Чтение 9–й страницы книги ~Звезды в ладонях~

Почти сразу компьютер выдал длинный-предлинный список монографий, статей, документальных и учебных фильмов, а также художественных произведений на заданную тему. Выругавшись, я изменил формулировку своего запроса, четче очертив нужную мне тематику, а в качестве дополнительного (но необязательного) параметра указал английский язык оригинала. На последнее я не очень-то рассчитывал и уже смирился с тем, что опять придется довольствоваться компьютерным переводом, но, к моему удовлетворению, в базе данных нашлось несколько объемистых монографий на английском, в том числе "История контактов с внеземными цивилизациями", которую я в итоге и выбрал.

На поверку это оказалось именно то, что мне нужно. "История контактов" содержала много подробного фактического материала, достаточно "разжеванного" для неспециалиста, но без всяких сантиментов и лишней "воды" Монография читалась легко, с неослабевающим интересом, и я уже добрался до начала XXVIII века, когда в рубку вошел Шанкар

Мы пожелали друг другу доброго утра, затем старик посмотрел на испещренный текстом экран и одобрительно кивнул:

- Правильно, капитан, теперь вам просто необходимо заполнить эти пробелы в вашем мировоззрении. Кстати, вы сделали отличный выбор - я и сам собирался рекомендовать вам "Историю контактов". Это настольная книга каждого руководителя подполья. Она была написана задолго до начала войны, поэтому не содержит никаких пропагандистских клише и изображает Иных более-менее объективно.

Шанкар уселся в кресло оператора артиллерийских систем и устремил взгляд вперед, сквозь прозрачную стену, на полыхающее гиперпространство снаружи корабля. Впрочем, строго говоря, это не было гиперпространством как таковым. Все эти непрерывные многоцветные всполохи рождались на границе состыковки окружающего нас семимерного континуума с четырехмерным пространственно-временным мирком нашего корабля. Самого гиперпространства мы видеть не могли - наши органы зрения просто не были приспособлены для его восприятия

- В общем-то да, объективно, - согласился я с Шанкаром. - Но порой даже чересчур. Временами меня коробит от того, с какой симпатией авторы пишут о некоторых расах. В особенности - об альвах.

По сморщенному лицу моего собеседника скользнуло слабое подобие улыбки

- О, альвы. Когда-то наши предки были просто влюблены в них. Они не так похожи на нас, как нереи-пятидесятники или дварки, но все равно люди считали их очаровательными. Маленькие лохматые существа, словно сошедшие со страниц древних сказок... Отсюда, между прочим, и возникло их название, позаимствованное из средневековой скандинавской мифологии, а также из "фэнтези" - своеобразного фольклора постиндустриального общества. Хотя есть более банальная гипотеза, что "альв" - это просто искаженное произношение греческой буквы "альфа", ведь их родная планета обращается вокруг звезды Бетельгейзе - Альфы Ориона. К тому же "альфа" - первая буква алфавита, а альвы были первой внеземной расой, с которой мы вступили в контакт. Лично я думаю, что здесь свою роль сыграли все три названных обстоятельства.

- Вы так спокойно говорите об этом, - с некоторым удивлением произнес я. - Зная, как вы ненавидите Иных, я думал... ну...

- Что я буду рвать и метать со злости, - помог мне Шанкар. - Беситься, зубами скрежетать при малейшем упоминании о чужаках. Да, я ненавижу их всех, в том числе и альвов. Попадись мне в руки это маленькое лохматое существо, я без колебаний свернул бы ему шею. Но ни ненависть, ни злость, ни жажда мести не должны нас ослеплять и лишать рассудка. Слепой, безрассудный боец - это боец-смертник, это просто пушечное мясо. Таких горячих голов хватает среди рядовых членов Сопротивления, но в руководство мы их не допускаем. Настоящий лидер, от которого зависит не только его собственная жизнь, но и жизнь тех людей, что доверились ему, не вправе позволить себе подобную слабость.

Некоторое время мы молчали. Я пытался сосредоточиться на "Истории контактов", но в присутствии Шанкара не мог. Слишком уж много вопросов хотелось мне задать патриарху Сопротивления. И среди них был один, который так и вертелся у меня на языке...

В конце концов я не выдержал:

- Господин Шанкар...

Он снова повернулся ко мне:

- Да, капитан?

