самом деле была моим другом. Наверное...
сощурены.
ход идут такие аргументы.
кусочку колдовского зеркала троллей, попав в глаз, дошёл наконец до сердца. Я
подумал о Дальке... и ощутил только грусть. Светлую печаль, словно о добром
друге, который жив, но уехал далеко-далеко и я его уже никогда не увижу.
щеки. От её волос ко мне качнулась волна аромата духов - как давно же я не
слышал этого запаха! Далька духи презирала, считая, что ими, как и косметикой
вообще, пользуются исключительно продажные женщины.
чистой правдой.
лжи.
непонятно проговорила:
рукой и пошла прочь. Я потоптался на месте и тоже побрёл восвояси. В конце
концов, я на самом деле ничего не мог с этим поделать. Я хотел её, но любил
Дальку. И пусть случившееся бросило тень на мою душу - нельзя ведь оставаться
чистым, напялив на себя имперскую форму и маршируя под бравурные звуки "Хорста
Весселя".
ли мне вбить в них хоть немного соображения? Хоть немного понимания, чему они
служат, какому чудовищному монстру, вскормленному таким понятным человеческим
желанием покоя, стабильности и безопасности, желанием гордиться за свою расу и
планету?..
кошмаром, пока лежит на дне океанов Иволги притаившаяся "матка", жуткая
биологическая бомба, готовая взорваться в любой момент и, кто знает, какими
чудовищами?..
затаившаяся на несколько километровой глубине, выпустившая гибкие тончайшие
нити внешних рецепторов, лежит, слушая, слушая, слушая... Улавливая мельчайшие
колебания - все волны, все спектры - сопоставляя, сверяя, анализируя. Странные
люди отбили первый натиск. Но сила, с которой мы столкнулись, едва ли имела в
своём лексиконе даже само понятие "поражение". Она могла превратить в свои
орудия всё, что угодно. И даже людей.
нам передышку. Империя наводнила Иволгу войсками. Сейчас здесь
сосредоточивалась вся Первая танковая армия, краса и цвет кайзеррейхсвера, все
забубённые имена, от которых, как мне казалось, должен покраснеть сам учебник
истории: "Гроссдойчланд" и "Лейбштандарте", "Викинг" и "Тотенкопф", "Дас Райх"
и "Флориан Гейер", "Принц Евгений" и "Норланд", в составе полков "Фландрен",
"Данмарк" и "Норвеген"... Весь Второй десантный корпус Хауссера, весь Первый
танковый корпус, срочно переброшенный с Зеты-пять элитный Сорок восьмой корпус
Кнобельсдорфа... Войска текли и текли на Иволгу, все космодромы трудились с
полной нагрузкой, и пестрело в глазах от разнообразных эмблем.
эта громада размахивалась в пустоту. Никто не видел линии фронта, однако день,
когда она рассечёт планету, словно удар раскалённого хлыста, неумолимо
приближался, и я чувствовал это всем своим существом.
Вдоволь снарядов, патронов и всего, что только мог измыслить мозг армейского
интенданта.
отделения и склады, ремонтные мастерские и госпитали, штабы и узлы связи - и
вообще всё, что только можно себе представить. Господа офицеры - в приподнятом
настроении: если враг тянет с наступлением, это наступление скорее всего
провалится. Правда, у меня лично из головы не выходили проплавленные дыры на
броне...
стали по собственной инициативе подшивать к изнанке комбеза титановые пластины,
доставая их всеми правдами и неправдами. Комбинезоны везли новые, бронепластик
срочно сменили на что-то металлизированное. Тем не менее весь мой взвод ни за
что с титаном расставаться не желал. Пластины на неофициальном армейском чёрном
рынке фантастически взлетели в цене...
стала стихать истерия в сетях. Ни слуху ни духу о судьбе интербригад.
