Чтение 80–й страницы книги ~Граф Монте-Кристо~

молчанию и судорожно вздрагивающей руке, что в нем происходит. Сама она
тоже была взволнована; и хоть она не сделала ничего дурного, по понима-
ла, что Луиджи вправе упрекнуть ее, - за что? - она не знала, но
чувствовала тем не менее, что этот упрек был бы заслужен.

Однако, к немалому удивлению Терезы, Луиджи молчал и за весь вечер не
произнес ни слова. Только когда вечерняя прохлада заставила гостей поки-
нуть сад и они перенесли танцы в комнаты, Луиджи, проводив Терезу до до-
му, сказал:

"Тереза, о чем ты думала, когда танцевала против молодой графини?"

"Я думала, - откровенно отвечала девушка, - что отдала бы полжизни за
такой наряд, как у нее".

"А что говорил тебе твой кавалер?"

"Он говорил мне, что от меня зависит иметь такой наряд и что для это-
го мне стоит только сказать слово".

"Он был совершенно прав, - сказал Луиджи. - Так ты хочешь иметь такой
наряд?"

"Да".

"Ты его получишь!"

Тереза удивленно подняла голову и хотела задать вопрос; но его лицо
было так мрачно и страшно, что слова замерли у нее на губах.

После этого Луиджи тотчас же ушел.

Тереза поглядела ему вслед. Когда он скрылся в темноте, она со вздо-
хом вошла в дом.

В ту же ночь приключилась беда: вероятно, по неосторожности слуг, за-
бывших погасить огни, вспыхнул пожар на вилле Сан-Феличе, во флигеле,
где помещались комнаты прелестной Кармелы. Проснувшись среди ночи, она
увидела пламя, вскочила с постели и, накинув на себя халат, бросилась к
двери; но коридор, который ей надо было пробежать, был уже охвачен ог-
нем. Тогда она вернулась в свою комнату, громко зовя на помощь. Вдруг ее
окно, находившееся на высоте двадцати футов от земли, распахнулось; в
комнату прыгнул крестьянский парень, схватил ее на руки и с нечеловечес-
кой силой и ловкостью вынес на лужайку; Кармела потеряла сознание. Когда
она пришла в себя, подле нее был ее отец. Кругом толпились слуги, напе-
рерыв стараясь оказать ей помощь. Весь флигель виллы сгорел; но кто ду-
мал об этом, раз Кармела была жива и здорова?

Ее спасителя искали всюду; но он не показывался. Спрашивали всех и
вся, но никто не видал его. Сама же Кармела была так взволнована, что не
успела разглядеть его лицо.

Граф был сказочно богат, и, если не считать опасности, которой под-
вергалась Кармела, пожар не причинил ему сколько-нибудь чувствительного
урона, тем более что чудесное спасение дочери казалось ему новой ми-
лостью провидения.

На другой день в обычный час Тереза и Луиджи встретились у опушки ле-
са. Луиджи пришел первый и радостно приветствовал Терезу; он, казалось,
совсем забыл о вчерашнем. Тереза была задумчива; но, видя Луиджи ласко-
вым и беззаботным, она тоже стала беспечно весела; впрочем, такой она
бывала всегда, если только какое-нибудь страстное желание не лишало ее
покоя.

Луиджи взял ее под руку, привел к пещере и остановился. Девушка, по-
нимая, что происходит что-то необыкновенное, пристально посмотрела на
него.

"Тереза, - сказал Луиджи, - вчера ты мне сказала, что отдала бы все
на свете, чтобы иметь такой наряд, как у дочери графа?"

"Да, - отвечала удивленная Тереза, - но это желание было легкомыслен-
но".

"А я тебе ответил: "Хорошо, ты его получишь".

"Да, - сказала молодая девушка, удивление которой возрастало с каждым
словом Луиджи. - Но ты, наверное, так ответил, чтобы сделать мне удо-
вольствие".

"Я никогда ничего не обещал тебе напрасно, Тереза, - сказал Луиджи с
гордостью. - Войди в пещеру и оденься".

С этими словами он отодвинул камень и показал Терезе пещеру, освещен-
ную двумя свечами, зажженными по бокам великолепного зеркала; на грубом
столе, сделанном руками Луиджи, лежали жемчужное ожерелье и бриллианто-
вые булавки; рядом, на стуле, лежал весь остальной наряд.

Тереза вскрикнула от радости и, даже не спросив, откуда взялся наряд,
даже не поблагодарив Луиджи, бросилась в пещеру.

Луиджи тотчас же завалил вход камнем, потому что на гребне невысокого
холма, заслонявшего ему вид на Палесттину, он заметил всадника, который
остановился, как бы выбирая дорогу. Всадник так отчетливо вырисовывался
на голубом небе, как только в южных далях вырисовываются предметы.

