неистинное познание рассматривалось как заблуждение, возникающее в силу
субъективных особенностей человеческого познания. Особенно яркую картину
такого рода субъективных особенностей - "идолов", вводящих нас в
заблуждение, нарисовал Бэкон. Онтологическое обоснование теории познания
имело своим следствием то, что субъективные особенности познавательного
акта анализировались главным образом в связи с вопросом о заблуждениях и о
причинах таковых. И для онтологического способа обоснования знания это
вполне закономерно, ибо вопрос о возможности истинного знания решается
вместе с другим, а именно: как существует мир сам по себе, каково бытие
мира? Это особенно характерно для рационализма. Несколько сложнее ставился
этот вопрос в эмпиризме, но вплоть до Юма здесь тоже можно видеть, как
обоснование индуктивного метода имплицирует определенные онтологические
допущения. Даже в том случае, когда на первом плане оказываются
методологические и гносеологические вопросы, как например в "Новом
Органоне" Бэкона, онтологическую предпосылку выявить нетрудно.
в этом его подлинная сущность и состоит. Что же касается тех случаев, когда
оно мыслит небытие (то, чего на самом деле нет), т.е. когда оно впадает в
заблуждение, то причины этого как раз и нужно вскрыть.
учение Декарта, который, как мы знаем, ввел в новую философию принцип
субъективной достоверности, предпослав анализу бытия анализ субъективной
познавательной способности человека и ее возможностей. Однако в
действительности сама эта субъективная достоверность держится у Декарта
онтологическим доказательством бытия Бога; последнее как раз и служит
залогом истинности как принципа "мыслю, следовательно, существую", так и
всего того, чему эта истина служит в свою очередь фундаментом. Построенная
на этом фундаменте онтология (учение о субстанциях) задним числом
обосновывает и возможность истинного знания, вначале подвергнутую сомнению.
В философии Декарта гносеологическая проблематика, хотя ей и отводится
важное место, все же играет роль своеобразной пропедевтики, подготовки
почвы для построения как философии, так и науки.
Декарта. "Ясно вижу, - пишет он, - что в бесконечной субстанции находится
больше реальности, чем в субстанции конечной, и, следовательно, понятие
бесконечного в некотором роде первее во мне, чем понятие конечного... ибо
каким образом мог бы я узнать, что я сомневаюсь и желаю, то есть что мне
чего-то недостает и что я не совершенен, если бы я не имел в себе идеи
бытия более совершенного, чем мое собственное, через сравнение с которой я
узнал бы недостатки своей природы?" Как видим, само сомнение, с которого
начинает Декарт, задним числом получает свое оправдание и объяснение с
помощью апелляции к бесконечной субстанции как высшему бытию.
есть мышление бытия, - это важнейший тезис Декарта. По-другому это можно
выразить еще и так: мышление определяется тем, о чем оно мыслит.
у него учение о субстанции, онтология с самого начала фундирует теорию
познания. Для тезиса, что мышление определяется не субъективной структурой
ума, а структурой предмета, тем, о чем мыслят, Спиноза нашел удачную
формулу: "Истина открывает и саму себя, и ложь". Трудно лучше выразить
антипсихологическое убеждение, что сущность мышления в том, чтобы мыслить
бытие. С точки зрения Спинозы, не нужно доказывать возможность истинного
знания; напротив, вопрос состоит в том, чтобы показать, как возможно
заблуждение.
XVIII в. несмотря на то, что проблемы гносеологии в этот период занимают
очень большое место в учениях философов, и даже несмотря на то, что принцип
конструирования предмета познания и в науке, и в философии все более
заявляет свои права. Вместе с математизацией физики, как мы убедились в том
на примере Галилея и того же Декарта, конструирование, т.е. мысленный
эксперимент завоевывает в науке ведущую роль.
XVIII в. Наиболее последовательно и продуманно эту отмену производит
родоначальник немецкого идеализма Иммануил Кант (1724-1804). Тем самым Кант
осуществляет своего рода переворот в философии, рассматривая познание как
деятельность, протекающую по своим собственным законам. Впервые не характер
и структура познаваемой субстанции, а специфика познающего субъекта
рассматривается как главный фактор, определяющий способ познания и
конструирующий предмет знания.
