read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Катя не могла вынести. Она переглянулась со мной горячим, сверкающим
взглядом, обняла Наташу и встала со стула, чтоб ехать. Как нарочно, в эту
минуту француженка прислала человека с просьбою окончить свидание поскорее
и что условленные полчаса уже прошли.
Наташа встала. Обе стояли одна против другой, держась за руки и как
будто силясь передать взглядом все, что скопилось в душе.
- Ведь мы уж больше никогда не увидимся, - сказала Катя.
- Никогда, Катя, - отвечала Наташа.
- Ну, так простимся. - Обе обнялись.
- Не проклинайте меня, - прошептала наскоро Катя, - а я... всегда...
будьте уверены... он будет счастлив... Пойдем, Алеша, проводи меня! -
быстро произнесла она, схватывая его руку.
- Ваня! - сказала мне Наташа, взволнованная и измученная, когда они
вышли, - ступай за ними и ты и... не приходи назад: у меня будет Алеша до
вечера, до восьми часов; а вечером ему нельзя, он уйдет. Я останусь одна...
Приходи часов в девять. Пожалуйста.
Когда в девять часов, оставив Нелли (после разбитой чашки) с
Александрой Семеновной, я пришел к Наташе, она уже была одна и с
нетерпением ждала меня. Мавра подала нам самовар; Наташа налила мне чаю,
села на диван и подозвала меня поближе к себе.
- Вот и кончилось все, - сказала она, пристально взглянув . на меня.
Никогда не забуду я этого взгляда.
- Вот и кончилась наша любовь. Полгода жизни! И на всю жизнь, -
прибавила она, сжимая мне руку. Ее рука горела. Я стал уговаривать ее
одеться потеплее и лечь в постель.
- Сейчас, Ваня, сейчас, мой добрый друг. Дай мне поговорить и
припомнить немного... Я теперь как разбитая... Завтра в последний раз его
увижу, в десять часов... в последний!
- Наташа, у тебя лихорадка, сейчас будет озноб; пожалей себя...
- Что же? Ждала я тебя теперь, Ваня, эти полчаса, как он ушел, и как
ты думаешь, о чем думала, о чем себя спрашивала? Спрашивала: любила я его
иль не любила и что это такое была наша любовь? Что, тебе смешно, Ваня, что
я об этом только теперь себя спрашиваю?
- Не тревожь себя, Наташа...
- Видишь, Ваня: ведь я решила, что я его не любила как ровню, так, как
обыкновенно женщина любит мужчину. Я любила его как... почти как мать. Мне
даже кажется, что совсем и не бывает на свете такой любви, чтоб оба друг
друга любили как ровные, а? Как ты думаешь?
Я с беспокойством смотрел на нее и боялся, не начинается ли с ней
горячка. Как будто что-то увлекало ее; она чувствовала какую-то особенную
потребность говорить; иные слова ее были как будто без связи, и даже иногда
она плохо выговаривала их. Я очень боялся.
- Он был мой, - продолжала она. - Почти с первой встречи с ним у меня
явилось тогда непреодолимое желание, чтоб он был мой, поскорей мой, и чтоб
он ни на кого не глядел, никого не знал, кроме меня, одной меня... Катя
давеча хорошо сказала: я именно любила его так, как будто мне все время
было отчего-то его жалко... Было у меня всегда непреодолимое желание, даже
мучение, когда я оставалась одна, о том, чтоб он был ужасно и вечно
счастлив. На его лицо (ты ведь знаешь выражение его лица, Ваня) я спокойно
смотреть не могла: такого выражения ни у кого не бывает, а засмеется он,
так у меня холод и дрожь была... Право!..
- Наташа, послушай...
- Вот говорили, - перебила она, - да и ты, впрочем, говорил, что он
без характера и... и умом недалек, как ребенок. Ну, а я это-то в нем и
любила больше всего... веришь ли этому? Не знаю, впрочем, любила ли именно
одно это: так, просто, всего его любила, и будь он хоть чем-нибудь другой,
с характером иль умнее, я бы, может, и не любила его так. Знаешь, Ваня, я
тебе признаюсь в одном: помнишь, у нас была ссора, три месяца назад, когда
он был у той, как ее, у этой Минны... я узнала, выследила, и веришь ли: мне
ужасно было больно, а в то же время как будто и приятно... не знаю,
почему... одна уж мысль, что он тоже, как большой какой-нибудь, вместе с
другими большими по красавицам разъезжает, тоже к Минне поехал! Я... Какое
наслаждение было мне тогда в этой ссоре; а потом простить его... о милый!
