упадет. В океанах подводных лодок больше, чем рыбы. Склоки из-за любой
ерунды. Военно-промышленные спруты. Нет, перспективы рода человеческого
блестящими не назовешь. Я противник войны во всех ее проявлениях, но я не
страус, в песок зарываться не хочу. Если мы не можем предотвратить
катастрофу, то надо хотя бы немного позаботиться о будущем человечества
после нее!
продолжал директор, - но если в каком-нибудь пустяковом реле не сработает
контакт, то воззванием межконтинентальную махину, выходящую из шахты, не
остановишь и по прямому проводу извинений не принесешь. Надо учесть все,
что мы в силах учесть, и дать шанс уцелевшим после бойни. Этим мы и
занимаемся!
лидеры уцелевших! Они знают, как вести себя в экстремальных ситуациях, и
даже если кроме них никого не останется, то они начнут все сначала. Мы
рассредоточиваем их повсюду, где только можно и нельзя. То, что я вам
рассказываю, сами понимаете, не для огласки. Хотя даже это неважно. Прессе
шуму на неделю, может еще два-три запроса оппозиции... В любом случае, я
надеюсь на вашу порядочность.
бренности мира, я стал ожидать большого вранья и вот дождался
рождественской сказочки о будущих благодетелях. Слов нет, придумано
красиво, так и видишь, как среди руин и пепелищ возникают ловкие быстрые
тени, собирают уцелевших и ведут их в леса и горы. А там, разумеется,
начинают рассказывать голодным и больным историю искусства, которую им
преподавали почему-то ночами. Директор Юрайда, грубо говоря, врет, но было
непонятно, почему они снисходят до лжи, а не выставляют. Раз так,
подергаем еще...
соответственно обученных подруг?
забываете про женские исправительные школы.
выпускниц женских спецшкол, но ничего подозрительного не нашел, если не
считать исчезновение воспитанниц со своими сутенерами или самоубийств в
наркологических центрах. Эти вряд ли годились в праматери детей рода
людского. Врал директор Юрайда, а почему врал - непонятно. Все здесь врут,
решил я, пусть из лучших побуждений, но врут. Директор врет, воспитанники
врут, Бидо врет, и Шеф тоже хорош...
программы, не имеющие выхода на Бункер.
не должны. Пробный шар ухнул мимо лунки.
минутку" голова втянулась обратно, дверь закрылась. Все произошло так
быстро, что я, сидя к двери боком, сообразил, в чем дело, когда директор
встал из-за стола и, сказав, "я сейчас", вышел.
Подслушивать у замочной скважины неудобно, можно получить по уху дверной
ручкой. Техника осталась в портфеле, со мной только приставка в кармане
плаща и мелочь.
человек, которого я хотел бы увидеть, вылезая из убежища. А остальные...
это они здесь тихие! Хорошо, что это вранье!"
короткими пальцами по столу, принялся рассматривать меня. Не понравился
мне его взгляд. Вижу тебя насквозь, говорил он, ты враг, говорил он,
смерть тебе!..
иметь нервы толщиной с палец или вообще их не иметь.
назойлив... - Я развел руками. - Служба!
притворяетесь, правда, хорошо, но... вы учились в Форт-Менте?
начинала раздражать.
она погибла в авиакатастрофе. Я не был суеверным и особенно не верил в
провиденье, но мысль, что она пересекла мой путь и приняла удар судьбы на
себя, не оставляла никогда. С тех пор я всегда ношу университетский
перстень - и память, и талисман.
разговор, а чем он кончится, не знаю. Если я не лезу в его дела, то пусть
и он не лезет в душу. В конце концов все, что было сказано, было только
сказано, а верить на слово - так свой миллион никогда не сколотишь.
Единственно, что можно потрогать, - это жетон, и тот, как выяснилось,
наглая подделка. Ох, напущу я на них старину Бидо со всей его сворой)
Форт-Менте, директор Юрайда повеселел.
можно быть откровенным. Не знаю, что вас привело на эту службу, но
надеюсь, что она не идет в ущерб широте вашего кругозора. Я вообще
противник секретности, но при некоторых обстоятельствах гласность может
повредить. Наши демократические институты препятствуют любому начинанию,
реальная помощь часто исходит из учреждений, стремящихся к целям,
противоположным нашим. А ловчить, поступаться принципами - скверно.
меня не интересовали. Одно смущало: он весь расслабился, в голосе исчезли
неуловимо издевательские интонации, которые раздражали в его откровениях о
грядущей мясорубке. Передо мной сидел пожилой человек, который мог быть,
например, моим старшим братом.
африканских детишек грамоте, мой брат давно пророс сорняком на арлимском
пустыре, закопанный после побоища с чужаками. Но это личное дело каждого,
где ему быть и кем.
общества, - прервал паузу директор, - вы знаете, что оборонные расходы
съедают почти весь бюджет, пресса на откупе у монополий, интеллигенция
впадает в мелкие извращения, и всем плевать на всех в соответствии с
поправками к конституции. Что мы можем предложить миру, кроме авианосцев и
бригад мгновенного удара?
Зажравшемуся обывателю можете о них не напоминать, в лучшем случае вас
сочтут болваном. Культ силы привел к тому, что нас либо боятся, либо
ненавидят. А мы ненавидим самих себя. Технические изощрения выдаем за
прогресс, стыдливо закрываем глаза на вакханалию преступности, кричим о
расовом и классовом мире, и это в самой разобщенной стране! Спесиво
поучаем всех, как себя вести, а в доме своем не можем навести порядок!
Позор! В чем дело, почему истощились духовные силы?
это прелюдия, идеологическая подкладка. Сейчас пойдет главное... Я
отношусь к умеренным нейтралам, но есть знакомства в различных кругах,
приходилось общаться и с фундаменталистами, и с радикалами. Наслушался и
тех, и других. А тесть мой вообще был леваком, каждый визит к ним
превращался в политсеминар. Он донимал меня анализом моей классовой
сущности и обзывал винтиком репрессивного механизма. На старости лет он
неожиданно перешел в католичество. Этот опрометчивый шаг настолько
шокировал респектабельных соседей, что многие в пригороде перестали с нами
раскланиваться.
прервать затянувшееся молчание.
роста. Мелкое копошение во имя мелкого благополучия породило поколения
мелких людей. Исчезли сдерживающие факторы нравственности, мораль элиты и
мораль дна неразличимы. Большие стимулы, способствующие оздоровлению
нации, отсутствуют, поскольку нет великих целей. Не к чему стремиться, нет
такой мечты, во имя которой общество могло бы пренебречь внутренними и
внешними распрями. Личное благополучие оказалось ложной целью хотя бы
потому, что привело к распаду общества. Но какая цель, пусть даже ложная,
породит новые стимулы для духовного возрождения? Надо найти, вообразить,
придумать, наконец, то, во имя чего даже последний мерзавец не рискнет
выставлять свои личные интересы. И когда у нас появится Великая Новая
Цель, мы...
закричал: - Как вы могли подумать! Как вы посмели!
Шилова Юлия
Андреев Николай
Маккарти Кормак
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий