обнажив редеющие седые волосы, заплетенные в конский хвост, перехваченный
ленточкой из многоцветных индейских бус. У него было суровое, изрезанное
морщинами лицо и ярко-синие глаза под белыми бровями. - Рэйчел, подай-ка
этой леди горячего кофе!
из металлической кофеварки в пластиковую чашку. На столе рядом с кофеваркой
были сандвичи, сыр, фрукты и нарезанный ломтями здоровенный пирог.
Жаль, что прибыли в такой мрачный день.
спальный мешок, может, еще найдем.
продолжения. - Там меня ждет муж.
регистрационной стойке, где была другая дорожная рация. - Минутку, прошу
прощения. - Он взял микрофон. - "Сильвер Клауд" - большому Смоки, отвечай,
Смоки. - Затрещали и зашипели помехи, и голос свиньи с шоссе ответил:
- Мальчик или девочка?
Привезти вам вниз малость жратвы, парни?
попала в капкан, набитый чужими, и единственный выход сторожат две свиньи.
Барабанщик - это настоящее имя, тайное, не такое, которое говорят всем
подряд.
цвета глаз индианки.
и сыром. И малость говяжьего жаркого. - Она кивнула на тарелки и глиняный
горшок. - Угощайтесь.
стала его укачивать, агукать, но его плач взмывал вверх с возрастающей
силой. Рэйчел внезапно протянула свои крепкие руки и сказала:
просто высасывала ее силы. Она передала Барабанщика и стала есть, пока
Рэйчел качала мальчика, мягко ему напевая на языке, которого Мэри не
понимала. Плач Барабанщика начал стихать, голова склонилась набок, словно он
прислушивался к пению женщины. Где-то через две минуты он вообще перестал
плакать, и Рэйчел пела и улыбалась, ее круглое лицо лучилось заботой о
ребенке незнакомки.
термос кофе. Он попросил одного из мужчин отправиться с ним на снегоходе и
поцеловал Рэйчел в щеку, и сказал, что вернется раньше, чем зашипит жир на
сковородке. Потом вышел из гостиницы со своим спутником, и в открывшуюся
дверь на миг ворвались ветер и снег.
ей подержать ребенка, пока наедалась досыта. Она прохромала к очагу, чтобы
согреться, пробираясь среди постояльцев, сняла перчатки и протянула ладони к
огню. Ее лихорадка вернулась, пульсировала горячим жаром в висках, и долго у
огня она не высидела. Она поглядела на лица вокруг, оценивая их: в основном
люди среднего возраста, но была и супружеская пара примерно за шестьдесят и
две молодые пары, загорелые и поджарые - завзятые лыжники. Она отошла от
очага и вернулась туда, где Рэйчел стояла с Барабанщиком, и тут
почувствовала, что кто-то за ней наблюдает.
к стене, скрестив ноги. У него было худое лицо с ястребиным носом и
песочно-каштановые волосы, рассыпанные по плечам. На лице у него были очки в
черной роговой оправе, одет он был в темно-синий свитер с глухим воротником
и выцветшие джинсы с заплатами на коленях. Рядом с ним лежала потрепанная
армейская куртка и скатанный спальный мешок. Он внимательно смотрел на нее
глубоко запавшими глазами цвета пепла Его взгляд не дрогнул, когда она в
ответ посмотрела на него в упор, а затем он слегка нахмурился и начал
разглядывать свои ногти.
взяла ребенка. Рэйчел сказала:
белугой. Сколько ему?
она, называя дату, когда взяла его из больницы.
Она почувствовала на щеках горячечный пот. На что же уставился этот
проклятый хиппи?
всегда есть в запасе под рукой для туристов.
где можно было сесть в стороне от людей.
прохладной на ее губах.
крови величиной с четверть доллара. Кровь просочилась сквозь самодельную
перевязку. Она отложила Барабанщика в сторонку, сняла пальто и положила себе
на колени.
калибра из арсенала Роки Роуда.
произнесены слева от нее, у самого ее уха. Она повернула голову. Там был
Бог, сидящий возле нее на корточках, с худым глянцевым лицом и темными от
истины глазами. Он был одет в облегающий костюм черного бархата, на шее
золотая цепь с распятием. На голове черная широкополая шляпа с лентой из
змеиной кожи. Так он был одет и тогда, в Голливуде, когда она видела его
совсем близко. Кроме одного: сейчас на лацкане у Бога был желтый
значок-"улыбка".
молодого хиппи. Он опять разглядывал свои ногти, потом метнул взгляд на нее,
переменил позу и стал смотреть на огонь. Или притворялся, что смотрит.
открылась рана на ноге. И этот гад знает. Что ты будешь делать, Мэри?
этот за ней наблюдает, но ни разу, открыв глаза, она не могла его на этом
поймать. Рэйчел вернулась с потрепанным, но вполне еще годным спальным
мешком, и Мэри расстелила его как матрац и легла сверху, а не стала влезать
внутрь, ограничивая свободу движений. Ремень сумки она обернула вокруг руки,
молния на сумке застегнута, а Барабанщик то дремал, то беспокойно ерзал
около нее.
Его голос вырвал ее из отдыха. Она распухала от влажного, пульсирующего
жара, раны на бедре и на руке отяжелели от корки застывшей крови под
бинтами. Твердое прикосновение к бедру отозвалось волной острой боли,
прокатившейся от бедра до колена, и пятна крови росли.
вроде бы слегка рассмеялся.
поближе к себе. Их было двое против ненавистного мира.
уснула, Барабанщик деловито сосал пустышку, а молодой хиппи почесывал
подбородок и внимательно разглядывал женщину и ее ребенка.
Глава 4
ГРОМОВЫЕ ЯЩЕРЫ
"Катлас", делавший тридцать миль в час, был одинок на восьмидесятом шоссе.
Лаура вела автомобиль несколько часов, пока они были в Небраске, между
Линкольном и Норт-Платтом, и она здорово наловчилась вести автомобиль одной
рукой л локтем. Но после Норт-Платта вьюга усилилась, боковой ветер бодал
машину, как разъяренный бык, и Лауре пришлось уступить той, у которой было
Адамов Григорий
Роллинс Джеймс
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий