Чтение 9–й страницы книги ~Штурмфогель~

устроил ее в удобном кресле. Транс был регулируемый, неполный, человек в
таком состоянии при необходимости вполне мог себя обслуживать и даже
общаться с другими - на простом бытовом уровне. Просто это отнимало лишние
силы и снижало чувствительность.

- Мы решили, что так будет надежнее, - сказал он. - Не верю я в здешние
телефоны.

- Как там, на месте? - спросил Штурмфогель.

- Курорт, - усмехнулся Антон. - Купаемся, играем в мяч. На лыжах еще не
катались, но приглашения уже получили.

- Купаетесь? - не поверил Штурмфогель.

- Вода же теплая, - сказал Антон. - Вулкан...

- Ах да.

В отличие от того Женевского озера, что стыло внизу, это подогревалось
небольшим живописным прибрежным вулканом. В результате вода припахивала
серой и имела целебные свойства.

- Ну, вот, - сказала вдруг Хельга грудным незнакомым голосом. - С
прибытием, мой Рекс!

- Хватит, хватит... - сказала она же, но голос теперь принадлежал
мужчине. - Или мы будем разыгрывать влюбленную пару и по эту сторону двери?

- Почему бы нет?

- Ты знаешь почему. Нет-нет, я...

- Прости. Если ты думаешь, что все это время я мечтала только о том,
чтобы ты меня трахнул, то это не так. Но для пользы дела иногда нужно уметь
расслабиться. Лучшего способа человечество еще не придумало...

- Я ведь о другом...

- Другой не здесь...

- Все равно. Я не смогу смотреть ему в глаза... да о чем речь! Спать с
женщиной своего брата - это почти то же самое, что спать с сестрой. Я знаю,
я глуп, я старомоден, но я так не могу... Без обид, сестра?..

- Без. Братец Рекс...

Сколько яда в голосе, хоть выжимай и разливай по склянкам, подумал
Штурмфогель.

- Что-то открывают.., бумага шуршит... - сказала Хельга уже от себя.

Пауза.

- Веревку не выбрасывай, пригодится, - мужской голос.

- Связывать кого-нибудь? - с надеждой - женский.

Долгая пауза.

- Вот тебе список...

- Ничего себе. Понадобится чертова прорва денег...

- Вот это пусть тебя не заботит. Смотри...

- Оуу!

Пауза.

- На все приобретения тебе дается неделя. Успеешь?

- Так... сейчас. Это просто, это тоже просто... Вот по этим двум
пунктам могут возникнуть сложности, но, если я правильно понимаю, это
второстепенные вещи...

- Здесь нет второстепенных вещей! Я хочу, чтобы ты это поняла:
второстепенных вещей в нашем деле не бывает! Каждая мелочь имеет одну цену:
жизнь и смерть. В том числе и твою жизнь...

- Да, мой Рекс, мой повелитель. Кстати, тебе не кажется, что из наших
имен сам собой возникает очень серьезный довод? Может быть, это судьба?

- Прекрати, Ультима.

- Замолкаю, замолкаю. Любое твое желание - закон для меня...

- Тогда свари кофе.

Пауза.

- Вздыхает, - сказала Хельга. - Что-то бормочет... не могу разобрать
слов...

- Тебе с сахаром или без?

- Пол-ложечки...

Пауза.

- Спасибо. О-о... Эти чертовы американцы совсем не умеют делать кофе.
Они его варят в большом котле и потом подогревают, ты можешь представить
себе больших варваров? Да, Ультима, и еще... прости, что наорал на тебя.
Очень трудное время. Брат и прислал-то меня сюда, чтобы я немного
отдохнул...

- Он сообщил мне, что ты... Что ты на грани срыва. И просил помочь тебе
расслабиться. Чтобы я отнеслась к тебе, как к нему самому... Но, если тебе
это поперек души, мы подцепим для тебя кого-нибудь еще, о'кей?

- Только не проституток. В них есть что-то от доильных автоматов...
б-рр.

- Ради Бога. Тут прорва скучающих офицерских жен, туристок с душевными
ранами, начинающих актрис...

- У тебя есть знакомства в этой среде?

- Ну разумеется! Хочешь доверить мне выбор?

- Обсудим это позже... Знаешь, я хочу искупаться в озере. Проводи меня.

- Да, мой Рекс. Кстати, ты можешь переодеться здесь и спуститься к
озеру в халате. Многие так делают.

