Чтение 79–й страницы книги ~Имя мое легион~

жира. Ему запретили даже кока-колу.

Так бывший гомо совьетикус Сося-Агасфер превратился в гомо
американус. И бывший комиссар дома чудес опять комиссарит -- в
темноте, сзади и наоборот.

Когда царь Никита гостил в Вашингтоне, он хвастался, что
американская разведка на 30 процентов работает для СССР. Царь
Никита умер, но дело его живет.

Жаль только, что в связи с переходным периодом у
Соси-Агасфера начались климактерические психозы. Днем он ходил
к психоаналитику, а по ночам его мучили всякие кошмары. То его,
как Пхенца, преследуют всякие глупые женщины. То его дразнят
всякие бесенята в форме голеньких мальчиков. А потом начинаются
головные боли.

С точки зрения психоанализа Сосю просто мучит его нечистая
совесть. Хотя сам-то он не так уж и виноват. Ведь все это, как
говорится, за грехи отцов. Впрочем, и матерей тоже.

Конечно, многие отцы и матери, всякие там Муси, Дуси и
Пуси, с этим не согласятся и скажут, что в наше просвещенное
время писателям бумагомарателям не полагается заниматься
религиозной демагогией, то лучше б было раскрыть Сосину душу
поглубже и поискать там что-нибудь хорошее.

Хорошо... Вот в результате всего этого -- за грехи отцов
-- Сося и решил, что детей ему лучше не делать. Это было,
пожалуй, самое хорошее побуждение в душе Соси.

Если вы хотите проверить какого-нибудь человека на
ле-гионизацию, то самым лучшим способом является проверка
семейного дерева. Ибо, как сказано в Писании, виноград не
растет на терновнике, и плоды узнаются по дереву.

В связи с ликвидацией "Профсоюза святых и грешников" в
13-м отделе разбирали личное дело управделами дома чудес
Артамона Артамоновича Брешко-Брешковского. И картина получалась
такая.

Дед по отцу был алкоголиком и умер от белой горячки. Дед
по матери был поэтом и повесился. Бабушка по отцу умерла в
сумасшедшем доме, а бабушка по матери -- в монастыре. Отец был
тайобщиком и революционером-феврали-стом, а мать -- просто
психопаткой.

Один дядя был эпилептиком, а второй -- наркоманом. Одна
тетка была знаменитой революционеркой, а вторая -- просто
клептоманкой. Один брат был эсером-террористом и после
революции был расстрелян в ЧК. Второй брат был большевиком и
работал в ЧК, а потом быя расстрелян в НКВД. Один племянник был
коммунистом-спартаковцем и погиб в гитлеровском концлагере,
второй племянник был троцкистом и погиб в советском концлагере,
а третий племянник был убит во время гражданской войны в
Испании, в отряде анархистов-синдикалистов.

Все они, казалось бы, боролись за свободу. Но результаты
этого были довольно печальные. Это была та странная свобода,
которую чертоискатель Бердяев называет трагической свободой. То
самое ничто, которое ничтожит.

Кстати, жена Артамона, Раечка, была его троюродной
сестрой. И семейное древо у Раечки было нисколько не хуже, чем
у Артамона. Потому-то они благоразумно воздерживались от
потомства.

Все свою жизнь колченогий Артамон кормился около
Гильруда-отца, а затем около Гильруда-сына. По классификации
13-го отдела он был типичным шабес-гоем, то есть гоем, который
прислуживает евреям. А по философии Бердяева -- это союз сатаны
и антихриста.

Исходя из этого, шабес-гоя Артамона вместе с Раечкой тоже
пустили по конвейеру спецпроекта "Агасфер". После того как
раскрылась тайна дома чудес, Артамон запсиховал так, что его
нужно было садить в психбольницу. Поэтому ему предложили на
выбор: или мы засунем тебя в дурдом -- или выметайся из СССР.
Затем Артамону и Раечке пришлепнули израильскую визу и
отправили в Вену. Ведь теперь там центр международных еврейских
организаций. И дальше вы там сами разберетесь.

Вскоре Артамон очутился в Мюнхене, который служил своего
рода плацдармом американской психвойны против СССР. А тут, как
говорится, не имей сто рублей, а имей сто друзей. При помощи
чародея Соси, который теперь служил ведуном по советским делам
в американской разведке в Вашингтоне, шабес-гой Артамон стал
редактором солидного журнала "Мосты", который как бы
перекидывал мосты между Западом и Востоком.