- Возможно, я ошибаюсь, - начал я неуверенно. - Может, мне просто кажется, но... Словом, у меня создалось такое впечатление, что вы считаете нашу миссию выполненной, а Махаварпгу - уже освобожденной. Не слишком ли рано вы торжествуете? Ведь мы еще не добрались до Терры-Галлии - а дорога может оказаться неблизкой, особенно если нас занесет куда-нибудь к черту на кулички. По-моему, оккупация нашей планеты началась преждевременно. Галлийские войска могут опоздать с подмогой, и тогда все жертвы окажутся напрасными. Но вы между тем ничуть не озабочены. Как только мы прорвались в дром-зону и вошли в канал, вы полностью успокоились и теперь ведете себя как победитель. А поскольку вас никак нельзя обвинить в глупости или легкомыслии, то остается лишь одно объяснение: вам что-то известно. Что-то такое, чего не знаю я и что позволяет вам уверенно смотреть в будущее.

Шанкар с минуту молчал, проницательно глядя на меня.

- А знаете, я недооценил вашей сообразительности. Или, скорее, вашего тактического чутья, способности быстро и безошибочно оценивать ситуацию. Я более чем уверен, что если бы вы присутствовали при том нашем ночном разговоре с Рашелью, то сразу бы все поняли.

- Что именно?

- Вскоре бы вы и сами обо всем догадались. Вам только стоит немного покопаться в бортовых записях и собраться с мыслями. Однако я дам вам небольшую подсказку. Даже не подсказку, а просто акцентирую ваше внимание на некоторых обстоятельствах. Итак, Терра-Галлия отправляет на Махаваршу разведывательный корабль, чтобы установить контакт с нашим подпольем. Во время предыдущих рейсов к нашей планете они вычислили троих человек, которые, предположительно, связаны с Сопротивлением; в их числе и профессор Агаттияр. Однако же для установления контакта было направлено не трое разведчиков, а целый диверсионно-разведывательный отряд. Подчеркиваю: не просто разведывательный, а диверсионно-разведывательный! И проникнуть на планету они собирались не на крохотном стеллсе, что с точки зрения секретности было бы более разумно, а на межпланетном челноке, оснащенном, помимо прочего вооружения, четырьмя позитронными ракетами. Да, он обладал противорадарной защитой и с большой вероятностью мог приземлиться незамеченным. Но сами подумайте: если бы речь шла только об установлении контакта с подпольем, не лучше ли было воспользоваться шлюпкой поменьше и отправить на планету три, ну максимум четыре человека? Не собирались же разведчики идти к каждому из предполагаемых участников Сопротивления целой толпой. Несколько секунд я размышлял над полученной информацией. Вернее, не над самой информацией - все это я знал и раньше, - а над расставленными Шанкаром акцентами.

- Ох, черт!.. - пробормотал я.

- В том-то и дело, капитан. Это была не просто разведывательная миссия, и ее цель заключалась не только в установлении контакта с подпольем. "Заря Свободы" была предвестником не готовящегося, а уже подготовленного вторжения в нашу систему, и главное задание разведгруппы состояло в том, чтобы в контакте с подпольем или без оного спровоцировать массовые волнения на Махаварше По словам Рашели, в каждом из семи человеческих миров, куда попадали сведения о Терре-Галлии, начинались подобные волнения, и в пяти случаях Иным приходилось вводить на планеты войска. А чтобы оккупация Махаварши началась наверняка, чтобы гарантированно отвлечь врага от охраны дром-зоны, на борту крейсера находилась диверсионно-разведывательная группа. С этой целью челнок и был оснащен позитронными ракетами - если чужаки, паче чаяния, станут колебаться, атака на орбитальные станции (не важно, успешная или безуспешная) подтолкнет их к решительным действиям.

- Теперь понимаю, - кивнул я. - Значит, "Заря Свободы" летела от соседней звезды не для того, чтобы ее миссия вообще осталась незамеченной, а лишь для того, чтобы незаметно и беспрепятственно отправить на Махаваршу десант?

- Совершенно верно. Я полагаю, план был таков: после успешного приземления (то есть приводнения) челнока крейсер должен был подлететь к планете, по радиосвязи внедрить в глобальную инфосеть тот пропагандистский ролик о Терре-Галлии, затем прорваться в дром-зону и ускользнуть из системы. Такой маневр убедил бы чужаков, что они просто проворонили появление разведчика, и отвлек бы их от догадок, что он совершил пусть и короткое, но межзвездное путешествие.

- И потому вы настаивали на нашем прорыве в дром-зону?

- Как раз поэтому, - подтвердил Шанкар. - Чтобы чужаки считали это обычным разведывательным рейсом с Терры-Галлии и ни в коем случае не заподозрили чего-то более серьезного. Иначе они послали бы за подмогой, а это здорово усложнило бы ситуацию.

- Они и так послали за подмогой, - заметил я. - Раз они решили оккупировать планету, то им понадобится подкрепление.

