не сказала прямо, что не любит меня?.. Разве..."
человек безумеет от какой-нибудь зубной боли, то с чем сравнить всю эту
душевную муку, когда все кругом застилается мраком и жизнь делается
непосильным бременем?..
мысль: "А если все это неправда, пустая городская сплетня, на какую стоит
только плюнуть?"
звуком этих слов. - Зося никогда не спустится до обмана..."
Привалов перебирал все мельчайшие подробности своей семейной жизни, которых
раньше не мог понять, - они теперь осветились ярким, беспощадным светом...
Ложь, ложь и ложь везде и во всем! Ложь в этой роскошной обстановке, ложь в
каждой складке платья, в каждой улыбке, в каждом взгляде... Вот где источник
ненависти к нему, с которой Зося напрасно боролась первое время. Половодов
совсем опутал ее тысячью нитей, и она для этого человека могла решиться на
все. Теперь ей больше нечего было терять, нечего ждать впереди: она отдалась
течению, которое ее неудержимо несло в бездну. Может быть, она не отдалась
еще Половодову - для такого обмана она слишком была расчетливой и холодной,
- но, что гораздо хуже, она принадлежала Половодову душой. Он все простил бы
ей, все извинил, если бы даже открыто убедился в ее связи с Половодовым, но
ведь она больше не принадлежала ему, как не принадлежала себе самой.
он проснулся, его первой мыслью было сейчас же идти к жене и переговорить с
ней обо всем откровенно, не откладывая дела в долгий ящик.
подать водки. После третьей рюмки Nicolas наконец заговорил:
оборудовать. Народ все теплый собирается...
себя.
на ярмарку поправляться, как больные куда-нибудь на воды. Папахен верует в
теорию вероятностей и надеется выплыть... А шельма Ломтев мастерски его
взвесил: общипал до последнего перышка.
приехал Данилушка Шелехов и теперь безобразничает с Лепешкиным в "Магните";
Половодов где-то совсем пропал и глаз никуда не кажет и т.д. Привалов почти
ничего не слышал, что рассказывал Nicolas, а когда тот собрался уходить, он
проговорил:
поедемте вместе.
необходимо; все эти дела хлебные там завариваются, нужно познакомиться кой с
кем из настоящих козырных тузов.
ведь около каких пустяков: пенечки партию купит, сальца там, - а глядишь, в
результате и обсмаковал целый куш.
необходимо было куда-нибудь уехать, чтобы избавиться от давивших его
призраков. Оставаться в Узле теперь было выше его сил. Этой поездкой он
убивал двух зайцев: раз, мог устроить несколько выгодных операций по хлебной
торговле, а второе - он мог на время позабыться в этой бесшабашной
ярмарочной атмосфере. Объясниться с женой именно теперь он раздумал, потому
что под горячую руку мог ей наговорить много лишнего, а этим испортил бы все
дело. Вообще в результате получился тот вывод, что необходимо бежать из
Узла, хотя на время.
самом воздухе. Дорога была избита до того, что экипаж нырял из ухаба в ухаб,
точно в сильнейшую морскую качку. Нервные люди получали от такой езды
морскую болезнь. Глядя на бесконечные вереницы встречных и попутных обозов,
на широкие купеческие фуры, на эту точно нарочно изрытую дорогу, можно было
подумать, что здесь только что прошла какая-то многотысячная армия с
бесконечным обозом.
какой-то лагерь, в котором сходились представители всевозможных государств,
народностей, языков и вероисповеданий. Это было настоящее ярмарочное море, в
котором тонул всякий, кто попадал сюда. Жажда наживы согнала сюда людей со
всех сторон, и эта разноязычная и разноплеменная толпа отлично умела понять
взаимные интересы, нужды и потребности. При первом ошеломляющем впечатлении
казалось, что катилось какое-то громадное колесо, вместе с которым катились
и барахтались Десятки тысяч людей, оглашая воздух безобразным стоном.
к каким-то номерам. - Надо будет его разыскать. Впрочем, их с Ломтевым все
знают, как белых воробьев.
ярмарочные номера, поражал своим убожеством, вонью и грязью. Непролазная
грязь - неотъемлемая принадлежность всех русских ярмарок. Напившись чаю и
отдохнув с дороги, Привалов и Веревкин разбрелись в разные стороны.
Привалову нужно было на биржу, а потом к кое-кому из воротил по хлебной
торговле. Народ был в разгоне, и Привалов проездил по городу до вечера,
разыскивая разных нужных людей. Когда он вернулся в свой номер, усталый и
разбитый, с пустой головой и волчьим аппетитом, Веревкин был уже дома, а с
ним сидел "Моисей".
ожидал... Нечего сказать, удивил мир злодейством!
отвечал Привалов, - а вот тебя как сюда занесло?
сюда на крыльях любви, а выражаясь прозой, приехал с Иваном Яковличем. Да-с.
Папахен здесь и сразу курсы поправил. Третью ночь играет и на второй десяток
тысяч перевалило.
русской закуской в виде балыка, салфеточной икры, соленых огурцов и т.д.
Веревкин краснел все более и более. "Моисей" начинал глупо хлопать глазами.
меня Катьку Колпакову отбить... Нет, шалишь, не на того напал. Я ей
покажу...
Ивановна, конечно, девица первый сорт по всем статьям, но сокрушаться из-за
нее, право, не стоит. Поверь моей опытности в этом случае.
волосы. - Я этой Катьке пропишу такую вселенскую смазь...
же устроим дуэль по-американски: в двух шагах, через платок... Ха-ха!.. Ты
пойми только, что сия Катерина Ивановна влюблена не в папахена, а в его
карман. Печальное, но вполне извинительное заблуждение даже для самого
умного человека, который зарабатывает деньги головой, а не ногами. Понял?
Ну, что возьмет с тебя Катерина Ивановна, когда у тебя ни гроша за душой...
Надо же и ей заработать на ярмарке на свою долю!..
голова. Тема была бесконечна: нажива, вино, женщины, карты... Что-то пьяное
и беспутное чувствовалось даже в самом воздухе. Смертная Тоска начинала
давить и сосать Привалова. Он хотел на время утонуть в этом ярмарочном море,
но это было не так-то легко сделать. С раннего утра, где бы он ни был, везде
лезла в глаза одна и та же картина: бесшабашное ярмарочное пьянство. Ни
одного дела не делалось без водки, и Привалов не мог даже припомнить
хорошенько, сколько он сегодня выпил. Впрочем, теперь ему даже хотелось
пить. После каждой рюмки он испытывал какое-то предательски приятное
чувство, которое подталкивало и тянуло к следующей рюмке. Это облегчение
было уже знакомо Привалову. Он испытывал его в Гарчиках, где пил водку с
попом Савелом, и в Общественном узловском клубе, когда в антрактах между
роберами нельзя было не выпить с хорошим человеком.
с самым глупым видом прожевывая балык. - Нужно показать Сергею Александрычу
нашу Ирбитскую ярмарку. Ведь это, батенька, картина, ежели разобрать. Оно
кажется с первого разу, что все ярмарки похожи одна на другую, как две капли
воды: Ирбит - та же матушка Нижегородская, только посыпанная сверху снежком,
а выходит то, да не то. Да-с... Любопытное местечко этот Ирбит, поелику
здесь сходятся вплотную русская Европа с русской Азией! Люблю я эту самую
Сибирь: самая купеческая страна. Бар и крепостного права она не видала, и
даже всероссийский лапоть не посмел перевалить через Урал... В сапожках
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шидловский Дмитрий
Доставалов Александр
Контровский Владимир
Глуховский Дмитрий