Чтение 79–й страницы книги ~Ведьмин век~

Не колодец.

Там вообще больше нет колодца. Черная дыра. Прокол в пространс-
тве.

Он потерял сознание мгновенно. И в этом, по-видимому, заключалось
некое изощренное счастье: он так и не успел понять, что Ивга заверши-
ла, наконец, свой долгий путь по спине ухмыляющейся желтой змеи.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

-----------------

* * *

...Праздник.

Всепоглощающий праздник; иголки-огни, стекающиеся ей навстречу,
тысяча ее глаз, ночь с глазами, небо с глазами, ее свобода, напряжен-
ная и хищная, будто тетива.

Поступь. Шаги, от который вздрагивает земля; красное, темно-крас-
ное, огненно-кровавое, шаги, шаги, они идут сюда, и они все - ее...

Прорыв белой ткани. Нежность; детские руки, тянущиеся к ней
сквозь черные лохмотья ночи. Нежность, но без боли, потому что они ЕЕ
навек, вздрагивает земля, медленный танец, тяжелый танец на барабане,
в который превратилось небо, величественный марш, они все идут сюда,
летят и ползут, они соберутся вместе и наконец-то обретут цель, они
станут ЕЮ, вот ближе, ближе...

Они все - ОНА.

...Ивга очнулась посреди большой и темной дороги, вероятно, шос-
се, ей не нужен свет, ее волосы огненным шаром стоят вокруг ее головы,
она абсолютно свободна, одна посреди мира, вбирающая мир в себя, заме-
щающая мир собой. Ночь, неожиданно теплая, неподвижная в зените и под-
рагивающая у горизонта, шелестящая сотнями крыльев, полет, падение,
полет...

Ивга засмеялась.

Ее дети спешили на ее зов. Разрывая цепи и сметая запрещающие
знаки, пробивая бетонные плиты, ее дети даже после смерти поспешат на
зов...

Она потерла запястья, на которых остались кровоточащие браслеты -
печать колодок. Где-то там, в обрывках воспоминаний, остались протыка-
ющий небо Дворец, оковы, лишающие воли, и человек в тяжелой инквизи-
торской броне...

Клавдий.

Это имя на мгновение разорвало гармонию, и ночь потеряла очерта-
ния, и в ее волосах, стоящих дыбом, сухо треснул синий электрический
разряд.

Клавдий...

Мир вокруг нее гремел, как оркестр. Мир пел и источал запахи. Она
не изменилась, но мир...

Она засмеялась снова. Ритм величественного шествия, пронизывающий
ночь и пронизывающий Ивгу - всепобеждающий ритм воцарился снова.

Она опустилась на дорогу. Легла, прижимаясь ухом к земле.

И услышала их ШАГИ.

Ее дети идут. Осталось недолго.

* * *

Собственно, телефон и должен звонить. Правда, сеть не работает
вот уже много дней - и все же никакой мистики нет в звенящем телефоне,
ведь шнур его не выдернут из розетки, у него вообще нет шнура, только
забавная антенна с шариком на конце...

Ничего удивительного. Особенно в сравнении с непонятным фактом,
что Клавдий Старж до сих пор жив. Жив, жив и дееспособен - после
встречи лицом к лицу с...

Подвалы Дворца перестали существовать. Подвалы завалены - вот по-
чему так странно накренился пол в его кабинете; из подвалов сбежали
все находившиеся там ведьмы, земля вздыбилась, Великий Инквизитор выб-
рался в последнее мгновение - а ведь существо, находившееся с ним ря-
дом, легко могло раздавить его, размазать, будто мокрицу...

Он перевел дыхание и сильно потер переносицу.

Телефон звонил.

Клавдий обвел глазами стены кабинета, расписанные защитными и
поддерживающими знаками. Покосился на дверь приемной, за которой дре-
мал инквизитор Глюр, по-прежнему верный виженскому Дворцу. Отошел от
окна, за которым черными колоннами стояли поднимающиеся к небу дымы;
подобрал со стола трубку. Поднес к уху.

- Вижна? Вижна?!