того, чтобы вскрыть источники заблуждений, а, напротив, чтобы решить
вопрос, что такое истинное знание. Если у Бэкона, Декарта, Лейбница
субъективное начало рассматривалось как помеха, как то, что искажает и
затемняет действительное положение вещей, то у Канта возникает задача
установить различие субъективных и объективных элементов знания, исходя из
самого субъекта и его структуры. В самом субъекте Кант различает как бы два
слоя, два уровня - эмпирический и трансцендентальный; к эмпирическому он
относит индивидуально-психологические особенности человека, к
трансцендентальному - всеобщие определения, составляющие принадлежность
homo sapiens как такового. Объективность знания, согласно учению Канта,
обусловливается структурой именно трансцендентального субъекта, которая
есть надындивидуальное начало в человеке.
теоретической философии.
по себе вещей - природы, мира, человека, - а исследование познавательной
деятельности, установление законов человеческого разума и его границ: Кант
называет свою философию трансцендентальной, противопоставляя ее прежней
философии, не уделявшей должного внимания самой познавательной способности
человека, а обращавшейся к исследованию субстанции, как она существует сама
по себе, как трансцендентная по отношению к познающему разуму. Кант
называет также свой метод критическим, в отличие от догматического метода
рационализма XVII в., тем самым подчеркивая, что необходимо в первую
очередь предпринять критический анализ наших познавательных способностей,
чтобы выяснить их природу и их возможности.
нового времени, Кант ставит на место онтологии, тем самым осуществляя
переход от метафизики субстанции к теории субъекта.
возникших в науке и философии XVII-первой половины XVIII в., с которыми не
сумели справиться представители докантовского рационализма и эмпиризма.
обоснования объективности научного знания, прежде всего - механики,
основанной на математике и эксперименте, предполагавших конструирование
идеального объекта. В какой мере идеальная конструкция может быть
отождествлена с природным объектом и процессом? Для того чтобы обосновать
законность применения математических конструктов к природным процессам,
нужно было доказать, что деятельность конструирования имеет некоторый
аналог в самой природе; в противном случае непонятно, как наше знание
согласуется с объективным предметом вне нас. В рационализме XVII-XVIII вв.,
в частности у Лейбница, залогом совпадения знания и предмета служила
предустановленная гармония, которую Кант отказался считать серьезным
аргументом.
спрашивает: каким должен быть характер и способности познающего субъекта,
чтобы предмет познания согласовался с нашим знанием о нем? Деятельность
субъекта впервые выступает, таким образом, как основание, а предмет
исследования - как следствие: в этом и состоит специфика кантовского
переворота. "До сих пор считали, - пишет Кант, - что всякие наши знания
должны сообразовываться с предметами. При этом, однако, кончались неудачей
все попытки через понятия что-то априорно установить относительно
предметов, что расширяло бы наше знание о них. Поэтому следовало бы
попытаться выяснить, не разрешим ли мы задачи метафизики более успешно,
если будем исходить из предположения, что предметы должны сообразоваться с
нашим познанием. Здесь повторяется то же, что с первоначальной мыслью
Коперника: когда оказалось, что гипотеза о вращении всех звезд вокруг
наблюдателя недостаточно хорошо объясняет движение небесных тел, то он
попытался установить, не достигнет ли он большего успеха, если
предположить, что движется наблюдатель, а звезды находятся в состоянии
покоя".
познания, вставшие перед немецким философом, были порождены новыми
подходами к изучению природы, характерными для
экспериментально-математического естествознания нового времени. А между тем
Кант пытается осмыслить тот способ познания природы, который несла с собой
научная революция XVI-XVIII вв. Философское открытие Канта состоит именно в
том, что в основе научного познания лежит не созерцание умопостигаемой
сущности предмета, а деятельность по его конструированию - та самая
деятельность, которая, собственно, и порождает идеализованные объекты.
Кант, таким образом, в корне изменил точку зрения на процесс познания,
положив в его основу принцип деятельности.
эмпирического моментов в познании. Для Декарта, Спинозы, Лейбница
чувственное восприятие представало как смутное и спутанное знание, как
низшая форма того, что ясно и отчетливо постигается лишь с помощью понятий
разума. При этом достоверное знание считали возможным получить лишь с
помощью разума. Кант заявляет, что чувственность и рассудок имеют между