- Да, безусловно. Но подкрепление подкреплению рознь. Для установления оккупационного режима Иным понадобятся в основном наземные и воздушные войска, которые в Космосе совершенно бесполезны. К тому же теперь, когда мы ускользнули от них, они сосредоточат основное внимание на планете и отзовут из дром-зоны часть своих патрулей, чтобы прикрывать высадку десанта. А это позволит флоту Терры-Галлии прорваться в наше локальное пространство с минимальными потерями.

- Значит, вы думаете, что вторжение начнется в ближайшие дни?

- Я в этом уверен. Когда мы с императором поразмыслили над рассказом Рашели, то пришли к выводу, что самый подходящий момент - это с седьмого по десятый день с момента предполагаемой высадки разведгруппы. Конечно, у команды "Зари Свободы" был запас в несколько дней, на случай непредвиденной задержки в пути, но Рашель уже исчерпала их, когда больше недели провела в астероидном поясе, не решаясь отправиться на Махаваршу. Так что атаки таллинского флота следует ожидать со дня на день.

- А сама Рашель об этом догадывается?

- Нет. Она умная девочка, очень умная, но все-таки еще ребенок. А вот Свами Агаттияр меня разочаровал. - Шанкар удрученно покачал головой. - Он слышал то же, что и мы с императором, однако не сумел сосчитать дважды два и до сих пор не сообразил, что вторжение вот-вот начнется. Он слишком потрясен всем случившимся, чтобы рассуждать трезво и логично. Но я все же надеюсь, что скоро он соберется с мыслями и станет таким же проницательным, каким был всегда.

- А как же насчет условного сигнала? - вдруг спохватился я.

- Какого еще сигнала?

- Ну, к началу атаки. Если рассуждать логически, то "Заря Свободы", выполнив задание, должна была прилететь в какое-то заранее оговоренное место и сообщить, что все сделано. Или вы думаете иначе?

- Я думаю, что план такой был, но он не являлся обязательным. Как вы сами могли убедиться, при прорыве через охраняемую дром-зону не приходится выбирать путь к бегству - бежишь туда, куда можешь. И разработчики плана вторжения, несомненно, учли возможность того, что крейсер занесет, как вы сами выразились, к черту на кулички. Хотя, конечно, было бы неплохо как можно быстрее добраться до Терры-Галлии и сообщить их правительству, что Махаварша уже готова к освобождению.

Еще в самом начале прорыва в дром-зону, когда я отдал приказ привести бортовые системы в режим полной готовности к гиперпереходу второго рода, почти во всех помещениях корабля вспыхнули специальные табло с магическим числом "123573, 14" - точным количеством секунд, которые нам предстояло провести в гиперпространстве. Как только мы вошли в канал, цифры на этом табло начали свой обратный бег к нулевой отметке: сотые доли неслись непрерывным потоком, десятые стремительно сменялись, едва различимые глазом, секунды щелкали в унисон с биением сердца, десятки секунд следовали друг за другом с солидной неторопливостью, а сотни (не говоря уж о тысячах, десятках и сотнях тысяч) ползли со скоростью черепахи, порой вызывая у меня приступы легкого раздражения.

Когда на табло появилось число "1000, 00", по всему кораблю, как водится, прозвучала сирена, предупреждающая о том, что до выхода из гиперпространства осталось ровно шестнадцать минут и сорок секунд. Впрочем, для нас это предупреждение было излишним. К тому времени все члены экипажа, кроме несшего свою вахту в машинном отделении Ортеги, уже собрались в рубке управления, нетерпеливо ожидая окончания первого в нашей жизни межзвездного путешествия.

За сто секунд до выхода раздался второй звонок. Бортинженер Арчибальд Ортега доложил о полной готовности к запуску ходовых термоядерных двигателей, а оператор-артиллерист Раджив Шанкар - что все корабельные орудия приведены в боевое состояние. На запрос компьютера, посылать ли позывные, я ответил утвердительно - чем черт не шутит, а вдруг мы, совершив переход наугад, попадем в локальное пространство Терры-Галлии или в одну из тех систем, где находятся их секретные базы. Хотя, конечно, вероятность такого везения была ничтожно мала. Скорее, мы могли нарваться на одну из дром-зон, контролируемых Иными. Но опять же - с бесконечно малой вероятностью.

Наконец прозвучал третий звонок, и компьютер начал голосовой отсчет последних десяти секунд. У меня мелькнула было мысль заставить его заткнуться, но я решил не отвлекаться, целиком сосредоточив свое внимание на тактическом дисплее. Если после выхода из канала мы попадем в критическую ситуацию - например, вблизи массивного космического тела вроде планеты или в гуще врагов, - придется немедленно совершать маневры, чтобы избежать катастрофы. С этой же целью Шанкар напялил на свою голову ментошлем, чтобы при необходимости без всяких проволочек открыть по противнику огонь.

