Чтение 80–й страницы книги ~Их было семеро...~

ножа-автомата. Негусто!

- Не прибедняйтесь, Константин Дмитриевич, - возразил Док. - У нас есть
кое-что посерьезней всех их стволов. Знание.

- Точно, - сказал Муха. - Даже журналы такие были. "Знание - молодежи" и
"Техника - сила". То есть наоборот: "Техника - молодежи", а "Знание -
сила"...

* * *

В двадцать три тридцать мы все, кроме Мухи, уже были на своих местах. На
трех самых опасных точках - позади лежбищ, которые, как мы выяснили вчера
ночью, облюбовали для себя снайперы - распределились Боцман, Трубач и я.
Полковник Голубков со стереотрубой укрылся метрах в сорока от того места,
куда подъезжал "патрол". Док с такой же трубой и с такой же насадкой для
ночного видения - сбоку от "тропы", чтобы контролировать общую обстановку.

Самая трудная задача выпала Мухе - вывести графскую челядь на "тропу" и
самому не подставиться под пулю снайпера. Я сначала хотел взять это на себя,
но после спора все же остановились на Мухе. Он был самым маленьким и самым
быстрым. А это здесь было главным. Ему отдали "глок" с глушителем, Голубкову
- трубачевский кольт с приказом не стрелять ни при каких обстоятельствах,
потому что этот громовой поднял бы по тревоге весь погранокруг, а я на
всякий случай сунул в карман один из "Макаровых" с "губы" с так некстати
сточенным Мухой бойком. Но кто знал!

Артиста вооружили двумя ножами-автоматами и поставили у начала "тропы".
Он должен был втемную прикрывать Муху и вмешаться только в том случае, если
у Мухи в самом начале дела возникнут проблемы. Ножи, конечно, не ахти какое
оружие, но Артист работал ими виртуозно. И что важно - это оружие было
бесшумным.

Рации у всех были отрегулированы на минимальный звук и включены на прием,
лишь передатчик в кармане Мухи был поставлен в режим связи и должен был
работать как микрофон. Договорились, что он переключит его на прием, как
только начнется движение по "тропе". Муха мог бы среагировать на "пароль -
отзыв", но очень мы сомневались, что снайперы майора Васильева исполнят этот
традиционный ритуал. Скорее всего, они наметили рубеж - появление на нем
первой цели и будет общим сигналом. По нашим вчерашним прикидкам этот рубеж
был как раз посередине контрольно-следовой полосы. На него Мухе и следовало
ориентироваться. Была еще небольшая надежда, что Док в свою трубу уловит
движение снайпера, припадающего к прицелу непосредственно перед тем, как
нажать курок. Но надежда эта была слишком ничтожной.

Надежда была только на самого Муху.

В двадцать три сорок пять я услышал слабый шум моторов. Они чуть порыкали
и заглохли - "альфа-ромео" и "фиат" загнали в кущи за приграничной дорогой.
Через некоторое время в рации послышался голос Мухи:

- Все сюда. Говорю только я, все слушают.

- А где остальные? - перебил его Граф. И тотчас раздался хлопок выстрела
из "глока" с глушителем. И снова голос Мухи:

- Это было единственное предупреждение, Граф. В следующий раз я буду
стрелять не в землю. Объясняю обстановку. Все на местах, страхуют нас. На
"тропе" должно быть семь человек. Только семь: мы шестеро и наш связник.
Иначе встречи не будет. У переднего в руках должен быть светлый кейс с
товаром. Первым пойдет Корень, за ним ты, ты и ты. Потом Гриша и Граф. Я
замыкаю. Дистанция три метра. На вопрос "Кто идет?" ответ "Москва". Отзыв:
"Киев". Если что-то не так, тут же возвращаемся. Спокойно, без суеты. Нас
прикроют. Разрешаю задать вопрос. Только один.

- Где товар? - спросил Граф.

- Стойте спокойно, сейчас принесу. Через полминуты вновь заговорил Муха:

- Корень, протяни мне левую руку. Рта не открывай, сам объясню. Это
наручники. Чтобы товар не потерял. Снять "калаши" с предохранителей. Но
стрелять только по моему приказу. Начали движение. Корень, пошел!.. Прямо по
тропе на просвет в соснах. Следующий!.. Следующий!.. Следующий!..

Фокус с наручниками придумал я. Вернее, не придумал, а вспомнил малого на
кухне конспиративной квартиры в Гольянове. И теперь я представлял, как
мечутся мысли в голове Графа: как же это он будет забирать кейс, когда Корня
замочит? Руку отрезать? Кейс взламывать и перекладывать товар? Задачка.
Думай, Граф, думай. Может, это последние твои мысли на нашей грешной земле.

Самый опасный момент был уже позади. Увидев кейс в руках Мухи, Граф мог
сразу открыть пальбу. Не врубился. А теперь было уже поздно. Так что
вмешательство Артиста не потребовалось.

