Чтение 80–й страницы книги ~Фальшивые зеркала~

сексуальных домогательствах... Все женщины и трое мужчин...

-- Американцы... -- качает головой Падла. -- Извинись. Премии
выплати. Не доводи до суда, короче. А то без штанов останешься... тогда
и убедишься, что еще живой.

-- Пошли... -- Маньяк, покачивая головой, толкает Мага в плечо. --
Молодец... что еще сказать...

Только когда они выходят из библиотеки, Падла позволяет себе
захихикать.

-- Тоха, не смешно... -- Чингиз укоризненно качает головой. -- У него
теперь и впрямь серьезные проблемы.

-- Да я понимаю... -- Падла с трудом перестает ухмыляться. -- Я
представил лица добропорядочных сотрудников, получивших от главы фирмы
такое послание...

-- По-моему, смешно! -- осторожно встревает Пат.

-- В твоем возрасте смешно любое неприличное слово. -- Чингиз как-то
устало смотрит на меня. -- Ну что? Не будем тянуть? А то срок
ультиматума истечет...

-- Не будем, -- соглашаюсь я. -- Выходите и уничтожайте винт. У тебя
есть там что-то ценное?

-- Ничего такого, что стоит жизни. Это машина не для работы, а для
отдыха. Доверишь нам самим уничтожить винт? Или приедешь?

-- Доверю, -- соглашаюсь я. -- Мне кажется, такое бесконечное лето
тебе не нравится...

-- Леня, а правда я скин здорово нарисовал? -- спрашивает Пат.

Ох... у каждого свои проблемы. Но по крайней мере радует, что Пат так
легко отказывается от новой, неопробованной игрушки...

-- Сто пудов! -- соглашаюсь я. -- Молодец.

-- Даже пистолет почти как настоящий... -- вытаскивая из кобуры
оружие, говорит Пат. -- Ведь правда?

Он очень легко отказался от "Искусственной натуры"...

Очень легко нарушил запрет Чингиза.

Очень быстро создал "скин"...

-- Чингиз! -- кричу я, вскакивая.

Поздно.

Первый выстрел Пат делает в меня.

Второй -- к недоуменно поворачивающемуся к нему Чингизу.

Третий -- в Падлу, начинающего привставать с кресла.

Это не вспышка синего игрушечного пламени, как в настоящем пистолете
из "Лабиринта Смерти". Это короткий миг, когда перед глазами возникает и
прокручивается свинцово-серая спираль, молниеносно вытягивая из тела
жизнь.

Какое странное ощущение!

Будто новокаиновая анестезия... только по всему телу. Тело есть, я
его чувствую... вот только оно не повинуется. Я деревянный, как
Буратино, и подвижный, как полено.

Зато падать не больно.

И упасть я ухитрился удачно -- вижу Чингиза и Падлу, обвисших в
креслах.

И стоящего рядом с ними Пата.

Темного Дайвера...

Как глупо.

-- Пат! -- кричит Чингиз. Говорить мы можем. Это хорошо. Это какой-то
шанс. -- Что с тобой?

Да с ним-то как раз ничего...

Пат опускает пистолет, подходит ко мне.

-- Пат! -- еще раз выкрикивает Чингиз.

Темный Дайвер склоняется надо мной. Говорит вполголоса:

-- Два часа истекли, Леонид. Я жду ответа.

Говорить довольно трудно. Как Чингиз ухитряется кричать -- не
представляю. Но я все-таки проталкиваю слова сквозь онемевшее горло:

-- Смени маску... не издевайся.

Пат усмехается, и знакомым жестом поднимает руки к лицу. Вверх-вниз.
Снимая лицо, надевая лицо. Его плечи раздаются, он тянется вверх. "Скин"
меняет цвет, рвется, превращается в черный плащ.

Теперь это Дмитрий Дибенко. Не Человек Без Лица, а Дибенко с
фотографий. Со старых фотографий -- растерянно улыбающийся, ошарашенный,
еще не осознавший, что натворил, человек.

-- Чингиз, это никакой не Пат... -- говорю я. -- Это Темный Дайвер.

Чингиз издает легкое рычание, словно пытается приподняться.

-- Так удобнее? -- почти весело говорит Темный Дайвер. -- Нормально?
Или нужна другая внешность? Вика, Маньяк, комиссар Рейд, Крейзи... Цирк
окончен. Файл, Леонид!

Я молчу. Четверть часа -- и паралич пройдет. Должен пройти.

-- Вы не совсем правильно оцениваете ситуацию, -- Темный Дайвер
оглядывается на замолчавшего Чингиза, на Падлу, который свирепо вращает
глазами, но молчит. -- Пока я использую гуманные методы. Вы парализованы
на короткий срок, пятнадцать-двадцать минут. Если за это время я не
получу раскриптованный файл, мне придется повторить процедуру... но вот
беда...