Едва все цифры на табло обнулились, многоцветное полыхание за прозрачной стеной рубки исчезло, и вместо него возникла густая россыпь звезд на черном бархате космического пространства. Их было почти так же много, как в окрестностях Махаварши. Почти - но не совсем.

Тактический дисплей выдал отчет бортового компьютера, из коего следовало, что никаких массивных космических тел или объектов искусственного происхождения вблизи точки выхода не обнаружено. Немного расслабившись, я перевел взгляд на обзорные экраны и на одном из них увидел небольшой красный диск звезды, вокруг которой обращалась дром-зона.

Шанкар снял ментошлем (рановато, по моему мнению) и рукавом комбинезона вытер вспотевший лоб.

- Все в порядке, - произнес он. - Похоже, нас занесло не так уж и далеко. Мы по-прежнему где-то в центральной части Галактики.

- Сомневаюсь, - сказал я. - Здесь что-то не так.

- Что именно?

- При таком количестве ярких звезд маловато тусклых, далеких, - объяснил я. - Да и вон та большая туманность мне что-то напоминает... Ах, черт! Теперь понятно! - И я приказал компьютеру убрать все светящиеся объекты ярче третьей звездной величины.

Фильтры в прозрачной стене рубки сработали мгновенно, все яркие звезды исчезли, и теперь уже ничто не мешало нам созерцать восхитительное зрелище - раскинувшуюся перед нами Галактику с четырьмя спиральными, закрученными против часовой стрелки рукавами. Она была повернута к нам почти перпендикулярно своей плоскости, а ее угловой размер, как я прикинул на глаз, составлял около девяноста градусов. Следовательно, нас разделяло расстояние порядка 15-20 тысяч парсеков.

Я услышал рядом с собой восхищенный вздох. Это была Рита, для которой не нашлось места за пультами и которая скромно наблюдала за происходящим, сидя на откидном стуле у дальней стены рубки. При виде Галактики девушка не удержалась, вскочила со своего места и подбежала к центральному пульту. Сейчас она стояла возле моего кресла, вцепившись пальцами в подлокотник, а на ее симпатичном смуглом лице был написан восторг вперемежку со страхом - страхом перед таким огромным расстоянием от дома.

Рашель с Агаттияром отреагировали на увиденное более сдержанно - однако и они были поражены Профессор отчасти разделял и восторг, и страх своей дочери; зато во взгляде Рашели читалось безграничное, ничем не омраченное восхищение. Она была дочерью свободного, непокоренного мира, она с ранних лет привыкла думать о межзвездных путешествиях, как о чем-то естественном и доступном для человека, поэтому ее совсем не пугала бездна космических расстояний. Она просто наслаждалась увиденным - со всей своей милой детской непосредственностью.

Покрытое густой сеткой морщин лицо Шанкара, как обычно, не выражало никаких эмоций, но глаза его пылали огнем.

- Я всегда мечтал увидеть ее... всю Галактику перед собой. Именно такую - ни крупнее и ни мельче. Чтобы мог обхватить ее руками... - Старик резко повернулся ко мне. - Браво, капитан! Приветствую ваш выбор канала. Пусть теперь нам придется сделать еще один прыжок наугад, но я об этом совсем не жалею. Я увидел Галактику со стороны, и теперь мне остается одно - увидеть свободной Махаваршу. А тогда уже можно и умереть...

- Где мы? - спросила Рита, не отрывая завороженного взгляда от обзорной стены.

- По-видимому, в одном из блуждающих шаровых скоплений, - ответил ей Агаттияр. - Они вроде как спутники нашей Галактики и насчитывают от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч звезд. Судя по всему, это очень крупное и плотное скопление, а мы попали почти в самый его центр.

Как бы в подтверждение слов профессора бортовой компьютер, закончив расчеты нашего местонахождения, выдал на тактический дисплей все необходимые сведения. Вопреки моим ожиданиям это шаровое скопление имело не только свой каталожный номер, но также и собственное название - Скопление Келлера, по имени капитана исследовательского корабля, который открыл к нему путь, совершая наугад "затяжные прыжки" (так на профессиональном сленге космолетчиков назывались гиперпереходы второго рода). Это произошло еще семь столетий назад, однако с тех пор Скопление Келлера, подобно многим другим шаровым скоплениям, так и не было освоено. Людям и другим разумным расам вполне хватало звезд в самой Галактике и в обоих Магеллановых Облаках, а подобные маленькие островки, отрезанные от всего остального мира, никого особо не прельщали.

