Чтение 80–й страницы книги ~Питомник~

приезжали ночью. Но они мне не поверили, и этот ваш, как его? Смачный,
кажется. Очень выразительная фамилия. - Она усмехнулась. - Так вот, этот
Смачный сказал, будто я все придумала, чтобы потихоньку обворовать
собственную свекровь.

- Так и сказал? - покачал головой Мельников.

- Именно так. Он разговаривал со мной как с преступницей.

- Ладно, примите еще раз наши извинения. Значит, если я вас правильно
понял, преступник выбрался из ванной и выбежал за вами во двор? И вы видели
у него в руках пистолет?

- Да. Я думаю, этот человек сумасшедший. Вместо того чтобы удрать, он
отправился нас убивать. А потом, утром, явился опять, позвонил в дверь,
представился сотрудником милиции. К счастью, у нас есть задвижка, и я
закрылась на нее. Знаете, в какой-то мере я вашему Смачному даже благодарна.
Если бы ночью он повел себя по-человечески, я, возможно, и открыла бы утром
дверь. Правда, кроме обиды была еще одна деталь. Я посмотрела в глазок, а
там было темно. Вряд ли милиционер стал бы залеплять глазок жвачкой. Он
повопил, постучал и ушел.

- Почему же вы не позвонили в милицию?

- Об этом спросите у Смачного. После знакомства с ним я решила, что
никогда больше не буду обращаться за помощью к вам. Это мой первый и
последний опыт.

- Ну ладно, Ксения Михайловна, у нас тоже разные люди служат. Значит,
преступник ушел. А потом вы увидели его на улице, и поэтому закричали?
Погодите, а как вы поняли, что это был именно он, если не видели, кто стоял
за дверью?

- О Господи, ну кто же еще? Я же сказала, он сумасшедший. Он вернулся
потому, что забыл в ванной нож.

- Какой нож? - Капитан не выдержал, выбил из пачки сигарету, но,
покосившись на ребенка в коляске, закуривать не стал.

- Очень странный нож. Я не знаю, возможно, он принадлежал моей свекрови,
она занимается антиквариатом, и преступник пришел за ним, нашел, отправился
умываться в ванную и забыл в спешке. Но, возможно, это его нож, он открывал
им шкатулку с драгоценностями. Она была взломана.

- И где сейчас этот нож?

- Там и лежит, в ванной. Он старинный, дорогой, на ручке инкрустация, и
лезвие, как шило, ромбовидной формы.

"Оба на!" - рявкнул кто-то в голове капитана. Дело в том, что к
ориентировке на серийника прилагалось примерное описание орудия убийства.
Речь шла о ноже с ромбовидным лезвием, как у кортика.

- То есть лежит в ванной, а у преступника есть ключ от квартиры? -
уточнил капитан, вскакивая и вылетая из кабинета.

"Ну вот, сейчас пришлют вооруженную группу, - подумала Ксюша, - в
квартире устроят засаду. Напрасно. Ножа там уже нет. За это время он мог
десять раз успеть".

Из сумочки она достала зеркало, взглянула на себя и впервые за последние
месяцы самой себе улыбнулась. Вместо всяких чужих злобных безобразных
физиономий, которые она привыкла видеть в зеркалах, на нее смотрела она
сама, живая, красивая, счастливая.

- Что же такое хорошее сегодня у нас случилось? - спросила она веселым
шепотом у спящей Маши. - К кому сегодня вечером мы отправляемся в гости?
Может, все это неправда, минутный порыв, может, он в очередной раз
поссорился с очередной стервой, и звонок пришелся кстати? Даже если так, не
важно.

- Вы с собой, что ли, разговариваете? - удивился капитан, появившись на
пороге.

- Нет, с ребенком.

- Но она же спит.

- Ничего, она и во сне все слышит. А что вы собираетесь делать?

- Ловить бандита. Вы не могли бы одолжить ключи от квартиры?

- Надеетесь схватить его на месте преступления?

- Пожалуйста, дайте ключи. Очень мало времени. Вы посидите здесь еще
минут сорок, а потом мы вас проводим домой.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Иван Косицкий оставил машину на небольшой площадке у ворот дачного
поселка и к дому Солодкиных отправился пешком. Бесшумно открыв калитку,
пройдя несколько шагов, он услышал, как на первом этаже звякнуло и
распахнулось окно. Вдоль фасада росли высокие кусты сирени, окон не было
видно.

- Отстань, - донесся хриплый, тяжелый бас, - и закрой, комары налетят.

"У него был очень низкий голос", - вспомнил капитан слова официанта, на
цыпочках подошел к дому, спрятался за кустами под окном, с большим интересом
прослушал разговор между Солодкиным и домработницей и только потом постучал
в дверь.

Олег даже не потрудился встать с койки, когда в столовую вошел капитан
милиции.

- Вот, Олежек, это к тебе, - шепотом сообщила Раиса и обратила к капитану
испуганные глаза. - Только, пожалуйста, скажите сразу, что случилось? Да вы
присаживайтесь, может, вам кофейку? Или вот, морс у нас есть клюквенный.

