скрыться, улететь "на небеса".
Париж в Афины изучать античное искусство Греции. "Случайно" именно Греция не
была связана договором о выдаче уголовных преступников.
потребовало от Греции выдачи Стормера. Он был арестован и препровожден в
тюрьму - в камеру, обставленную лучше любого салона аристократической
гостиницы.
в камеру вошли начальник тюрьмы и афинский адвокат, в самых изысканных
выражениях извинились за происшедшее недоразумение и объявили, что он
свободен. Этим он был обязан греческому миллионеру, вложившему свой капитал
в предприятия Стормера.
говорил ему о том, что на этом деле можно нажиться. Разве один Стормер
находится в безвыходном положении? И он с присущей ему энергией взялся за
дела "Ноева ковчега", сразу поставив их на широкую ногу и в то же время
деятельно готовясь к окончательной ликвидации своих зашедших в тупик дел.
Оставить Землю его побуждала не только опасность приближающейся революции.
Революция несла ему крах. Со дня на день могли всплыть на поверхность темные
дела, подкупы, подлоги и даже кое-что похуже, что Стормеру в лучшем случае
угрожало полным банкротством. Но что банкротство, если самой его жизни
угрожала непосредственная опасность? Покинуть Землю было для него лучшим
исходом.
собственную гибель в пламени. Таким образом будут уничтожены многие
компрометирующие его документы, а дело о нем прекращено за его "смертью".
Все было подготовлено к этому.
сохранив видимость процветания. Поэтому он не мог изъять из обращения, как
Маршаль, значительную часть своего золотого запаса.
Земле. Землю он считал недостаточно безопасным местом с тех пор, как
опасность революции стала реальностью.
золота. Цандер объяснил, что это невозможно. Золото даже мягче серебра.
Плавится оно при тысяче шестидесяти двух градусах Цельсия, тогда как железо
- при тысяче пятисот. Поверхность же ракеты при перелете через атмосферу
подвергается сильному нагреванию.
Для оболочки ракеты необходимы самые прочные тугоплавкие сорта специальной
стали.
что золото ставят ниже стали.
мертвый груз. На газо - и водопроводные трубы, пожалуй, можно употребить
этот металл, если вы настаиваете.
тельца", спросил Стормер.
котировка ценностей.
оборудования будут сделаны из золота.
ГОРОДА МИРА.
ней Стормер-сити.
подкова, прикрепленная к земле закругленной частью. Ни один собор в мире, ни
один небоскреб не мог сравняться с нею по высоте.
здания, гигантские цилиндры, лежащие на боку или стоящие на своем основании.
Один шар был стеклянный и, как показалось Фингеру, вращался. Другой -
совершенно черный. Лежащий цилиндр, или "цистерна", имел поверхность
наполовину черную, матовую, наполовину блестящую, словно серебряную.
Мелькнули странные карусели, мостки, висящие в воздухе, рельсовые пути.
вытянул шею, чтобы посмотреть вниз.
двухэтажные длинные стандартные бараки, еще дальше - палатки. Пересекая весь
город, шла насыпь, полого поднимавшаяся в направлении обрыва. На самом краю
города виднелись фабричные корпуса и трубы, из которых валил дым Узкоколейки
в разных направлениях перерезали город. Сновали грузовики. Насыпь чернела
людьми, копошившимися, словно муравьи. Вдоль насыпи ворочались длинные
хоботы экскаваторов.
Стратоплан резко пошел на посадку, сел на землю, подпрыгнул, покатился и
неожиданно круто остановился.
дверь стратоплана открылась. Пахнуло морозным воздухом К стратоплану подошел
быстрой семенящей походкой толстенький человек в дохе. Это был коммерческий
директор Коллинз.
услышал адский треск вашего стратоплана и поспешил сюда. Вы ранены, сэр? У
вас на лбу кровь.
ушиб о дверь. А вот если вы накормите меня хорошим бифштексом, я буду вам
весьма признателен. Голоден так, словно не ел сутки, а между тем перед
отлетом я плотно позавтракал.
тело, тем медленнее для него протекает время, - с улыбкой сказал Коллинз.
теории относительности, - заметил Винклер.
ответил Коллинз Блоттон и Коллинз пошли вперед. Винклер и Фингер - на
некотором расстоянии от них.
всего будет поместиться в комнате рядом со мной.
успели позаботиться о благоустройстве. Тротуаров не было, слежавшийся снег
покрылся ледяной коркой, и люди нередко падали.
одной грандиозной идеи.
Глухо ревели экскаваторы, резко перекликались маленькие электровозы,
хлопотливо сновавшие по узкоколейке, визжали на закруглениях вагонетки По
земле ползли тени от вагонов подвесной дороги. Время от времени гулкие удары
потрясали воздух - рвали скалы. Однотонно пели лесопилки. Пахло серой,
бензиновым перегаром. Где-то трещали пневматические перфораторы Всюду
слышалась гортанная разноязычная речь рабочих. Они сновали по улицам во всех
направлениях, перенося на плечах тяжести, наполняли город гамом и движением.
На этой горной площадке словно встретились века и народы. Электрические и
паровые лопаты, сделанные по последнему слову техники, и двуногие "вьючные
животные", перетаскивавшие тяжести, как во времена египетских фараонов.
думал Фингер, присматриваясь к рабочим.
малайцы, и бронзовые индусы.
ветер, рабочие были одеты легко. У многих сквозь рубашки просвечивало тело.
агентами общества и законтрактованы на несколько лет. Люди соглашались на
любые условия, только бы избежать голодной смерти, безработицы, и все же
встретили здесь худшее из рабств. Отсюда пути отступления отрезаны.
Неприступные снеговые горы, снежные бураны, пропасти, безлюдные, голые
пустыни охраняют этот голодный люд лучше всяких сторожей. Немногие из них
решаются на побег и почти все платят за это своей жизнью. Забастовки здесь
беспощадно подавляются, хотя и вспыхивают вновь.
по плечу и продолжал:
и надо приложить совсем немного труда, чтобы весь этот пороховой погреб
взорвался. Но, - продолжал он многозначительно, - выдержка, Ганс, и терпение
столь же необходимы революционеру, как и храбрость. Все в свое время. Вот и
наше жилье.
железная печь. Два стола - обеденный и рабочий с телефоном и лампой на нем,
пара стульев, кровать, рукомойник и небольшой шкафчик составляли всю
обстановку. Цветной ковер на стене у кровати и шкура медведя на полу
несколько скрашивали эту просто обставленную комнату.