вперед! Но вот завыл паровоз, словно его бьют и терзают, как живого раба, и
он корчится в муках. Пустая фантазия! Сталь и железо ценятся в этой
республике гораздо выше плоти и крови. Если это хитроумное создание рук
человеческих заставить работать сверх сил, оно в самом себе найдет средства
для мщения; а несчастный механизм, созданный божественной рукой, не обладает
такими опасными свойствами - его можно гнуть, ломать и калечить сколько
угодно надсмотрщику! Взгляните на этот паровоз! Удовлетворяя оскорбленный
закон, налагающий взыскания и штрафы, человек заплатит гораздо дороже, если
в разрушительном буйстве искорежит эту бесчувственную массу металла, чем
если убьет двадцать себе подобных.
главы, не смущался такими размышлениями; маловероятно, чтобы его вообще
тревожили какие-нибудь мысли. Сидя в равнодушной позе, скрестив руки я
положив ногу на ногу, он курил, прислонившись к стенке; и кроме тех случаев,
когда он выражал коротким, как его трубка, ворчаньем одобрение кочегару,
который от нечего делать швырял дровами в коров, забредавших на рельсы, он
сохранял невозмутимое спокойствие, как если бы паровоз интересовал его не
больше какого-нибудь поросенка. Несмотря на полную неподвижность этого
должностного лица и его душевное равновесие, поезд шел полным ходом, и так
как рельсы были уложены очень небрежно, его потряхивало и подталкивало на
ходу довольно часто и довольно ощутительно.
для мужчин и вагон для негров - последний из уважения к его пассажирам был
выкрашен в черную краску. Мартин с Марком Тэпли ехали в первом вагоне, самом
удобном; он был далеко не полон, а потому в него пускали также и
джентльменов, лишенных, как и они, удовольствия ехать со своими дамами. Оба
они сидели рядом и были заняты серьезным разговором.
- вы рады, что мы распростились с Нью-Йорком?
была как раз эта неделя у Паукинсов.
которое ясно говорило, что он долго не решался задать этот вопрос.
название удачнее, чем Долина Эдема. Лучше и не придумаешь места, где
поселиться, как в Долине Эдема. А еще говорят, - прибавил Марк, помолчав, -
там уйма змей, - значит, все, как полагается, на своем месте.
наоборот - так просияло, что посторонний человек мог бы предположить, будто
он всю жизнь стремился попасть в общество змей и теперь с восторгом
приветствует исполнение своих заветных желаний.
расхохотавшись. - Какой офицер? Вы же знаете, что их тут видимо-невидимо.
военные, вроде здешнего ополчения: мундир, жилет, а внутри палка. Ха-ха! Не
обращайте внимания, сэр, это со мной бывает. Не могу не смеяться. Ну как же!
Один из этих захватчиков-победителей у Паукинсов говорит мне: "Верно ли, я
слышал, - говорит, и не то чтобы гнусит, а так, будто у него в носу сидит
пробка где-то очень глубоко, - верно ли, что вы едете в Долину Эдема?" - "Я
тоже слыхал что-то в этом роде", - говорю я. "О! - говорит он. - Так если
вам случится там лечь в кровать, а это может случиться, говорит, со временем
цивилизация все совершенствуется, так не забудьте захватить с собой топор".
Я гляжу на него во все глаза. "Блохи?"- спрашиваю. "Хуже", - говорит он.
"Вампиры?" - спрашиваю. "Хуже", - говорит он. "Так что же еще?" - спрашиваю.
"А еще змеи, - говорит он, - гремучие змеи. До некоторой степени вы правы,
незнакомец. Всякая мелочь там тоже водится, разные кусачие кровопийцы,
которые любят пастись на человеческой шкуре, только на них обращать внимания
нечего, с ними даже веселей. А вот змеи, говорит, против них вы будете
возражать; как проснетесь и увидите, что она стоит торчком на вашей постели,
вроде штопора без ручки, так прямо и рубите ее сплеча, она ядовитая".
выражением лица, которое являло полную противоположность жизнерадостной
улыбке Марка.
другое вылетело. А впрочем, господь с ним, он, наверно, из другой земельной
компании и выдумал всю эту историю, чтобы мы ехали к нему в Эдем, а не к его
конкурентам.
это сильно надеюсь.
воодушевился под влиянием своего анекдота, что на минуту позабыл, как это
может подействовать на его хозяина, - ведь нам все-таки надо жить, знаете
ли.
проснемся, когда змеи начнут извиваться штопором у нас на кровати?
что ему стало щекотно. - Это прискорбная истина.
просунул голову между ним и Марком и прислушивается к их разговору, опершись
подбородком на спинку скамьи. По внешности он был такой же вялый и
безжизненный, как и большинство встречавшихся им здесь джентльменов; щеки у
него были такие втянутые, как будто он все время их всасывал, да и цвет лица
не стал от загара здоровее, а сделался каким-то грязно-желтым. Его блестящие
черные глаза были полузакрыты, и глядел он как-то искоса, словно говоря:
"Вам меня не перехитрить: и хочется, да не выйдет". Наклонившись вперед,
незнакомец небрежно упирался руками в колени; в левой руке он держал плитку
табаку, как английские фермеры держат кусок сыра, а в правой перочинный
ножик. Он так бесцеремонно вмешался в разговор, как будто его давным-давно
пригласили принять в нем участие, выслушать обе стороны и осчастливить их,
изложив свое мнение; видно, ему и в голову не приходило, что с ним, быть
может, вовсе не желают знакомиться и посвящать его в свои личные дела; это
его так же мало тревожило, как какого-нибудь медведя или бизона.
Мартину, как совершенному варвару и чужестранцу. - Там до черта всяких
гадов.
незнакомец тоже входит в их число. Однако, вспомнив, что благоразумие велит
с волками выть по-волчьи, он улыбнулся с самым любезным выражением, какое
можно было принять за такое короткое время.
отрезая себе новую порцию жвачки от плитки табаку. Обкромсав ее по своему
вкусу, он вынул изо рта старую жвачку и положил на спинку скамьи между
Марком и Мартином, а новую сунул за щеку, где она оттопыривалась, как
крупный орех или небольшое яблоко. Найдя ее вполне удовлетворительной, он
воткнул кончик ножа в старую жвачку и, показав ее своим спутникам, заметил с
видом человека, который недаром провел время, что она здорово изжевана.
Потом выбросил жвачку в окно, сунул нож в один карман, а табак в другой,
снова оперся подбородком на спинку скамьи и, одобрительно глядя на узорчатый
жилет Мартина, протянул руку, чтобы пощупать материю.
изделия.
время, пока они молчали, - как пожинает зловредная старуха?
английского вопроса: "Как поживает наша мамаша?" - собирался уже обидеться,
но Мартин быстро вмешался:
по-старому? Ну, а как королева Виктория? *
завтрашнем дне? - заметил незнакомец. - Нет?
спросил незнакомец. - Нет?
предрассудках, и сказал:
свободных Штатах не найдется ни одной машины со взорванным котлом, которая
была бы так расшатана и разбита, как будет потрясено и разбито это юное
создание в роскошных чертогах лондонского Тауэра *, когда прочтет следующий
экстренный выпуск нашей "Уотертостской газеты".
подошли к беседующим. Все они были в восторге от речи своего
соотечественника. Один сухопарый джентльмен в плохо завязанном измятом белом
галстуке, длинном белом жилете и черном пальто, по-видимому пользовавшийся
авторитетом, счел нужным выразить их чувства.
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Пехов Алексей
Лондон Джек
Мороз Александра
Мурич Виктор