- Так это же вообще здорово! - заявил Шанкар, ознакомившись с полученной информацией. - Здесь есть исследованные каналы, ведущие к Галактике. Их целых пять штук: два из них разведал сам Келлер по пути сюда и обратно, а остальные проложили последующие научные экспедиции.

- Пользоваться ими небезопасно, - заметил как всегда осторожный Агаттияр. - Если один из патрулей чужаков последовал за нами, то он, оказавшись здесь и обнаружив, куда мы попали, немедленно вернется обратно и сообщит обо этом своим.

- Ну и что? - беззаботно пожал плечами Шанкар. - Думаешь, они сразу бросятся перекрывать все эти пять каналов? Глупости, Свами! Во-первых, можно подумать, что им больше нечего делать, кроме как посылать эскадры в разные концы Галактики, к глухим необитаемым системам. А во-вторых, они попросту не успеют... Да, кстати, капитан, сколько времени мы провели в канале? По галактическому отсчету, разумеется.

Я сделал запрос компьютеру, и тот, уже располагая координатами точек входа и выхода, ввел в уравнение график мощности работы резонансного генератора и выдал результат: около шести с половиной часов.

- Ну вот, - подытожил Шанкар. - Вряд ли какой-нибудь из патрулей имеет такой мощный генератор. Хорошо, если он появится здесь суток через двое. А мы к тому времени уже затеряемся в Галактике. Ведь у нас достаточно энергии, чтобы произвести еще один такой быстрый переход, не так ли?

- Вполне, - ответил я. - И даже не один. Это отличное судно - быстроходное, высокоманевренное, а его реакторы очень экономно расходуют дейтерии. По всем своим параметрам оно значительно превосходит те корабли, что были в распоряжении человечества в довоенное время. Никогда бы не подумал, что за сто лет усилиями всего лишь одной планеты можно сделать такой мощный прорыв в науке и технике.

- В сфере высоких технологий Терра-Галлия опережает всех Иных вместе взятых, - отозвалась Ра-шель. - И это не пропаганда, это факт. Если бы мы тешились иллюзиями и закрывали глаза на реальность, выдавая желаемое за действительное, то давно потерпели бы поражение.

Я непроизвольно улыбнулся. Вне всяких сомнений, это была очередная цитата из учебника или какого-нибудь образовательного фильма. На Терре-Галлии умеют воспитывать подрастающее поколение в духе патриотизма, гордости за родину и уверенности в собственных силах. Впрочем, следовало признать, что и для этой гордости, и для уверенности у них были веские основания...

- Ну, хорошо, - сказал Шанкар. - У меня есть предложение. Сейчас мы совершаем скачок к одной из соседних звезд и там, уже в полной безопасности и недосягаемости для чужаков, подумаем над дальнейшим маршрутом. Как вам моя идея, капитан?

Я признал, что идея стоящая, и без лишних проволочек последовал этому совету.

На выбор дальнейшего маршрута мы потратили немного времени и почти сразу остановились на канале, расположенном от нас всего в двух десятках переходов первого рода, которые обычно именовались просто скачками. Этот канал соединял Скопление Келлера с другим шаровым скоплением, М28 - тоже неосвоенным, но хорошо изученным, поскольку оно находилось почти что в плоскости Галактики. В Скоплении М28 было свыше двухсот исследованных каналов второго рода, и один из них, словно специально созданный для наших целей, вел в середину Рукава Персея, к безымянной звезде с кошмарным каталожным номером USCG 081-366297-504. А там, всего через два скачка, у такой же безымянной звезды с таким же зубодробительным номером имелся исследованный канал к Звезде Дашкова, 175-й Центавра, которая отстояла от Дельты Октанта всего на полторы сотни парсеков.

Звезда Дашкова была тем хороша для нас, что ее единственная планета не годилась для заселения, вдобавок ни одна из систем в радиусе сорока световых лет не была освоена ни людьми, ни другими разумными расами. Так что эта звезда являлась удобным перевалочным пунктом, где мы спокойно могли сориентироваться и решить, по какому из нескольких сотен возможных маршрутов направиться к Терре-Галлии.

Чтобы добраться до нужного нам канала, соединяющего Скопление Келлера с М28, потребовалось неполных семнадцать часов - что, в принципе, не так уж и много для тридцати двух скачков. Сами скачки заняли мизерную часть этого отрезка времени - по две минуты на каждый, а все остальное было потрачено на маневры в дром-зонах и поиски соответствующих каналов первого рода. Но наконец мы добрались до безымянного голубого гиганта, цели нашей серии скачков, и на следующие двое суток ушли в "затяжной прыжок" к Скоплению М28.