- Хорошо.

Пауза.

- Эй, и возьми чего-нибудь выпить!

- Я возьму бренди.

Пауза.

- Хлопнула дверь, - сказала Хельга.

Ну, что же, подумал Штурмфогель, начало положено...

- Лично я взял бы этих сладеньких сегодня ночью, - сказал Антон. - Яхта
рядом, погрузим - и привет.

- А потом?

- Допросим. Будем все знать.

- Хм. Во-первых, есть процент-другой вероятности, что парень не
расколется на допросах - или что он владеет техникой самоликвидации... Для
нас это равнозначно полному провалу. И даже в самом лучшем случае - он
расскажет все, что знает, - мы лишаем себя всех возможностей продолжать
игру... И потом, мы обрубим единственную нить, ведущую... ну, ты знаешь, к
кому. А шеф сказал так: если придется выбирать между коммандос в руках и
крысой в небе - выбирать крысу. Все ясно?

- Предельно. Наблюдать, ждать...

- Именно так.

- Черт.

- Аналогично. Но ты же знаешь: в нашем деле сколько ждешь, столько
потом живешь в раю.

Полог маскировочного шатра отодвинулся, и появились Гуго и
Кляйнштиммель.

- Как дела, Эрвин? - спросил Кляйнштиммель с усмешкой. - Ты их еще не
всех выловил?

- Клев ожидается послезавтра, - сказал Штурмфогель.

- Ну-ну. Только не затупи крючок... - Он покосился на Хельгу. - Очень
кстати образовалась вставка в основную операцию. Мы нашли Полхвоста.

- И где он был?

- Можешь себе представить - в концлагере. Провинциальное гестапо
постаралось. Спасибо папе Мюллеру - выяснил...

Михаэль Эрб, носящий странную кличку Полхвоста, - семнадцатилетний
подросток-инвалид (одна нога короче другой, порок сердца и еще куча
болезней) со скверным характером и длинным языком, в который раз уже (третий
или четвертый?) попадающий в гестапо, обладал не то чтобы совсем уникальной,
но очень редкой и ценной особенностью: он мог сверху проникать в других
людей внизу и смотреть на мир их глазами. Только смотреть; слышать не умел.
И человек, в которого вселялся Полхвоста, должен был быть малоподвижен. Это
накладывало существенные ограничения на использование такого ценного
сотрудника. Но Полхвоста прогрессировал: он мог уже сам некоторое время
удерживать человека в относительной неподвижности; кроме того, он неплохо
читал по губам...

- Понятно, - сказал. Штурмфогель. - Подсмотреть, не работает ли мой
агент под контролем? Да, это оперативнее, чем гонять кого-нибудь на
вражескую территорию...

- Когда он должен выйти на связь?

- Завтра он будет ждать инструкции от меня. Просто по радио. Я назначу
ему сеанс связи на послезавтра. Пусть Полхвоста как следует поест...

Он метет за троих. В лагерях кормят так себе.

Рим, 10 февраля 1945. 23 часа

Сколько Волков ни бродил по Риму - и при Муссолини, и при американцах,
- он никак не мог составить собственное представление об этом городе. Рим
ускользал от него, отгораживаясь фасадами: лживыми, как и повсюду. Но в
Москве, в Лондоне, в Вашингтоне, в Берлине он легко проникал за фасады,
добираясь до души, до сути; здесь почему-то не удавалось.

Это при том, что Рим, как никакой другой город, отражал в себе Асгард,
Амаравати, Хайлэнд, Хохланд, Рай, Хэвен - жалкие условные обозначения, не
несущие в себе ничего, тем более - имени... Нет, имя у единого верхнего
города, конечно же, было: Салем. Но им не пользовались уже давно, может
быть, с тех пор, как внизу одно за другим стали появляться высокомерные
убогие селения, ложные Салемы, осквернившие собой это сакральное сочетание
звуков.

И потому говорили: Верх. Или: Хохланд. Или: Амаравати...

Или - Рай.

Смешно, подумал Волков. Знали бы вы...

Джино ждал его на Испанской лестнице - на двадцатой ступеньке сверху.

- Не поможете ли вы раскурить мне эту проклятую верблюжью сигарету? -
обратился к нему Волков.

- Вас не смутит, что зажигалка немецкая? - Голос Джино звучал