- Вижна, - отозвался Клавдий механически.

- Минуточку...

Пауза. Другой голос, еще более громкий:

- Вижна?

- Вижна, - сказал Клавдий уже с некоторым оттенком раздражения.

- Старж?!

Тогда он узнал кричащий в ухо голос. Странно, Фома из Альтицы ни-
когда не имел привычки вопить. Он мог патетически возвысить голос, и
только тогда, когда этого требовали законы красноречия...

- А... Привет, узурпатор.

- Старж, мы говорим через спутник... Мы еле нащупали... канал...
вы живы, как хорошо...

- Кому хорошо? - поинтересовался Клавдий желчно. Фома не заметил
его иронии.

- Страж, герцог погиб вчера... машина... взорвалась.

- Жаль, - сказал Клавдий после паузы. - Мне очень жаль, Фома.
Преемник?..

- Нету приемника, ничего больше нету... Мы хотим вас вытащить.
Пока... осталось... топливо для вертолетов...

- Армия? Кто командует армией?

- Не знаю! Ничего не знаю!..

Клавдий достал из внутреннего кармана плоскую черную коробочку -
рука дрогнула. Поднес к глазам; в уголке экрана по-прежнему пульсиро-
вал перечеркнутый квадрат.

Пульт дееспособен. А значит, дееспособна и ракетная шахта.

- Старж, Старж!.. Великий исход ведьм... все пришло в движение,
матка... мы засекли... с воздуха... граница округа Ридна, дачный посе-
лок... В Вижне больше нельзя находится, мы пришлем за вами вертолет...

- Присылайте, - сказал Клавдий глухо. - Здесь Глюр и ребята из
его отдела. Присылайте...

- Держитесь, Старж!..

Последние слова были похожи скорее на панический вопль, нежели на
попытку подбодрить.

Клавдий положил трубку поверх раскрытой книги. Поверх дневника
Атрика Оля - "матерь-ведьма затаилась так близко, что я не могу спать,
чуя ее дух"...

Только теперь Клавдию понятно, что именно старик имел в виду.
Дух. Тяжелый дух. Вроде как запах. В юности ему случилось побывать в
маленьком городишке неподалеку от большой бойни; вся жизнь города была
зависима от направления ветра. Жители были более привычны - Клавдий
съеживался, стоило только ветру подуть ОТТУДА...

Матку легко найти по ДУХУ. Так же просто, как человеку с хорошим
обонянием просто отыскать бойню.

"Клавдий, не верьте, что в души ведьм... вселяется другое сущест-
во. Что они меняются... перестают быть собой... это неправда..."

Он усмехнулся. Нехорошей усмешкой. Кривой. ЭТО ты, Ивга?! С тя-
гостным ДУХОМ, напоминающим о бойне?!

"Мир... не такой, каким вы его видите. Каким мы его... с вами...
видели... Он другой. Я не могу объяснить..."

Другой. Пустой, полный дыма, смерти, ужаса... Как там писал Атрик
Оль - люди бегут в леса, забиваются в норы, дичают...

"Мир не такой, каким вы его видите."

А какой же, пес подери?!

"...Они приходят и плачут, спрашивая меня: почему великая сила,
сотворившая мир, не явится к нам на помощь? Я отвечаю в ответ: а поче-
му беспомощны мы сами? Почему сильны и свободны только сударыни мои
ведьмы, даже если обратная сторона свободы их - зло?.."

Клавдий ударил по столешнице кулаком. Несильно, но расчетливо -
так, чтобы содрать кожу с побелевших костяшек.

А почему, спрашивается, беспомощны мы сами?!

"Но вы же хотели?" - "Что?" - "Понять ведьм?" - "Теперь не хо-
чу..."

Ты ли это, Клавдий Старж. Ты ли это, еще в лицее прозванный за
глаза "железным крючком".

Ивга, ты не успела спросить, а почему же я пошел в Инквизицию. А
я не успел объяснить тебе, что это было заведение, куда мне больше
всего идти не хотелось, и это было время в моей жизни, когда я в нака-