Увидев Луиджи, всадник поднял лошадь в галоп и подскакал к нему.

Луиджи не ошибся: всадник, ехавший из Палестины в Тиволи, сбился с
дороги.

Луиджи указал ему направление; но так как впереди дорога снова раз-
ветвлялась, то всадник, чтобы опять не заблудиться, попросил Луиджи про-
водить его.

Луиджи снял плащ, положил его на землю, перекинул свой карабин через
плечо и пошел подле всадника тем быстрым шагом горца, который сопернича-
ет с шагом лошади.

Через десять минут Луиджи и всадник добрались до перекрестка.

Тут юноша царственным движением протянул руку и указал на ту из трех
дорог, по которой всаднику следовало ехать:

"Вот ваша дорога, - сказал он. - Ваша милость теперь не заблудится".

"А вот твоя награда", - сказал всадник, протягивая молодому пастуху
несколько мелких монет.

"Благодарю, - сказал Луиджи, отдергивая руку, - я оказываю услуги, но
не продаю их".

"Если ты отказываешься от платы, - сказал всадник, по-видимому знаю-
щий разницу между угодливостью городских жителей и гордостью поселян, -
то, может быть, ты примешь подарок?"

"Это другое дело!"

"Так возьми эти два венецианских цехина и дай сделать из них серьги
для твоей невесты".

"А вы возьмите этот кинжал, - отвечал молодой пастух. - От Альбано до
Чивита-Кастеллапа вам не найти рукоятки с лучшей резьбой".

"Я принимаю твой подарок, - сказал всадник. - Но теперь я у тебя в
долгу: ведь этот кинжал стоит дороже двух цехинов".

"Если его купить; но я сам его делал, и мне он стоит не больше пиаст-
ра".

"Как тебя зовут?" - спросил всадник.

"Луиджи Вампа, - отвечал пастух с таким видом, словно сказал: Алек-
сандр Македонский. - А вас как?"

"Меня зовут Синдбад-Мореход", - отвечал всадник".

Франц д'Эпине удивленно вскрикнул.

- Синдбад-Мореход? - переспросил он.

- Да, - отвечал рассказчик, - так он назвал себя.

- А что? Чем вам не правится это имя? - вмешался Альбер. - Очень кра-
сивое имя, и, признаюсь, приключения настоящего Синдбада меня когда-то
очень занимали.

Франц промолчал. Имя Синдбад-Мореход, по очень понятным причинам,
пробудило в нем целый рой воспоминаний.

- Продолжайте, - сказал он хозяину.

- Вампа небрежно сунул в карман два цехина и медленно повернул обрат-
но. Когда он был всего в трехстах шагах от пещеры, ему послышались кри-
ки.

Он замер, прислушиваясь.

Через секунду он ясно расслышал свое имя.

Крики доносились со стороны пещеры.

Он ринулся вперед, как серна, на бегу заряжая ружье, и в два прыжка
достиг вершины холма.

Здесь крики долотами еще явственнее.

Он посмотрел вниз: какой-то мужчина похищал Торезу, как кентавр Песс
похитил Дсяниру.

Похититель бежал к лесу и уже прошел три четверти пути, отделявшего
лес от пещеры.

Вампа глазом измерил расстояние; между ним и похитителем было по
меньшей мере двести шагов; Вампа понял, что тот скроется с Терезой в ле-
су раньше, чем он успеет догнать его.

Молодой пастух словно прирос к месту. Он вскинул ружье, медленно на-
вел дуло, прицелился и спусти я курок.

Похититель вдруг остановился; колени его подогнулись, и он упал, ув-
лекая вместе с собой Терезу.

Но Тереза сейчас же вскочила на ноги; похититель остался лежать; он
бился в предсмертных судорогах.

Вампа бросился к Терезе; отобежав шагов десять от умирающего, она
упала на колени; у Луиджи мелькнула ужасная мысль, что пуля, поразившая
насмерть его врага, задела и его невесту.

К счастью, этого не случилось; только пережитый испуг отнял силы у
Терезы. Удостоверившись, что она невредима, Вампа подошел к раненому.

Тот уже испустил дух; кулаки его были судорожно сжаты, рот искривлен,
волосы всклокочены и влажны от предсмертного пота.

Глаза его были открыты и все еще грозны.

Вампа узнал в убитом Кукуметто.

С того дня, как молодые люди спасли разбойника, он влюбился в Терезу
и поклялся, что девушка будет принадлежать ему. Он неустанно подстерегал
ее; воспользовавшись тем, что Луиджи оставил ее одну, чтобы указать до-
рогу всаднику, он похитил девушку и уже считал ее своею, как вдруг пуля,
пущенная меткой рукой Вампы, пробила ему сердце.

Вампа смотрел на него и ни малейшее волнение не отражалось на его ли-