный, что Гоуэн снова сказал ему: - Боюсь, моя матушка все же
нагнала на вас скуку. - На это он, спохватившись, ответил опять: -
Нисколько! - и тотчас же снова впал в раздумье.
мысли его то и дело возвращались бы к человеку, сидящему рядом. Он вспомнил
бы, как этот человек выворачивал каблуком камешки из земли в утро их первой
встречи, и спросил бы себя: "А не старается ли он и меня убрать с дороги с
тою же беззаботной жестокостью?" Он задумался бы над тем, не нарочно ли этот
человек свел его со своею матерью, заранее зная, о чем у них пойдет
разговор, и рассчитывая таким образом раскрыть перед соперником истинное
положение вещей и предостеречь его, не пускаясь ни в какие откровенности. А
если не это было у него на уме, быть может он просто хотел позабавиться
скрытыми чувствами Кленнэма и помучить его? Порой, прерывая поток тревожных
догадок, его бы вдруг охватывал стыд; строгий внутренний голос напоминал бы
ему, что подобным подозрениям, пусть даже мимолетным, не может быть места на
том пуги доброжелательства и великодушия, которого он положил себе
держаться. То были бы для него минуты особенно напряженной борьбы с самим
собой; и случись ему в одну из таких минут поднять глаза и встретить взгляд
Гоуэна, он вздрогнул бы, словно почувствовав себя виноватым перед ним.
лентой дороги, он задумался бы снова: "Куда ведет нас обоих еще более темная
дорога жизни? Что ждет его, меня и ее тоже в туманной дали?" И при мысли о
ней новые болезненные сомнения бередили бы его душу: "Не обижаю ли я ее,
поддаваясь своей неприязни к нему, и не становлюсь ли от этого еще менее
достойным ее, чем прежде?"
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Гуревич Георгий
Мичурин Артем
Володихин Дмитрий