Чтение 80–й страницы книги ~Анахрон-2~

Ай да дед Валамир!
- Спроси его, что он думает делать.
- Он прав?
- Вот именно.
Вика коротко переговорила с Валамиром. Тот сказал ей что-то, пожав плечами.
Вика обратилась к Сигизмунду.
- Он говорит: один раз ему доводилось пережить такое нападение. Его род - кто
уцелел - должен выжить. Он не допустит, чтобы его род погиб. Он говорит: "Будем
выживать".
Старик помолчал немного. Потом поднял голову. Видно было, что он успел принять
какое-то решение. Повернувшись к Сигизмунд, проговорил что-то, сильно хлопнув
ладонями по столу.
- Что он хочет?
- Говорит: "Сигизмунд, я хочу, чтобы ты научил нас, как можно выжить здесь."
* * *
Вечером, выгуливая пса и слушая его бессмысленный лай на какую-то очередную
кошку, Сигизмунд сердито бормотал себе под нос:
- Хорошенькое дело. Только этого мне не хватало. "С.Б.Морж: Школа выживания.
Обучаю вандалов выживать в условиях постперестроечной России".
Он замолчал. Остановился. Мысль взорвалась в мозгу, как петарда.
Школа выживания. ШКОЛА ВЫЖИВАНИЯ! А ведь это бизнес.
Ослепительно-белая вспышка первой мысли мгновенно рассыпалась на множество
суетливо вертящихся звездочек. Припахать бойца Федора. Вамбу припахать, он у
нас, кажется, охотник. Вавилу - тоже. Дидиса. Ну конечно же Дидиса! Вот великий
спец по части выживания. Психолог. Он же раб, сменил кучу хозяев, Аська
рассказывала. И мастер на все руки...
Стоп! Они же все беспаспортные...
Херня! Оформим на подставных лиц.
Так! Сфера услуг делится на две категории: выживание в лесу и выживание в
условиях мегаполиса. Федор. Шурин Федора. Вандалов - в лесной сектор. Семинар по
гибкости психологии: умение приспосабливать психику к любым условиям - это
повесим на раба.
Сигизмунд хмыкнул. Идея сперва помстилась гениальной, спустя мгновение -
абсурдной, но по зрелом размышлении налилась неожиданно осязаемой плотью.
Одуряюще запахла деньгами.
* * *
Впервые за много дней Сигизмунд проснулся с ощущением, что вчера произошло
что-то светлое. Мгновенно вспомнил: школа выживания.
Не вставая с постели, потянулся через Лантхильду к телефону, набрал федоровский
номер. Ясно было, что сейчас, когда дела "Морены" прочно встали, Федор где-то
подхалтуривает. Сигизмунд хотел поймать его до ухода на халтуру.
Федор еще спал. Был разбужен. Заслышав строгий голос Сигизмунда, мгновенно
собрался и сделал вид, что давно бодрствует.
- Слушаю, Сигизмунд Борисович.
- Знаешь что, Федор. Подъезжай-ка ты ко мне сегодня к шестнадцати часам, -
сказал Сигизмунд многозначительно.
- Домой?
- Да. Разговор будет.
Положил трубку. Настроение стало еще лучше. Поцеловал спящую Лантхильду. Она
показалась ему трогательной и доверчивой. Такая тепленькая, мягонькая.
На кухне о чем-то громко переговаривались аттила с Вамбой. Вандалы покамест не
избыли привычку вставать на рассвете.
Когда Сигизмунд вошел, Вамба сказал ему:
- Сигисмундс! Вавила звонит озо надо. Да?
Судя по тому, что оба выглядели встревоженными, разговор шел о запахе гари,
который слышал Сигизмунд, когда был в овраге.
- Йа, - сказал Сигизмунд. - Звони.
Надо же, какая деликатная у него вандальская родня: не стали вламываться в
супружескую спальню, ждали, пока Сигизмунд проснется.
Сигизмунд сварил себе кофе. Аттила сидел безмолвно, погруженный в невеселые
думы, постукивал по столу пальцами. Попивал крепкий чай из стакана с
подстаканником, с сахаром вприкуску. Прямо совдеповская привычка у старого
вандала образовалась.
Вамба переговорил с Вавилой по телефону (Лантхильду, когда спит, из пушки не
разбудишь, особенно в последнее время). Вернулся на кухню. Доложился деду, что,
мол, придет Вавила. Это даже Сигизмунд из их краткого диалога понял.
Сигизмунд допил кофе. Закурил. К его удивлению, Вамба вдруг попросил у него
сигарету.
- Ты что, куришь? - изумился Сигизмунд.
Вамба хмуро улыбнулся. Ответил:
- Ино-гда.
Встал, включил вытяжку. Дед взял еще кусок рафинада, опустил в чай, принялся
шумно сосать. Сигизмунд пустил по столу пачку сигарет навстречу Вамбе. Вамба
ловко выудил одну, щелкнул зажигалкой. Аттила и бровью не повел. Сигизмунд вдруг
подумал: еще десять лет, а то и меньше - и Ярополк туда же: папа, дай на курево,
а то мама не дает. М-да.
Сигизмунд встал из-за стола. Свистнул кобелю.
* * *
День занимался теплый. Зацветала черемуха. Конкурируя с ней, набухала сирень.
Сигизмунду было жарко в куртке. Пес ушел в кусты - инспектировать.
...Эту парочку Сигизмунд увидел издалека. Очень издалека. Мудрено было не
заметить.