Первое, что я сделал после входа в гиперпространство и проверки функционирования всех систем, это передал вахту профессору Агаттияру (которого еще раньше ввел в должность корабельного наблюдателя), а сам ушел спать и заставил поступить так же Арчибальда Ортегу. Бортинженер хоть и продолжал искренне считать, что только мы вдвоем можем сладить с кораблем, тем не менее не стал мне перечить - ведь все эти скачки мы произвели, что называется, на одном дыхании, не делая никаких перерывов, и, разумеется, устали как собаки.

После обычного для меня крепкого семичасового сна я снова принял командование кораблем, а Агаттияра вместе с бодрствовавшими с ним за компанию Шанкаром и Рашелью отправил отдыхать. Рита к тому времени уже спала, но прежде приготовила для нас с Ортегой отличный завтрак, который мы слопали подчистую, не оставив ни единой крошки. Теперь я начинал понимать, почему Арчибальд то и дело бросал на Риту такие жадные взгляды: ему хотелось заполучить девушку не только по причине ее физической привлекательности и не только из-за того, что ее отец был его обожаемым учителем, но также и потому, что она изумительно готовила. Мало того - она любила готовить и вкладывала в это занятие душу. Вот моя бывшая жена с презрением относилась к подобной "рутине", и все восемь лет нашей совместной жизни мы оба довольствовались блюдами автоматического приготовления...

К неописуемой радости бортинженера, я через полчаса уступил ему свой капитанский пост и отправился в кают-компанию, собираясь продолжить знакомство с "Историей контактов". В принципе, я с таким же успехом мог заняться этим и в рубке управления, но решил немного потешить командирские амбиции Ортеги, к тому же у меня был один хитрый план, который, в частности, предусматривал, что через восемь часов я буду занят на вахте...

Так все и случилось. Когда остальные члены экипажа проснулись и позавтракали, я ознакомил их с распоряжением, согласно которому главой трибунала по рассмотрению дела Ахмада Рамана назначался Раджив Шанкар, а заседателями - Свами Агаттияр и Арчибальд Ортега. После чего приказал приступать к судебному разбирательству, а сам принял у Ортеги вахту и таким образом увильнул от присутствия на оном разбирательстве даже в качестве зрителя.

Реакция моих спутников была разной. Двое из них, самые старшие и умудренные опытом (конечно же я имею в виду Шанкара и Агаттияра) ожидали чего-то подобного и отнеслись к этому спокойно, согласившись, что для обвинения вполне достаточно и видеозаписи, сделанной компьютером в рубке управления. Ортега же был неприятно поражен и наградил меня далеким от восхищения взглядом. Рита посмотрела на меня сочувственно и с пониманием, а Рашель, к моему огромному облегчению, приняла все как должное. С ее детской точки зрения, моя давняя дружба с Ахмадом давала мне полное моральное право самоустраниться от решения его судьбы.

Заседание началось немедленно и проходило в столовой. У меня даже не хватило мужества наблюдать за ним по внутренней комм-сети. Лишь однажды я решился вывести на экран картинку из столовой и нарвался как раз на эпизод, когда Ахмад, выступая в собственную защиту, обвинял человечество в целенаправленном геноциде внеземных рас. Я тут же отключился и вновь сосредоточил свое внимание на "Истории контактов" Впрочем, только попытался сосредоточить - но без особого успеха. Я читал строки книги, почти не вникая в их суть, а все мои мысли были заняты совершенно другими проблемами...

И все-таки мой план до конца не сработал. Примерно через полтора часа в рубку вошли Рашель с Ритой, и уже по одному выражению их лиц я понял, что мне не удастся избежать встречи с Ахмадом. Слова Риты полностью подтвердили мои опасения:

- Извини, Стас, но мистер Раман вызывает тебя как свидетеля защиты.

- Мне нечего сказать в его защиту! - выпалил я уже от безнадежности и в то же время поднялся с кресла.

- Однако он вас вызывает, - произнесла Рашель. - По нашим законам вы не можете отказать.

- По нашим тоже, - ответил я, взъерошив льняные волосы девочки. - Поэтому иду. А вас, кадет Леблан, оставляю здесь за главного.

- Есть, капитан! Второй пилот вахту принял.

Я протянул было руку, чтобы снова погладить Рашель по голове, но в последний момент передумал - ведь теперь она была, как говорится, при исполнении.

Когда я вошел в столовую, в судебном заседании был объявлен короткий перерыв. Агаттияр с Шанкаром стояли возле раздаточного окна камбуза и лили что-то из чашек - то ли чай, то ли кофе. Арчибальд Ортега сидел за большим столом, предназначенным для членов экипажа, держа в левой руке зажженную сигарету, а в правой - парализатор. Его оружие было направлено на Ахмада, который расположился за одним из небольших столиков для пассажиров. Он тоже курил, причем не только по случаю перерыва - в пепельнице на его столике была уже целая гора окурков, а рядом с ней лежала полупустая пачка сигарет незнакомой мне марки "Житан".

