приходилось, сбрасывая уголь вниз, в ожидавшее его _чрево_. Позади
ящика, заполняя собой остаток помещения, располагалась сама старинная
топка: огромный уродливый железный остов, с протянувшимися во всех
направлениях щупальцами труб.
Дейл ненавидел не саму работу, хотя с его рук всю зиму не сходили
мозоли, и даже не угольную пыль, которая оставалось в уголках рта,
даже после чистки зубов, нет, больше всего он ненавидел подземный лаз
позади бункера.
заканчивалась, не доставая потолка и оставляя обнаженными опутанные
паутиной канализационные трубы. Дейл знал, что пустое пространство
проходит под большей частью той комнаты, которую отец называет
"кабинетом" и доходит до самого огромного парадного крыльца. Когда ему
приходилось загружать уголь, он иногда слышал беготню мышей и других,
более крупных, грызунов, а один раз, быстро обернувшись, он застиг
пару маленьких, красных глаз, пристально следивших за ним.
которой он наполнял ящик. Для него же самого эти двадцать или около
того минут каждого зимнего вечера были наихудшим временем в жизни и он
готов был работать с любой скоростью, только бы поскорей наполнить
проклятый ящик и вылететь отсюда. Когда бункер бывал только что
загружен и Дейлу не приходилось заходить далеко в подвал, было еще
ничего. Но ближе к весне, когда уголь уменьшался до небольшой кучки в
самом дальнем углу, ему приходилось проходить весь бункер, загружать
ящик, поднимать и идти с ним в руках через весь подвал _спиной_ к
лазу.
необходимости спускаться в подвал. И сейчас, бросив один лишь взгляд
на темнеющую кучу антрацита, Дейл увидел, что его осталось совсем
мало. Жиденький поток света сверху едва заметно блеснул на гладких
поверхностях, сам же лаз таился в полной темноте.
топку во второй комнате, в которой больше ничего не было, прошел
третью комнату, в которой отец устроил рабочий верстак, и свернул
вправо, к последней комнатке, в которой мать держала стиральную машину
и сушилку.
просто мучением и что, если они когда-нибцдь переедут, то оставят их
здесь. Дейл был с ним совершенно согласен, он прекрасно помнил, как
его отец, грузчики и два вызвавшихся помочь соседа, боролись с этими
машинами не меньше часа. Окон в этой комнатке не было, как впрочем и
во всех остальных подвальных помещениях, и шнур от лампы свисал в
самом центре довольно большой комнаты. Около южной стены зияла почти
идеально круглая яма, примерно трех футов в диаметре, уходящая круто
вниз, прямо в кромешный мрак. Она представляла собой помпу - грязевик,
которая выводила излишек воды из подвала, расположенного ниже уровня
городского водосбора. Тем не менее четыре раза за те четыре с
половиной года, что они жили здесь, в подвале происходили потопы, и
однажды отцу пришлось провести некоторое время по колено в холодной
воде, налаживая эту самую помпу.
машину, выключил, проходя мимо, свет, пробежал в мастерскую, из нее в
комнатку топки, оттуда в коридор, даже не заглянув в этот раз в бункер
и взлетел вверх по ступенькам. В подвале было так холодно и влажно,
что он с удивлением ощутил тепло воздуха, льющегося через полуоткрытую
дверь и увидел свет заката, разливающего на западном склоне неба,
прямо над домом Грумбахера.
расхаживать по дому в трусах. Лоуренс уже плескался в ванне и вовсю
трубил, изображая атакующую противника субмарину. К счастью мама
стояла на крыльце, поэтому он стремглав проскочил босиком холл,
взбежал по ступенькам, крутанулся на лестничной площадке и нырнул к
себе в комнату, чтобы успеть накинуть халат до возвращения мамы. Скоро
он уже валялся в постели, читая старый сборник научной фантастики и
ожидая своей очереди принимать ванну.
потребовалось не больше пяти минут на то, чтобы расшифровать код.
же деле был был самый обыкновенный английский язык. Даже никакой
перестановки слогов. Конечно, небольшой подсказкой Дьюану послужило то
восхищение, с которым и он и его дядя относились к великому Леонардо.
использовал весьма простой шифр: он записывал слова задом наперед так,
чтобы прочесть их можно было только при помощи зеркала. Дьюан
вооружился зеркальцем и перед ним предстали обыкновенные английские
слова, просто записанные без интервалов. Кроме того дядя Арт, для
того, чтобы щифр был не совсем очевиден, соединял верхние части букв,
что придавало его письменам странное сходство с арабским или
ведическими рунами.* Вместо точек он ставил перевернутое английское F
с двумя точечками перед ним. F с одной точечкой обозначало запятую.
памятников древне-индийской литературы (конец второго - начало первого
тысячелетия нашей эры.)]
над которой ему предстояло работать, и увидел, что здесь записан
диалог, представляющий политический спор между Стариком и дядей Артом.
Дьюан пробежал этот абзац, обратил внимание на аргументы, приводимые
обоими братьями - Старик был, по обыкновению, пьян и призывал к
насильственнму свержению правительства - и поспешил к последнему
отрывку.
АПОКРИФАХ: ДОПОЛНЕНИЕ К КНИГЕ ЗАКОНА Алейстера Краули. Мне следовало
догадаться раньше, что подобную информацию можно найти у Краули, этого
самозванного мага нашего столетия, который кое-что знал о подобных
делах.
собирался было придержать это про себя, но маленький Дьюнни так упорно
работает над расследованием этой местной тайны, что я решил, что он
имеет право знать все. Завтра я отвезу ему книжку и познакомлю парня
со всем отрывком о "талисманах". Раздел, посвященный Борджиа, мне
показался довольно странным.
различных животных для моста в Мир Магии, известно, что семья Борджиа
в течение большинства продуктивных веков Ренессанса <продуктивных
разумеется с точки зрения практического Искусства> не выбрала в
качестве талисмана какое-либо из творениий мира живых.
обелиск из Древнего Египта. В пятом или шестом веках христианской эры
его украли с его постоянного места из Гробницы Озириса. Стелла
Откровения давно уже была источником мощи семьи валенсийских Борджиа,
Испания.
стал Папой, великая ирония его возвышения состояла в том, что этим
достижением он был обязан Темным Силам страшного дохристианского
символа. И первым актом этого Папы был указ о сооружении колокола.
Почти нет сомнений в том, что этот колокол - привезенный в Рим
незадолго до кончины Папы Борджиа - был сооружен из Стеллы Откровения,
расплавленной и отлитой вновь в форме, более приятной и доступной
пониманию массой христиан, ожидавших его прибытия.
размерами любой из подобных магических объектов, имевшихся почти в
каждом из мавританских или испанских королевских дворов в те дни.
Видимо Борджиа смотрели на такие вещи по принципу: "Все поглотить, все
Шломо Вульф
Орлов Алекс
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Пехов Алексей