Издавались эти "Мосты" на деньги какого-то доброго
американского дядюшки, но все воробушки на крышах Мюнхена
чирикали, что это Си-ай-эй. Да еще поговаривали, что это
"Мосты" без перил и по ним лучше не ходить. Этот журнал имел
специальную декадентскую начинку и служил для переманивания на
Запад легионеров из числа советских туристов или служащих
советских учреждении за границей.* Потому-то редактором там и
посадили бывшего директора спецшколы для дефективных детей.

Американские психвоякн были страшно рады, что в лице
Артамона они получили старого и проверенного психа. Не нужно
тратить время и доллары на специальные Роршах-те-сты, на тесты
с чернильными пятнами и на тесты проверки ротового эротизма.

Попав из СССР на Запад, Артамон сразу же развернулся
вовсю. Он с головой окунулся в общественно-политическую работу
и вскоре организовал русское зарубежное временное
правительство, где сам Артамон был президентом и
премьер-министром, а его жена Раечка делала все остальное.

Плохо было только то, что по соседству существовали еще
два подбных правительства. Однако Артамон и здесь не
растерялся. Вскоре в подвале у Артамона взорвалась бомба, и об
этом писали во всех газетах, даже в "Новом русском слове". И
всем было ясно, что если на Артамона покушаются, то, значит, с
ним считаются, значит, он настоящий глава настоящего
правительства. Так правительство Артамона получило
дипломатический статус.

Правда, два других правительства из зависти уверяли, что
бомбы подложил под себя сам Артамон. И весь вопрос только в
том, кто ему эту бомбу дал: американская разведка, советская
разведка или он ее сам смастерил?

К сожалению, Артамон забыл предупредить об этом покушении
свою Раечку. Самого-то президента дома не было, а бедная Раечка
от взрыва так перепугалась, что ее разбил паралич -- и Артамон
лишился половины своего правительства.

В 13-м отделе его теперь называют Артамон Агасферо-вич. И
Артамон Агасферович не унывает. Он включился также в церковную
жизнь, создал какой-то православный комитет бердяевского толка
и печатает воззвания, где громко требует, чтобы евреев
выпускали из СССР в Израиль.

Артамон Агасферович сообщает, что у него есть еще целая
куча христианских идей. И просит для их осуществления деньги.
Конечно, деньги ему дает Си-ай-эй, а попрошайничает он только
для маскировки.

* Теперь такую же роль играет журнал "КАНТинент".
537

Вот потому-то царь Никита и хвастался, что Си-ай-эй на 30
процентов работает для СССР.

Когда в 13-м отделе разбирали дело гомо совьетнкуса
Серафима Аллилуева, поэта-неодекадента и
псевдохристиани-на-бердяевца, то поступили по совету
знаменитого древнегреческого философа Платона, который в своей
книге "Государство" для построения идеального коммунистического
общества ставил такое непременное условие -- изгнать всех
поэтов за границы этого государства.

Сначала Серафим попал под спецпроект "Голем" и посидел в
дурдоме. Но это не помогло, и он опять строчил свои
мазохистские стишки, где сваливал свои собственные грешки на
окружающий мир.

Вместо того чтобы честно признаться, что он просто
импотент и минетчик, Серафим скулил в стихах, как разбитая душа
поэта отражается в кривом зеркале окружающей действительности.
Или наоборот, как кривая душа поэта отражается в каком-то
болоте. Эти стишки очень нравились его союзникам из Союза
молодых гениев -- СМОГ, и потом их печатали в
"Самиздате", который знающие люди называли "Сэм-издатом".

В конце концов, поскольку Серафим Аллилуев был полуевреем,
то есть по-еврейски мемзером, и полугомосексуалистом, его тоже
пустили по конвейеру спецпроекта "Агасфер". Вместе с его
разведенной женой-шиксой, которая была на десять лет старше
его, и с дефективной дочкой, которая пошла в точности в своего
папашу.

Хотя все они выехали по израильской визе, и хотя в душе
мемзер Серафим был тайным сионистом, но только один Иегова
знает, почему они очутились не в Израиле, а в Америке. Первое,
что Серафим сделал в Америке,- это обругал в стихах Статую