Перерыв был устроен явно ради меня, потому что при моем появлении Шанкар и Агаттияр сразу вернулись к столу и заняли свои места, а Ортега торопливо погасил сигарету. Ахмад продолжал курить, блуждая взглядом по комнате и словно не замечая меня.

Шанкар предложил мне занять свидетельское место - обычный стул, установленный таким образом, чтобы я мог видеть и подсудимого, и членов трибунала. Когда я уселся, Шанкар произнес:

- Капитан, вы вызваны сюда по настоянию обвиняемого, который желает допросить вас в качестве свидетеля своей защиты. По уставу военно-космического флота Терры-Галлии, на одном из кораблей которого мы в данный момент находимся, он имеет на это право.

- Я согласен отвечать, сэр, - сказал я. Шанкар повернулся к подсудимому:

- Вы можете задавать свидетелю вопросы.

Казалось, только сейчас Ахмад заметил мое присутствие. Он перевел на меня свой усталый, угрюмый и затравленный взгляд и тихо проговорил:

- Вообще-то особых вопросов у меня нет. Просто я хотел посмотреть на тебя, Стас. Ведь ты меня избегаешь. Ты даже не пришел на это судилище, хотя по идее должен был председательствовать на нем. Почему?

- Вопрос отклоняется, - прозвучал надтреснутый голос Шанкара. - Он задан не по существу дела. У вас есть еще вопросы, мистер Раман?

- Да, есть. Ты хорошо меня знаешь, Стас?

- Я думал, что хорошо тебя знаю, - ответил я. - Но теперь вижу, что ошибался.

- Но ты доверял мне?

- Да, раньше доверял. До тех пор доверял, пока ты не предал моего доверия.

- Ты считаешь меня предателем?

- А кто же ты еще! - воскликнул я, лишь усилием воли заставив себя остаться на месте. Именно этого я боялся больше всего: что при встрече с Ахмадом не выдержу и наброшусь на него. - Ты самый настоящий предатель. Ты предал меня, ты предал всех людей Махаварши, ты... ты предал человечество!

Ахмад покачал головой и слабо улыбнулся:

- Ой, как патетично! А с какой стати ты говоришь за все человечество? Кто дал тебе такое право?

- Ну, хорошо, - уступил я. - Утверждение насчет людей Махаварши и всего человечества в целом я снимаю. Но меня-то ты предал! Я доверял тебе, а ты обманул мое доверие. Ты служишь чужакам, которые держат людей в плену, не позволяют им выйти в Космос. Всем - в том числе и мне. А ты ведь знаешь, как я мечтал о звездах. Ты всегда знал об этом - и все равно помогал чужакам. Значит, ты был в такой же степени моим тюремщиком, как и они. Я бы простил тебе и покушение на меня, и попытку захватить корабль, - но этого простить не могу.

- А ты не задумывался над тем, что, может, я правильно делаю. Не считаешь ли ты, что людям нельзя выходить в Космос, что они недостойны...

- Вопрос отклоняется, - снова вмешался Шанкар. - Он требует от свидетеля делать умозаключения.

- Нет, почему же, я отвечу, - сказал я. - По моему убеждению, все имеют право жить в Космосе. И люди тоже. Они ничем не хуже остальных разумных рас.

- Но ты же не станешь отрицать, - настаивал Ахмад, - что в свое время человечество подвергало Иных преследованиям, истребляло их, дискриминировало?

- Это делало не человечество, а отдельные его представители. Среди чужаков тоже были расисты, мечтавшие истребить людей и других Иных. И таких было не меньше, чем расистов-людей.

- Однако ты должен признать, что люди в гораздо большей мере подвержены ксенофобии, чем другие расы. Вот, например...

- Мистер Раман! - решительно перебил его Шанкар. - Делаю вам последнее предупреждение. Прошу в дальнейшем не отклоняться от темы разбирательства. Вы обвиняетесь в покушении на членов экипажа и попытке захвата корабля. Задавайте вопросы по существу дела.

- Ну что ж, по существу так по существу. Что ты собирался делать с кораблем, Стас?

- Лететь на нем.

- Да, это понятно. А куда лететь?

- На Терру-Галлию.

- Чтобы присоединиться к этим безумцам, которые мечтают уничтожить всех Иных?

- Чтобы присоединиться к людям, которые борются за свою свободу и независимость, которые отстаивают свое естественное право жить в Космосе, среди звезд. - Я сделал короткую паузу. - Ты больной человек, Ахмад. У тебя комплекс ложной вины. Просто удивительно, как наши психиатры этого не обнаружили.