Он делает короткую, выразительную паузу.

-- У меня остался только один парализующий заряд. Все остальные --
подавляют водители ритма миокарда. Я думаю, это не так неприятно, как
оружие, от которого погиб Ромка. И все-таки обидно... не находите?
Голова думает, руки-ноги еще теплые, а сердце -- остановилось.
Пятнадцать минут... мозг не выдерживает. На испытаниях у Дибенко этих
психов-добровольцев спасали непрямым массажем сердца. Но у вас-то под
рукой нет бригады врачей?

-- Ты готов убивать? -- спрашиваю я.

Темный Дайвер пожимает плечами.

-- Я? Не знаю. Вы можете считать, что я блефую. Ваше право -- на
ближайшие четверть часа. Но за мной стоит новая жизнь, которая хочет
родиться. Новый мир. Новые горизонты. За мной миллионы людей, которые не
обретут вечности, -- пока Дибенко колеблется, осторожничает,
экспериментирует. Вы слышали о таком человеке -- Вольф Мейрман? Думаю,
нет. Это молодой ученый, вплотную подошедший к созданию единой теории
поля. Он умирает от лейкемии. Ему осталось жить полгода, год...
программа Дибенко позволит ему перенести свой разум в глубину.

-- Не разум... -- вдруг произносит Чингиз. -- Иллюзию разума.

-- Любой разум иллюзорен. -- Темный Дайвер даже не соизволит
обернуться. -- Он скопирует в виртуальный мир свой склад мышления, свои
неожиданные, парадоксальные озарения, свой метод анализа данных... Да,
что-то потеряет. А что-то -- обретет. К его услугам будет вся информация
сети. Ему достаточно будет задать вопрос, чтобы получить ответ... если
ответ существует.

-- Это демагогия. -- Чингиз, кажется, тоже решил тянуть время. --
Ставить на одну доску возможную пользу и реальную жизнь людей...

-- Не вам учить меня морали, -- спокойно отвечает Темный Дайвер. --
Хакеры, дайверы, воры-бизнесмены... Учтите, я еще беру самые явные ваши
проступки. Хватит тянуть, Чингиз. Мне нужен файл. Я не собираюсь
шутить... я получу его. Вы ведь и сами долго сомневались, не отдать ли
его мне? Ну так отдайте. На одной чаше весов -- принятое вами решение.
На другой -- очень вероятная смерть. Уверены, что хотите рискнуть?

-- Если мы умрем, файл для тебя потерян, -- возражает Чингиз. -- Он
закрыт на четыре пароля...

-- Да, я знаю. Но я буду вынужден так поступить. Хотя бы для того,
чтобы Дибенко стал сговорчивее. Убивать совершенно непричастных людей,
чтобы доказать ему серьезность своих намерений, я не считаю возможным. А
вот вы... вы сами искали этой ситуации. Я ведь вас предупреждал?

Ему никто не отвечает. Я, к примеру, занят тем, что повторяю свой
стишок. "Глубина, глубина, я не твой..."

Не хочет она меня отпускать. Никак не желает. Хотел бы я знать, как
Темный Дайвер это делает. Ведь тут речь уже не о контроле над
виртуальным пространством. Тут, скорее, прямое воздействие на меня.

-- Вам всем есть что терять. -- Темный Дайвер отходит к камину.
Протягивает руки к огню. -- Погибать за идею -- красиво. Но стоит ли эта
идея жизни? Сделаем так... я досчитаю до семи. На цифре семь...

Что-то есть в его голосе -- уверенность, равнодушие, сила. Что-то, не
дающее нам и тени надежды.

Он нажмет на спуск. И я почувствую, как сердце гулко ударяет в
последний раз, перед тем как остановиться. Ненадолго, на пятнадцать
минут...

Я еще буду жить, чувствуя, как проваливаюсь в бесконечную пропасть.
Может быть, стены огня и льда сомкнутся вокруг -- вот только не будет
впереди теплого света.

И полет станет вечным.

И Вика, подошедшая ко мне, увидит под снятым шлемом белое, мертвое
лицо.

-- Ты подлец, дайвер... -- Я слышу свой голос, но кажется, будто
кто-то говорит за меня. -- Ты подлец, но ты прав. Это не стоит жизни. Я
готов отдать файл.

Темный Дайвер кивает и улыбается. На оскорбления ему наплевать.

-- Ты получишь файл...

Это Чингиз.

-- Остался еще наш великий хакер... -- Темный Дайвер смотрит на
Падлу. -- Ну, ну... Не надо делать вид, будто ты всегда говорил через
клавиатуру. Хорошая мысль, но я знаю, что это не так. Ты согласен с
товарищами?

-- Да! -- рявкает Падла.

-- Тогда мы сделаем так... -- Темный Дайвер берет с камина телефонную
трубку, прикладывает к уху, кивает. -- Я позвоню... настоящему Пату,