Меара висела над краем земли. Смутные дни! Думала ли я когда-нибудь
прежде, что увижу на небе одновременно два солнца? Я и Меар-то не
надеялась увидеть... Я нервно мурлыкнула и облизнула усы.
держит меня в шкуре зверя. Потому что сейчас, когда оба Близнеца
смотрят на мир, я - зверь. А во Тьме, равно как и под взглядом
одинокого Четтана, - человек.
стремительно распрямляется мой позвоночник, будто освобожденная
пружина. Грудь вспыхнула внутренним жаром, в ушах зашумело, а перед
глазами встала горячая красная пелена. Закон оборотня безжалостно
расплавил мое тело, чтобы отлить его в новой форме.
оторвался от горизонта и всплыл в небо. Мне вдруг стало обидно. Глупо,
по-детски - и, главное, непонятно, на кого. Тьма и Тьма! Это что же
получается - обещанного Лю-чародеем синего восхода я пока не видела, а
теперь и на родной красный посмотреть не могу?! То есть, конечно, хрен
с ним, с восходом - но ведь обидно!
фоне утреннего неба рисовался силуэт коня. Жесткая пыльная трава
покалывала босые ноги.
этом не думала. И люди этого не знают. Нагота помогает осознать себя и
свое место в мире. А человек боится окружающего мира. Человек всеми
доступными способами отгораживается от него, одеждой - в том числе.
Конечно, страшно остаться наедине с миром и заглянуть в свою душу.
Страшно, потому что там может не оказаться ничего стоящего, а один
лишь ненужный хлам. Но только тот, кто преодолеет страх, в конце
концов найдет себя - истинного.
щеке.
немного осталось.
громом шарахнуло. Скоро? Немного осталось?! Да ни хрена у нас не
осталось - в смысле времени. А расстояния, наоборот, еще до хрена!
Сегодня одиннадцатый день пути - считая только красные дни. А чародей
велел мне быть в Каменном лесу на двенадцатый. То есть завтра. Тьма!
чтобы хитрый старикашка Лю так оплошал. Наверняка до прихода Ночи
осталось не два дня, а больше. Чую всеми печенками, что хотя бы один
день колдун в запасе приберег. А нам назвал срок поменьше, чтобы
двигались побыстрее. Ну, в общем-то, я его понимаю - если дела на
самом деле обстоят именно так, как мне кажется. А если нет...
земли и железа, иначе стражи Каменного леса не признают в нас Идущих.
Так говорил мне умирающий хоринг, с которым меня теперь связывает
невидимая нить. Он не мог мне солгать. Но тот же хоринг ни словом не
обмолвился про Сунарру, город сошедших с пути. Почему?
другого, он не упомянул, например, реку из не-воды?
наверняка был правдой. Даже не правдой, а - великой истиной.
нашем с Одинцом совместном пути, который иногда расходится, а потом
сходится вновь. Но вчера я не сумела продлить эту мысль до конца. Ну
что же, моя ошибка простительна - ведь даже древние мудрые хоринги
считают свою дорогу единственной.
оборотни, третьим. Так?
способности к рассуждениям явно выдохлись. Ладно, великие истины тем и
хороши, что мысли о них можно отложить, а потом продолжить с той же
точки - истины не стареют. Когда-нибудь я додумаю и эту мысль, и
следующую. Потом. После. Когда дойдем. И если выживем в схватке у
Трона.
тепло тела анхайра. Думаешь ли ты о подобных вещах, мой верный
спутник? Наверняка. Путь заставляет задуматься. А еще - опять-таки
наверняка - твои мысли не совпадают с моими, просто потому что мы
разные. Вот бы нам поговорить обо всем!..
О насущных проблемах.
А ведь Лю-чародей, как я и полагала в самом начале путешествия, тоже
идет в У-Наринну! Идет вроде бы с нами вместе, но отдельно. Своим,
особым, чародейским путем. Ах ты ж Тьма! Интересно, какие препятствия
и какие вехи встречаются на пути чародеев?
моего разума. Мысль несла одобрение: "Молодец, девочка! Думай дальше".
каком расстоянии. Горячая волна гнева окатила меня от макушки до
пяток.
подслушивать? Мало ли о чем я думаю? Это мое дело, мое лично, и
никаких поганых колдунов не касается. Лезть без спроса в мысли женщины
- это еще хуже, чем в постель. Уж кого-кого, а тебя, старый пень, я ни
туда, ни туда не приглашала. Уразумел? Проваливай немедля, а не то
мысленные когти выпущу!
растаяло.
глядя пересадила обгорелого Корнягу с крупа коня себе на плечо и пнула
Ветра пятками в бока.
невысокого холмика возник вулх и затрусил рядом.
поделилась я.
своеобычное "Ну, извини". Почему-то меня это разозлило. Хотя чего я,
собственно, ждала?
Помолчала и со вздохом добавила: - Я, впрочем, тоже.
поняла, что он хочет сказать.
принимать так близко к сердцу. Как говаривал старина Унди Мышатник,
только покойник обязан быть серьезным. И то лишь до тех пор, пока не
закопают.
оврагами. Утренний Четтан приятно грел спину. Наша дорога снова лежала
на запад.
пересекли Запретную реку, наш путь каждый день пролегал по новой
местности. Леса чередовались с пустошами, равнины с горами, реки с
ущельями... Как будто мы смотрели на мир с ярмарочной карусели. В
обыкновенном путешествии так не бывает, это я знаю точно. Мне
рассказывал двоюродный брат Беша, караванщик Занта, который исходил
обитаемые земли от Плиглекса на западе до Запредельного княжества на
востоке, от варварских поселений на севере до Латского моря на юге.
несколько дней тянутся холмистые равнины, поросшие редким лесом. Потом
они постепенно сменяются травянистыми степями. День за днем караванные
мулы бредут по уныло-однообразным равнинам, и путешественникам
начинает казаться, что они и не движутся вовсе. Потом снова появляются
небольшие рощицы - это значит, что караван вскоре придет в Хадас.
сопровождая Беша. Занта не врал, рассказывая мне о ней. Да и вообще,
когда люди врут, они приукрашивают действительность. Изображают
скучное - интересным, обыденное - невероятным. Поэтому я верила Занте,
когда он говорил, что диковины в мире встречаются не чаще, чем орехи в
джурайской булочке. И оттого стремительное чередование пейзажей на
пути в У-Наринну не переставало меня удивлять.
странности. Вроде этих гигантских деревьев, которые служат обиталищем
вампирам. Вот уж никогда бы не подумала, что в нашем мире встречается
и такое!
нашему миру. По какому-то иному... или по многим иным мирам. Хотя -
что такое мир? Я знаю немало людей, искренне считающих миром пару
кварталов айетотских трущоб, за пределы которых они никогда не
выбирались. А для меня, пожалуй, мир определяется солнцами. Здесь, в
неведомых, насыщенных магией краях, нам по-прежнему светят горячий
Четтан и ослепительный Меар. Значит, это мой мир. И точка.
обширные проплешины голой земли. А на горизонте обрисовались невысокие
Володихин Дмитрий
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Глуховский Дмитрий