Она взглянула мне в лицо и как-то странно рассмеялась. Потом как будто
задумалась, как будто все еще припоминала. И долго сидела она так, с
улыбкой на губах, вдумываясь в прошедшее.
- Я ужасно любила его прощать, Ваня, - продолжала она, - знаешь что,
когда он оставлял меня одну, я хожу, бывало, по комнате, мучаюсь, плачу, а
сама иногда подумаю: чем виноватее он передо мной, тем ведь лучше... да! И
знаешь: мне всегда представлялось, что он как будто такой маленький
мальчик: я сижу, а он положил ко мне на колени голову, заснул, а я его
тихонько по голове глажу, ласкаю... Всегда так воображала о нем, когда его
со мной не было... Послушай, Ваня, - прибавила она вдруг, - какая это
прелесть Катя!
Мне показалось, что она сама нарочно растравляет свою рану, чувствуя в
этом какую-то потребность, - потребность отчаяния, страданий... И так часто
бывает это с сердцем, много потерявшим!
- Катя, мне кажется, может его сделать счастливым, - продолжала она. -
Она с характером и говорит, как будто такая убежденная, и с ним она такая
серьезная, важная, - все об умных вещах говорит, точно большая. А сама-то,
сама-то - настоящий ребенок! Милочка, милочка! О! пусть они будут
счастливы! Пусть, пусть, пусть!..
И слезы, рыдания вдруг разом так и хлынули из ее сердца. Целых полчаса
она не могла прийти в себя и хоть сколько-нибудь успокоиться.
Милый ангел Наташа! Еще в этот же вечер, несмотря на свое горе, она
смогла-таки принять участие и в моих заботах, когда я, видя, что она
немножко успокоилась, или, лучше сказать, устала, и думая развлечь ее,
рассказал ей о Нелли... Мы расстались в этот вечер поздно; я дождался, пока
она заснула, и, уходя, просил Мавру не отходить от своей больной госпожи
всю ночь.
- О, поскорее, поскорее! - восклицал я, возвращаясь домой, - поскорее
конец этим мукам! Хоть чем-нибудь, хоть как-нибудь, но только скорее,
скорее!
Наутро, ровно в десять часов, я уже был у нее. В одно время со мной
приехал и Алеша... прощаться. Не буду говорить, не хочу вспоминать об этой
сцене. Наташа как будто дала себе слово скрепить себя, казаться веселее,
равнодушнее, но не могла. Она обняла Алешу судорожно, крепко. Мало говорила
с ним, но глядела на него долго, пристально, мученическим и словно безумным
взглядом. Жадно вслушивалась в каждое слово его и, кажется, ничего не
понимала из того, что он ей говорил. Помню, он просил простить ему,
простить ему и любовь эту и все, чем он оскорблял ее в это время, свои
измены, свою любовь к Кате, отъезд... Он говорил бессвязно, слезы душили
его. Иногда он вдруг принимался утешать ее, говорил, что едет только на
месяц или много что на пять недель, что приедет летом, тогда будет их
свадьба, и отец согласится, и, наконец, главное, что ведь он послезавтра
приедет из Москвы, и тогда целых четыре дня они еще пробудут вместе и что,
стало быть, теперь расстаются на один только день...
Странное дело: сам он был вполне уверен, что говорит правду и что
непременно послезавтра воротится из Москвы... Чего же сам он так плакал и
мучился?
Наконец, часы пробили одиннадцать. Я насилу мог уговорить его ехать.
Московский поезд отправлялся ровно в двенадцать. Оставался один час. Наташа
мне сама потом говорила, что не помнит, как последний раз взглянула на
него. Помню, что она перекрестила его, поцеловала и, закрыв руками лицо,
бросилась назад в комнату. Мне же надо было проводить Алешу до самого
экипажа, иначе он непременно бы воротился и никогда бы не сошел с лестницы.
- Вся надежда на вас, - говорил он мне, сходя вниз. - Друг мой, Ваня!
Я перед тобой виноват и никогда не мог заслужить твоей любви, но будь мне
до конца братом: люби ее, не оставляй ее, пиши мне обо всем как можно
подробнее и мельче, как можно мельче пиши, чтоб больше уписалось.
Послезавтра я здесь опять, непременно, непременно! Но потом, когда я уеду,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 [ 79 ] 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.