всех молодых женщин, шила с ними, учила их делать красивые вещицы и, в
свою очередь, училась у них новым вышивкам.
тил, обращаясь к Саксон:
достает всех этих твоих нарядных финтифлюшек. Отчего бы тебе не написать
Тому, чтобы он их выслал срочной почтой? А когда мы опять тронемся в
путь, мы их отошлем обратно.
муж все еще остался ее любовником, в его глазах опять вспыхивали прежние
огни, которые угасли в кошмарные дни забастовки.
женщинах не понимаю, - рассуждал Билл.
товски обидно.
нюшнях, и Билла, конечно, тянуло к этим конюшням. Владелец лошадей обс-
луживал всю местность и возил почту между Кармелом и Монтери, а также
давал напрокат коляски и линейки на девять мест. К экипажу полагался и
кучер. Кучеров часто не хватало, и в таких случаях призывали на помощь
Билла; он стал запасным кучером. Когда он ездил, то получал три доллара
в день, и не раз приходилось ему возить компании туристов по Семнадцати-
мильной дороге в Кармелскую долину и вдоль побережья, к различным живо-
писным местам и пляжам.
Саксон. - Мистер Роберте то да мистер Роберте ее - всякие китайские це-
ремонии, - не забывай, мол, что мы поблагороднее тебя. Дело в том, что я
ведь хоть и не слуга, а все-таки им не ровня. Я кучер - нечто среднее
между батраком и шофером. Уф! Если они кушают, то дают мне мою порцию
отдельно, либо когда уже сами наедятся. Нет того, чтобы обедать всей
семьей, как у Холла и у его ребят. А сегодняшняя компания просто-напрос-
то не позаботилась о завтраке для меня. Теперь уж ты, пожалуйста, давай
мне завтрак с собой, я ничем не желаю быть обязанным этим проклятым заз-
найкам. Ты бы видела, как один из них пытался дать мне на чай. Я ничего
не сказал, только поглядел на него так, точно он пустое место, и через
минуту будто случайно повернулся к нему спиной. Он прямо опешил.
жать в руках вожжи и вместо четверки тяжелых битюгов править четверкой
рысаков; нравилось, поставив ногу на мощный тормоз, делать опасные пово-
роты над головокружительной пропастью или на узкой горной дороге, под
испуганные крики дам. А когда приходилось выбирать лошадей и определять
их качества или лечить их болезни и увечья, то даже хозяин конюшни усту-
пал первенство Биллу.
он Саксон. - В деревне всегда найдется пропасть дела для мало-мальски
смышленого парня.
шестьдесят долларов в месяц и готов работать постоянно, - хозяин прямо
ухватится за меня. Он уже не раз закидывал удочку. Послушай, Саксон! А
ты понимаешь, что твой благоверный научился новому ремеслу? Право же,
научился! Я теперь мог бы получить работу и на почте, - в Озерной облас-
ти почтовые кареты запрягают шестеркой. Если мы с тобой попадем туда, я
подружусь с каким-нибудь кучером и поучусь править шестеркой. А ты ся-
дешь рядом со мной на козлы. Вот будет потеха! Вот потеха!
Холла. Он называл их "переливаньем из пустого в порожнее" и считал это
занятие потерей драгоценного времени, которое можно употребить на игру в
"педро", плавание или борьбу на песке. Напротив, Саксон с удовольствием
слушала эти словопрения; правда, понимала она далеко не все, и только
чутье помогало ей время от времени улавливать какие-то новые мысли.
овладевал этими людьми. Ирландский драматург был натурой неуравновешен-
ной, и на него находили приступы самой тяжелой ипохондрии. "Шелли", пи-
савший в своей бетонной келье водевили, тоже оказался безнадежным мелан-
холиком. Сент-Джон, молодой журналист; считал себя анархистом и последо-
вателем Ницше. Художник Мэзон уверял, что все в мире повторяется, и де-
лал отсюда самые убийственные выводы. Холл же, обычно такой веселый,
способен был перещеголять их всех, когда пускался в рассуждения о косми-
ческом пафосе религии и нелепом антропоморфизме тех, кто боится смерти.
В такие минуты эти сыны искусства подавляли Саксон своей мрачностью.
Бедной женщине трудно было понять, почему из всех людей на свете именно
они почитают себя самыми несчастными.
следил за разговором; он понимал только одно: этим людям решительно все
в жизни кажется несправедливостью и ложью.
- чудовищный образец кичливого здоровья и жизнерадостности! Что вы дума-
ете на этот счет? - обратился к нему Холл.
ливостью. - Я пережил тяжелые времена, участвовал в безнадежной забас-
товке, заложил часы, не имел гроша в кармане, голодал, задолжал за квар-
тиру, колотил штрейкбрехеров и меня колотили, сидел в тюрьме за то, что
свалял дурака. Но если я вас верно понял, то лучше быть жирным, тупым
боровом, которого откармливают на продажу, чем человеком, который готов
повеситься оттого, что он не понимает, почему так устроен мир и какой во
всем этом смысл.
возмущения, ни усилий - компромисс между нирваной и жизнью! Это же иде-
альное существование. Медуза, которая плавает в тепловатых тихих водах,
в сумеречной глубине.
Билл.
него прямо руки ныли оттого, что он не мог обнять ими весь мир; и, вна-
чале запинаясь, он начал говорить о том, что чувствовал так ясно.
вы победили боксера, который ничем не хуже вас, вы бы поняли, что я имею
в виду. Джим Хэзард и я знаем это ощущение, когда мы выплываем в море и
смеемся в лицо высоченным валам или когда выходим из душа: разотрешься,
оденешься, вся кожа и мышцы словно силой наливаются, тело и душа игра-
ют...
сознании, ибо это были на самом деле только воспоминания об испытанных
ощущениях.
он, чувствуя, что не способен найти подходящих слов, и смущенный внима-
нием своих слушателей.
том приходит ревматизм и диабет. Вино жизни опьяняет, но оно слишком
скоро превращается в...
перь слова нахлынули на него потоком. - Начиная от сочного филе и чудес-
ного кофе, которым угощает миссис Холл, до... - он замялся в нереши-
тельности, затем сразу выпалил: - ...женщины, которую вы любите и кото-
рая любит вас. Смотрите хотя бы на Саксон, вон она сидит с укулеле на
коленях. Это вам не медуза в тепленькой водице и не призовой боров, ос-
вежеванный мясником.
ми, и Билл почувствовал мучительную неловкость.
как ржавая тачка? - продолжал Холл. - Допустите, хоть на минутку, что
Саксон уйдет от вас к другому. Что тогда?
выпрямился, расправил плечи и невольно скользнул рукой по напрягшимся
бицепсам. Затем снова взглянул на Саксон. - Но я слава богу, еще сохра-
нил силу в руках и любящую жену, которую эти руки могут обнять.
сказать?
ющимся голосом, - и королевы более гордой. И что...
и знаете гораздо больше, чем я.
улыбкой:
ву книгами. А что касается Саксон, то один ее поцелуй стоит больше, чем
все библиотеки в мире.
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Василенко Иван
Посняков Андрей
Каргалов Вадим
Каменистый Артем