- Спасибо, - улыбнулся ей Косицкий, - от кофе не откажусь, и от морса
тоже. Олег Васильевич, - обратился он к бледному, опухшему чучелу на диване,
- когда вы в последний раз встречались с Коломеец Лилией Анатольевной?

- А в чем дело? - спросил Солодкин без всяких эмоций, однако все-таки сел
и спустил ноги с дивана.

- Пожалуйста, отвечайте на вопрос.

- Нет, ну что случилось? Вообще, кто вы такой и как сюда попали?

- Я уже представился. Капитан Косицкий, уголовный розыск. Вот мое
удостоверение.

- Да к черту удостоверение. Почему вы спрашиваете о Лиле? Что с ней? - Он
как будто немного ожил, пришел в себя и уставился на капитана выпуклыми
шоколадными глазами.

- В ночь с шестого на седьмое июня Лилия Анатольевна Коломеец была
жестоко убита в своей квартире. Восемнадцать ножевых ранений.

- А-а! - тихо вскрикнула Раиса, застывшая на пороге.

- Что с ребенком? - Олег вскочил и подлетел к капитану. - Где девочка?

- Сядьте, пожалуйста, - скомандовал Косицкий. - Люся в больнице, в
подростковом отделении Института имени Сербского.

- Что с ней? Ну не тяните, скажите мне. - Он тяжело упал на стул. - Ее не
ранили, не изнасиловали? Прошу вас, не мучьте меня.

- Никто вас мучить не собирается, - проворчал капитан и достал сигареты.
- Ее не ранили. Ее убедили взять на себя убийство тети. Она все время
повторяет, что убила тетю Лилю. А что касается изнасилования, - он прикурил
и глубоко затянулся, - ваша дочь была на третьем месяце беременности. В
больнице у нее случился выкидыш.

- Ой, батюшки, - прошелестел голос Раисы, - я говорила тебе, забери ее
оттуда.

Олег схватился за виски, губы его посинели, капитан услышал тихую
деревянную дробь и не сразу понял, в чем дело. Солодкин дрожал, и ножки
стула под ним стучали, словно барабанные палочки.

- Мне нужен адрес семейного детдома, в котором жила Люся, - быстро,
громко произнес Косицкий.

- Ня... лоп, - прохрипел Олег, лицо стало серым, он попытался встать,
потерял равновесие, опрокинул стул, попятился к дивану, но не дошел, сел на
пол, продолжая трястись так, что был слышен стук зубов. Дышал он часто,
хрипло, губы налились синевой, словно он пил чернила.

- Ланрус... ня... бол... ся... тру... восемь... два... - повторял он
громко и довольно внятно, глядя на капитана бешеными умоляющими глазами.

- Вам плохо? - тихо спросил капитан.

- Лоп... тру... Руслан...бух... сердце...

- Олежек, миленький, что, сердце болит? - бросилась к нему Раиса. - Ну не
дрожи так, что сделать, что?

- "Скорую" надо, вот что. - Капитан присел у дивана на корточки и
посчитал пульс. Не меньше ста двадцати в минуту. Кожа мокрая и холодная. -
Есть у вас аптечка? Что-нибудь сердечное, кардеомин, или хотя бы
нитроглицерин. Да звоните же, быстрей!

Раиса заметалась по комнате, жалко взглянула на капитана и всхлипнула:

- Вечно, вечно куда-то закидывает свой мобильный телефон... Не могу
найти...

- У меня есть. - Капитан вытащил свой сотовый и позвонил "ОЗ".

Олег трясся, быстро, хрипло дышал, открывал рот, но вместо слов
вырывались бессмысленные звуки.

- Что я могу сделать до вашего приезда? - спросил капитан диспетчера
"Скорой". - У него судороги, холодный пот, губы синие, пульс сто двадцать,
сильнейшая одышка и что-то с речью. Он наркоман. Да, я понял, спасибо.

* * *

Илья Никитич вошел во двор и увидел две милицейские машины у подъезда.

- Ну что? - обратился он к старшему лейтенанту, сидевшему за рулем, и
показал свое удостоверение.

- Только поднялись, - сообщил лейтенант, -ищут.

- Поднялись куда?

- Ну как, в квартиру, конечно. - Погодите, в какую квартиру? Что здесь у
вас произошло? Я попросил только проверить двор.

- Ну, это вы с начальством выясняйте, - пожал плечами лейтенант. - Вот,
кстати, и оно. Из подъезда вышли несколько человек с автоматами, в
бронежилетах.

- Ну что, что?! Зачем в квартиру?! - Илья Никитич бросился к ним так
резво, что налетел на железную трубу низенькой ограды, причем стукнулся все
той же коленкой. - Старший следователь Бородин, - морщась от боли,
представился он удивленным милиционерам и, размахивая удостоверением,
запрыгал на одной ноге.

- Капитан Мельников, - представился высокий молодой человек и пожал