Ахмад опять ухмыльнулся:

- А ты, значит, здоровый? Ты не страдаешь никакими комплексами? Легко могу доказать обратное. Могу доказать, что ты, как и большинство людей, подвержен патологической ксенофобии. Ты помнишь юную особу по имени Вайолет?

- Вопрос отклоняется, - поспешно проговорил Шанкар. - Он не относится к делу.

- Как это не относится? - возразил Ахмад. - Еще как относится! Ведь Вайолет принадлежала к расе нереев. То бишь пятидесятников.

С неожиданной для своего возраста силой Шанкар грохнул кулаком по столу.

- Допрос свидетеля закончен. Вы свободны, капитан Матусевич. Можете покинуть зал заседаний.

В повторном приглашении я не нуждался, тотчас вскочил со стула и торопливо вышел из столовой. Оказавшись в коридоре, я бросился к ближайшей туалетной комнате и едва успел склониться над раковиной умывальника, как меня вырвало. Потом еще раз и еще - пока мой желудок совсем не опустел.

Тем не менее позывы к рвоте не прекращались. Я открыл висящую над умывальником аптечку и принялся лихорадочно рыться в ней. Мои поиски осложнялись еще и тем, что все надписи были сделаны по-французски, а этот язык хоть и имел много общего с моим родным английским, все же отличался от него. Но наконец я нашел упаковку, где под крупным и совершенно непонятным мне фирменным названием более мелкими буквами было написано "antiemetique". Понадеявшись, что это соответствует английскому "antiemetic" (противорвотное средство), я вытряхнул на ладонь две маленькие круглые капсулы и отправил их в рот.

От взаимодействия со слюной капсулы тотчас растворились, обдав ротовую полость и гортань приятной свежестью. Дышать мне стало легче, а через считанные секунды конвульсии в животе прекратились. Похоже, я выбрал правильное лекарство.

На всякий случай я отыскал в аптечке успокоительное и съел одну таблетку. Затем прополоскал рот, умылся, поправил перед зеркалом растрепанные волосы и, убедившись, что мой мундир не пострадал, вышел в коридор.

Там я лицом к лицу столкнулся с Ритой.

- Как ты, Стас? - взволнованно спросила она. - С тобой все в порядке?

- Нет, не в порядке, - честно признался я. - Но ничего, выживу.

- Ты очень бледен. И вообще скверно выглядишь. Я могу дать тебе...

- Я уже сам взял. - С этими словами я достал из кармана оба лекарства, которые решил прихватить с собой.

Осмотрев их, Рита одобрительно кивнула:

- Все правильно. Только не злоупотребляй транквилизаторами. Выпей еще одну таблетку, пойди к себе и приляг отдохни.

Я отрицательно покачал головой:

- Нет, я иду в рубку. Сейчас я должен чем-то занять себя.

- Да, понимаю. Хочешь, я пойду с тобой?

- Спасибо, но не надо. Я хочу побыть один.

- Там осталась Рашель.

- Вызови ее. Придумай что-нибудь.

- Ладно, придумаю.

На том мы и расстались. Когда я поднялся на верхний ярус и вошел в рубку управления, Рашель мигом убрала с экрана картинку из столовой и освободила капитанское место.

- Меня зовет Рита, - сказала она. - Я, наверное, побегу.

- Хорошо, солнышко, ступай. Я принимаю вахту. Прежде чем уйти, девочка подошла ко мне и взяла меня за руку.

- Вы были правы, дядя Стас. Мистер Раман сумасшедший. Мне жаль, что вы потеряли друга. Мне очень-очень жаль. Это так больно.

"Она ничего не поняла! - мелькнуло в моей голове, и я сразу почувствовал огромное облегчение, - Слава Богу, она ничего не поняла..."

Когда Рашель ушла, я устроился в своем кресле, но вызывать на экран "Историю контактов" не стал. Сейчас меня тошнило при одной только мысли о чужаках - пятидесятниках ли, альвах, дварках или других, не важно. Поэтому я решил произвести тщательное профилактическое тестирование всех без исключения бортовых систем корабля, что гарантировало мне как минимум три часа напряженной работы и полной сосредоточенности.

В течение всего этого времени меня никто не беспокоил, и лишь когда я справился с поставленной перед собой задачей и стал думать над тем, что делать дальше, в рубку вошел профессор Агаттияр. Усевшись в кресло второго пилота, он сказал:

- Суд уже закончился. Приговор вынесен. Помедлив секунду, я спросил:

- И какой?

Агаттияр ответил мне пристальным взглядом:

- А вы как думаете? Я угрюмо кивнул: