первосвященника!.. Петр посмотрел на него, как на отличника, вдруг ответившего
ахинеей на простой вопрос.
на тяжелую красную занавеску, отделяющую зал для гостей от соседней комнаты. -
Я услышу вас?
Иудейского, на который он бесчестно посягнул и повел за собой как
воинов-зилотов, так и простых людей. Это уже святотатство. А обещание разрушить
Храм и выстроить свой? А осуждение ритуала принесения жертв Богу, который идет
от отца вашего Авраама?..
он имеет право на трон: он по отцу из рода Давидова. И еще. Есть в Законе
некоторые места, где говорится о том, что Богу противны жертвы...
что до рода - так Давид жил тысячу лет назад. Сколько у него потомков сегодня
бродит по твоей земле? Тоже тысяча? Или больше? А если все они захотят в
цари?.. Пустое, Кайафа, - повторил, - вы его уже осудили, так сообщите - за
что. И-с Богом! Да, - вспомнил неожиданно, - что это за землетрясение случилось
в Иершалаиме? С каких таких пор здесь трясется земля?..
доложили, нет, только земля за восточной стеной ушла глубоко вниз. Но это не
страшно.
Кайафы. Взял кушеточку, стоявшую у изножья кровати, поставил ее около занавески
и прилег в ожидании.
переговаривались с Кайафой: больше всего их пугала утренняя встреча с Пилатом,
которую прокуратор назначил на одиннадцать тридцать утра, ничуть не заботясь о
том, что ровно через полчаса наступало время второй молитвы и правоверным - а
священникам тем более! - следовало бы помолиться Господу. Хотя бы за то, чтоб
он простил их, нарушающих традицию не проливать человеческую кровь в неделю
Песаха. Петр полагал, что прокуратор сделал это ненамеренно. Вряд ли он
вспомнил о времени какой-то еврейской молитвы. И уж тем более не слыхал о чуде,
когда Бог отвел руку Авраама с ножом, занесенным над сыном его Исааком. Пилат,
как известно, Тору даже в руках не держал.
в том, что вредный Пилат утвердит решение суда, От Пилата, ненавидящего Кайафу,
ждать можно было любой пакости. К примеру, помилования назаретянина. И опять
Петр чувствовал - Кайафа не Иешуа, мысли его читались легко! - что
первосвященник не слишком волновался. Ну, помилует и помилует. Доментиус же
заявил прошлый раз: Пилат - не его, не Кайафы, проблема. Сам пусть и
расхлебывает. Как ни забавно, но первосвященник по-прежнему не слишком верил в
опасность для себя и Храма от какого-то галилейского Машиаха. Принял это как
должное, а все должное для него - почти закон.
Сейчас приведут Иешуа. Жаль, лучше бы Иоанн был рядом...
произнес:
коэны Анан и Йосеф.
помощников Кайафы, и изумления в голосе было -через край.
Господь о моей земле и моих подданных. Почему бы мне не знать ваши имена?
изумления - одно высокомерие. Так по роли, но так, понимал Петр, и по жизни.
Кто ему этот галилеянин? Он уже практически мертв. Вот если только не Пилат...
- Ты считаешь себя Царем Иудейским?
голосе ученика. И сразу же - звук пощечины. И голос другого помощника
первосвященника:
что-то плохое, то объясни, я извинюсь. А если нет, то за что ты ударил меня?
слова... Ответь, нацеретянин, в таком случае: верно ли сказал?
вы мне не поверите и убьете меня. Если я стану отрицать это, то кем же я буду в
глазах тех, кто назвал меня Царем? Спроси людей, Кайафа. Спроси тех, кто дал
мне, человеку из рода Давидова, это имя, и пусть они тебе ответят. Меня ты
можешь убить, это просто, а всех их? Их много, Кайафа...
завершишь свой земной путь и твои потомки, и потомки твоих потомков тоже
упокоятся в мире, тогда тех, кто назовет меня Царем Иудейским и Израильским,
будет немерено... Пойми, Кайафа, не только люди слышат меня, но и я их слышу.
Почему тебе не поверить им, как я им верю?..
был трудным для него. Особенно после того, что произошло - а вернее, не
произошло! - нынешней ночью.
сегодня скажу иначе: нет смысла. Тот Храм, который построен Иродом на горе из
камней галилейской долины Бет а-Керем и украшен золотом и мрамором Карарры, -
он давно мертв. Там нет Бога. Пусть пока стоит... А Храм внутри людей я давно
начал строить и много в том преуспел, и он заменит все Храмы, известные в земле
Ханаанской и далеко за ее пределами...
Не получилось реально разрушить Храм, значит, прав Петр, утверждая идею Храма в
душе. Тем более после всего, что сегодня ночью было поведано.
не веришь. Так верь в свой Храм. Верь, что он вечен. Только знаешь
пророчество?..
огонь не начнет разрушать его, пока верхние камни не станут падать со стен и
тащить за собой другие камни, пока не останется от него на земле только мертвое
поле камней. И я к этому не буду иметь никакого отношения.
себя и своих помощников, вам я неинтересен. Отправь меня обратно в пещеру, там
сухо, спасибо на этом, и я буду ждать своей судьбы с именем Господа моего в
сердце.
занавеску заглянул Кайафа, увидел Петра-Доментиуса, возлежащего на кушеточке,
не сдержался - позволил себе усмехнуться:
согласись, Кайафа, он - умный собеседник, этот Иешуа из Нацерета.
думал о Иешуа даже как о человеке - не то чтобы о собеседнике. - Ты знаешь, что
Пилат назначил суд на полчаса после одиннадцати?
Кайафа не оставил в нем своих помощников: зачем им знать о существовании
некоего эллина, который вправе подслушивать за занавеской.
Вольность, конечно, но это - за Иоанна, который "ждет внизу". - Я еще увижу
тебя, Кайафа. Благодарю за хорошо выполненное дело.
хозяина, быстро вышел, спустился вниз. У выхода на каменной скамеечке сидел
Иоанн. Увидел Петра, с почтением встал, склонил голову. Двое здоровых
охранников-левитов с любопытством наблюдали эту сцену. Иоанна они, не
исключено, запомнили, он здесь не раз бывал, а эллина видели впервые. Тогда,
когда Петр приходил к Кайафе, у дверей караулили другие. А этим интересно было:
что общего между каким-то местным стукачом первосвященника и богатым эллином.
Интересно? Пусть мучаются...
была приоткрыта.
вопреки реальному "слышал". Не хотел обижать Пера сравнением с каким-то
Шилова Юлия
Корнев Павел
Самойлова Елена
Каменистый Артем
Афанасьев Роман
Шилова Юлия