Рослая личность в джинсах, с длинными рыжими патлами, ниспадавшими на малиновый
пиджак, несомненно, являлась Вавилой. Пиджак был Вавиле чуток коротковат. И
вообще выглядел вопиюще снятым с чужого плеча. Распахнутый на груди пиджак
позволял обозревать изображение оскаленного черепа на черной футболке и ожерелье
из деревянных свирепых ублюдков - изделие рук самого мастера.
На локте у Вавилы висла свежебритая наголо Аська. По случаю наступившего лета
вырядилась в шорты. Из шорт жалобно торчали бледные тонкие ноги с костлявыми
коленками.
Завидев Сигизмунда, оба радостно загалдели и замахали руками. Сигизмунд не сразу
заметил, что в некотором отдалении от парочки тащится раб Дидис со здорово битой
мордой. От скалкса ощутимо несло неумело разрешенной проблемой.
Вавила с Аськой бурно здоровались с Сигизмундом. Их переполняли новости и
эмоции. Дидис уселся на корточки под деревом, хмуро отвернулся и замер. Из
кустов вышел кобель, деловито обнюхал раба, снова ушел. Тот не пошевелился.
Сигизмунд покосился на "выдающегося албанского драматурга".
- Что это с ним?
Аська отмахнулась.
- Да погоди ты! Тут у нас такое... - Она засмеялась и еще теснее заплясала
вокруг Вавилы, перебирая тонкими ногами. - Представляешь! Вчера ночью пошли
любоваться мостами. Правда, мы опоздали, там уже все развели к херам, ну да
ладно, все равно красиво, ночи белые, все так романтично, автобусы с турьем
ездят, кругом все фотографируются со вспышками, смеются, пьют, музыка орет - ну
прямо свадьба на весь город, только не пойму, чья. Ой, Морж, я тут такое
вспомнила! Мне лет десять назад один мужик в "Сайгоне" такое предсказал -
умрешь! Знаешь, что он мне предсказал? Что я выйду замуж! Знаешь, за кого? За
рыжего человека по имени Вавила! Представляешь? Усраться! Все сбылось! В общем,
шкандыбаем мы с Вавилычем, мостами полюбовались, пошли пиво пить в один ларек.
Хороший ларек, его чучмеки какие-то держат, но очень культурные чучмеки, только
не надо пиво из холодильника брать, когда предлагают, у них холодильник ядерный,
пиво замерзает вовсе. Приняли, с собой взяли - идем уже домой, и тут в одном
переулке - знаешь, если от ларьков ко мне идти дворами? - вот там, где
трамвайные пути, едет... - Аська надула щеки, слегка присела, разведя коленки в
сторону. - Вот такая навороченная тачка! И чуть меня не сбила! В натуре! Прет
прямо по путям, скорость - как на хайвее. Во! Вильнул в последний момент,
шоркнул крылом по водосточной трубе, что-то там себе поцарапал - остановился.
Вылезает оттуда во такая горилла в красном пиджаке. Башка круглая, бритая, морда
тупая, все как положено. Мат-перемат, орет на меня: "Сейчас у меня ляжешь, ты!..
Все!.. Да я тебя!.." - ну, что обычно. И на меня идет. А за трубой, об которую
этот хмырь тачку поцарапал, у стены как раз Вавилыч отливал. Представляешь?
Вавилыч его за уши взял и приложил к стене. Хмырь ослабел. Вавилыч его отодрал
от стены и еще раз приложил. Хмырь совсем ослаб. Храпеть начал, как жеребец.
Вавилыч подумал-подумал, положил его мордой об капот. Стеклоочиститель оторвал.
Рядом положил. Я говорю: "Трофей возьми!" Вавилыч говорит: мол, голову за такую
малость отрезать западло, к тому же мужик без памяти. Я говорю: ты че, голову
резать? Негуманно! Скальпом обойдемся. Вавилыч и говорит: какой тут скальп,
мужик вон бритый наголо, почище тебя. Это он мне, значит. Короче, снял Вавилыч с
него пиджак, померил - подошло. Во! Ну и пошли.
- А Дидису кто рыло начистил? - спросил Сигизмунд, ощущая смутное беспокойство
при виде угрюмого раба. Он чувствовал, что похищением красного пиджака дело не
ограничилось.
- А-а! - обрадовалась Аська. - Ты думаешь, с чего все началось? Чего нас понесло
пейзажами любоваться? Вавилычу отойти надо было. Ты думаешь, раз он вандал, так
у него и нервов нет? Вандалы вообще народ нервный и нежный, это мне Виктория
научно объяснила, она это в книжке одной вычитала. В научно-исторической. "Они,
Анастасия, - это Вика говорит, - прямо как орхидея. Оранжерейные, тепло любят и
комфорт. Им это для разложения необходимо".
- Для какого разложения? - ошалел Сигизмунд.
- Для такого. Ты Викторию спроси, она тебе все расскажет. Она у нас теоретик
вандализма, это я - практик... Вот, значит, что было-то. Дидис - у-у-у! - Аська
погрозила безучастно покачивающемуся на корточках рабу кулаком. - Вчера вечером
Вавилыч - чин-чинарем - вечером начинает требовать у него отчетности. Мол,
сколько произвел, сколько продал, какова прибавочная стоимость, все по
марксизму-ленинизму, короче - гони бабки! А этот мудила грешный самоопределения
захотел. Успел где-то глупостей набраться. Врет, правда, что сам дошел.
Представляешь? Здесь, мол, рабов нет, здесь, мол, каждый сам за себя. И нет у
тебя, Вавила, никаких способов меня, раба Дидиса, эксплуатации подвергнуть. А
ведь и правда - нет, а, Морж?
- Нет, - сказал Сигизмунд. - Представляешь, придет Вавила в ментовку с