Официального указа об их запрете и роспуске не последовало. Очевидно, власти
сочли достаточным общие положения закона о "чрезвычайке", запрещающей, само
собой, любые собрания, шествия, митинги и, заодно уж, политические партии,
некоммерческие организации. Из списка исключены были особым "листом дополнений"
филателисты, фалеристы и прочие любители собирать фантики и выпиливать
лобзиком.
тоже помалкивала. И тишина с благодатью - за время которой мы даже почти что
привыкли к слегка повышенной силе тяжести на Иволге - продолжались до того
самого осеннего дня, когда в ночи взвыли сирены и голос дежурного офицера
мрачно прохрипел через громкоговорители:
подобных "утечек". Мы были не в космосе. Нас не отделяла броневая переборка от
святая святых - оперативного отдела штаба. В штабе хватало шифровальщиков,
связистов и т.д. и т.п., кто, соответствующим образом проинструктированный,
обычно и должен был "довести" до остальных одобренный начальством объём
информации.
двоих - то есть походной броневой колонной, прикрытой сверху армейской
авиацией. То есть противник - близко.
пейзаж с какими-то фермами, где нам вслед старательно заливались не то забытые,
не то специально оставленные псы. Верные сторожа помнили свой долг - а вот
помнили ли его те, кто хладнокровно оставил их здесь?..
пологих холмов, тем истошнее и заливистей становился собачий лай. Мало-помалу
он перешёл просто в невыносимый многоголосый вой. Ферм вокруг было много - тут
почти всё загнано было внутрь, под землю, в чаны и реакторы, а снаружи осталось
только выращивание грубой биомассы - и всюду, всюду истошно выли собаки.
ближайшего загона, и крупный кобель, бесстрашная немецкая овчарка, не боящаяся
ни зверя, ни человека, бросилась мне в ноги, словно перепуганный щенок. И
отходить уже отказалась наотрез. Запрыгнула на броню БМД и так поехала с нами.
На ошейнике мы прочли имя - Герцог.
сильные, здоровые сторожа - были насмерть перепуганы. Жались к солдатам и
жалобно скулили. Им ничего не было нужно, только одно - быть с людьми.
Наверное, они чуяли инстинктом, что эти двуногие в странных своих машинах, так
непохожих на трак-горы и грузовички фермеров, не бросят, не отступят и не
предадут.
увидели раскинувшееся перед нами открытое пространство, плавно понижавшееся к
югу и юго-востоку. Километрах в трёх по долине струилась неторопливая река в
окружении заливных лугов и небольших приречных рощ. Ещё чуть дальше виднелся
небольшой городок, от него к нам тянулась шоссейка. Вокруг лоскутками
разбросаны поля - и нигде ни одной живой души.
хотелось повторить вслед за древним автором. Мы тоже стояли на краю пустыни.
Рукотворной пустыни. Пустыни, откуда ушли люди - и куда теперь по их следам
вливалась совершенно другая сила.
появилось подозрение, что там, куда нас отправляли изначально, всё уже
кончилось. Там мы уже не нужны.
полагали. Но разведка опять прошлёпала, Donnerwetter, и теперь у нас задача -
притянуть на себя как можно более крупные силы. А там и Туча, и всякие наземные
твари... "Матка" времени не теряла. Нарастила, что называется Короче,
командование подняло всё, что может летать, жгут любые скопления Тучи - однако
они маскируются и разворачиваются, только если впереди - живая сила. То есть
мы. Поэтому приказ один - зарываться в землю, закрываться сеткой и притягивать
их к себе. Поддержка с воздуха нам обещана. Туча, по опыту Пенемюнде и других
мест, не выдерживает систематического истребления. Сколько придётся держаться,
командование не уточняет Но сдавать Иволгу или выжигать её термоядом наверху не
хотят. Туча прёт сейчас прямо на нас. Времени у нас немного. Дальше вперёд идти
смысла нет. Их там миллионы. Встретим их здесь, на этом рубеже.
Сертаков Виталий
Николаев Андрей
Роллинс Джеймс
Маккарти Кормак
Посняков Андрей
Фазиль Искандер