- Внимание, рубеж, - прозвучал в рации голос Дока. - И тотчас: -
Ложись!..

И почти в ту же секунду захлопали "Зауэры". "Почти" - доли секунды.
Успел? Или не успел? Должен был успеть!

- Успел, - сообщил Док. - Захват, не спешите... пока лежат...

Мы должны были взять снайперов, если они поднимутся и пойдут добивать
цели. Но они продолжали лежать.

Глаза мои давно обвыклись в темноте, слегка размытой огрызком месяца, я
придвинулся к моему объекту метров на десять и изготовился к броску.

Но снайпер лишь пошевелился, не встал.

- Майор говорит по рации, - вышел на связь полковник Голубков. -
Внимание! Вышел из машины, быстро идет к "тропе"! Ситуация нештатная, всем
ждать!.. Мухин, ты где? Прием!

- В порядке я, в полном. Мяч ушел за пределы поля, - сообщил Муха. - Мяч
- это я.

- Майор приближается к снайперам, - доложил Док.

Это я уже и сам видел. Майор прошел мимо меня метрах в пятнадцати,
наклонился к моему объекту... Что за черт? Что за...

Хлопок.

Майор перешел к другому снайперу.

Хлопок.

- По-моему, он их... Он их расстреливает! - едва ли не заорал Док. - Он,
сволочь... В головы, в упор!..

Третий хлопок.

Вот уж точно: жизнь полна неожиданностей. Или смерть?

Еще три хлопка.

- Добивает, - сообщил Док. - Контрольные выстрелы. Светит фонарем в лица.

И это я тоже видел. И уже знал, что будет дальше: майор пойдет к "тропе"
добивать нас, посмотрит в наши лица...

- Майор движется к людям Графа, - донесся из рации голос Дока. Но я почти
не слушал его: юзом, юзом проскользнул через ельник, в подлесок. Я уже видел
контуры "патрола", когда Док доложил:

- Майор очень быстро бежит к машине! Наши действия, Первый?

- Всем к джипу, скрытно, - бросил я в микрофон и выключил рацию.

Я опередил майора минуты на три. Когда он ввалился в джип и плюхнулся на
водительское сиденье, я уже лежал на полу за передними креслами, довольно
удобно устроившись и сжимая в руке кастрированный ПМ, который в этой
ситуации вполне мог сгодиться.

И сгодился.

Майор швырнул на соседнее сиденье мешавший ему пистолет с глушителем,
вырвал из бокса трубку крутого, сотового или спутникового, телефона и,
подсветив себе фонариком, набрал номер.

- Первого! - потребовал он, услышав голос диспетчера.

Трубку он держал в левой руке, поэтому я упер ствол "Макарова" ему под
скулу и прошептал в правое ухо:

- Товарищ генерал-лейтенант, ваш приказ выполнен.

Он судорожно зашарил рукой по соседнему креслу, но его "Макаров" с
горячим от стрельбы глушителем уже упирался ему в затылок.

- Слушаю! - прозвучал в мембране голос Волкова. - Слушаю!.. В чем дело,
майор? Докладывайте!

Я вдавил ему в затылок горячий глушитель и повторил:

- Ваш приказ выполнен.

- Товарищ... Анатолий Федорович... ваш приказ выполнен, - проговорил
Васильев.

- Почему у вас такой голос?

- Быстро бежал, - подсказал я.

- Бежал, немного запыхался.

- Сколько? - спросил Волков.

- Все семеро, - шепнул я.

- Все семеро, - повторил майор.

- Документы взяли?

- Так точно.

- Так точно, товарищ генерал-лейтенант.

- Они у вас в руках?

- Так точно.

- Так точно, - эхом отозвался майор.

- Читайте фамилии, имена и отчества!

- Одну секунду, товарищ генерал-лейтенант. Пастухов Сергей Сергеевич.

- Секунду, посвечу. - Майор уже начал слегка импровизировать, но из роли
не выходил. - Сергей Сергеевич Пастухов.

- Дальше!

- Перегудов Иван Георгиевич.

- Иван Георгиевич Перегудов.

- Ухов Николай Иванович... Хохлов Дмитрий Алексеевич... Мухин Олег
Федорович... - гукал я в ухо Васильева, а он отзывался горным эхом. -
Голубков Константин Дмитриевич - продолжал я, а сам мучительно вспоминал,
как же отчество Артиста: Евсеевич? Израилевич? - Злотников Семен...

- Злотников Семен, - повторил майор и оглянулся на меня с некоторым даже
возмущением: чего же ты молчишь, суфлер хренов?

- Аронович, - рискнул я.

- Аронович, - продублировал майор.

- Погодите! Какой Аронович? - удивился Волков. - У меня в компьютере:
Борисович.

- Так точно, Борисович. Извините, здесь плохо видно. Я не могу все время