царила слабость, но голова была ясной. Впервые, может быть, за много
месяцев, тут же усмехнулся он. Небо вверху слабо светилось, как-то особо
пах воздух. Пыльный мир... Он попытался приподняться - боль выстрелила от
горла к солнечному сплетению. Стало дурно, мутно. Глеб осторожно вернул
себя в прежнее положение.
перепрыгивая из реального мира сюда и назад, зная, что катастрофа уже
произошла, что уже ничего не спасти и никому не помочь... но необходимо
было своими глазами увидеть, как это выглядит. И когда он увидел вдруг в
пыли цепочки следов... О, как он шел по этим цепочкам, угадывая, что
делали эти люди, как друг на друга смотрели и что говорили. Идти было
трудно, потому что громоздились скалы и зияли пропасти, и еще слишком
много сил уходило, чтобы находить воду и траву коням. На исходе восьмого
дня пути он настиг, наконец, их - черных, измочаленных, лишившихся
рассудка людей. И один из них выстрелил в него и попал...
вспомнить, кто же он...
вдруг полосы и пятна на небе сложились в лицо Олив. Страдание и порыв были
на этом лице... потом все ушло в темноту.
хватило, чтобы вернуть их из безумия. По крайней мере, все до сих пор были
живы - а прошел не один день.
из носильщиков. Они несли его на руках последние дни: видимо, лошади
погибли от жажды...
красновато-желтым песком пляжей, - казался воплощением земного рая.
Известно было, что является он частным владением и весь, с населением и
зверьем, принадлежит графу Добротворскому, крупнейшему землевладельцу
Палладии. "Санфлауэр" шел на юг, держась милях в трех от линии берега.
Сайрус стоял на мостике, слушал штурмана. Повязку ему снимали на два часа
в день. Видел он уже несколько лучше, боли почти не чувствовал - но
фельдшер честно сказал, что острота зрения потеряна безвозвратно и что
большим счастьем будет, если все вот так и останется: иногда некоторое
время спустя начинает мутнеть роговица...
реки, сэр!
мостике нет.
уже потом, спустя время, и даже удивились, как естественно это произошло.
Лев выздоравливал, хотя и медленно: новые его раны, от камней и щепок,
были обширны, но неглубоки. Ах, как сражался он тогда, перед лицом смерча,
за право получить эти раны!.. Светлана засмеялась про себя. Благодаря
Левушке она отделалась двумя черными кровоподтеками: на бедро и повыше
бедра. А Билли вообще остался без царапины. Вот он, катится по лугу
колобком наперегонки с Софти, безобразным псом грязно-белой масти и породы
двортерьер, больше всего на свете обожающим подкрасться тихо или внезапно
наскочить - и облизать все лицо. Эти двое, маленький человек и огромный
пес, подозрительно быстро нашли общий язык...
Отряд совершил марш на восток и находился сейчас милях в
пятнадцати-двадцати от восточного побережья Острова. Светлана знала
только, что населения здесь очень мало и что палладийская армия сюда не
приходила, да и не стремилась.
глядя на резвящихся на лугу. - Я слышал эту фамилию. Но ведь братьев у
тебя, насколько я знаю, нет?
Светлана. - А где ты эту фамилию слышал?
занимаюсь... и прочее. Ведь я же тебя тогда чуть не...
тебя - все и так ясно. А если что не ясно, так просто не хочется узнавать.
Как не хочется, например, снова встретиться с Глебом.
больно, когда я поняла, что - все. Что больше ничего не будет. И я боюсь
повторения этой боли... Ладно, будем нелогичными. Тогда, в восемьдесят
третьем - что ты делал в том доме?
подарки...
приносящих...
Таких, как он, называют сквозниками, пенетраторами...
глупости: начал чистить револьвер, а разрядить - забыл...
служит в ведомстве князя Кугушева, это Департамент охраны, а я - у
контр-адмирала Сахновского, военная разведка. У Глеба свое подразделение,
он там царь, и бог, и воинский начальник... Не знаю, чем именно они там
занимаются. Будто бы намерены нанести поражение бредунам на их же
территории. И будто бы - уже нанесли...
механический клекот донесся откуда-то - справа, слева?.. Она вылетела
из-под крон, чувствуя себя и Билли крошечными медленными жучками на темном
стекле, сгребла детеныша в охапку и метнулась обратно. Навстречу ей из-за
леса косо вывалилось чудовище, сверкнуло глазами, пронеслось с грохотом...
Не веря себе, Светлана остановилась и посмотрела чудовищу вслед. Каким-то
невероятным усилием зоркости и памяти она сумела увидеть и узнать.
Различить в бледном пятне за бликующим стеклом черты лица...
ребенком на руках. Что-то смутно знакомое и даже тревожное мелькнуло и
пропало. Лишь много позже, глубокой ночью, устраиваясь кое-как на жесткой
койке постоялого двора в небольшом полувымершем поселке с гордым именем
Кастл-Маунт, он вспомнил вдруг эту женщину и даже не то чтобы узнал -
седьмым, восьмым чувством проник, кто она такая. Жена Сайруса Кэмпбелла,
лорда Стэблфорда. Любовница Глеба Марина - и, весьма вероятно, мать его
ребенка...
громоздясь, пристраивались остальные. Хорунжий Громов с трудом сдержал
заплясавшую кобылу: "Тихо, Зорька, тихо..." С передней машины ловко
соскочил высокий человек с пятнистой форме и быстро пошел к казакам,
отмахивая рукой.
шашку.
мягкой бескозырке без околыша. - Командир разведывательной роты.
заставы.
- Надо бы как-то миром все уладить...